При ближайшем рассмотрении, все эти эпизоды с крещением и вассалитетом были единичны либо преходящи. И к окончанию гражданской войны XV века в Московии и прилегающих княжествах (Шемякины войны) о таковых нечего было и рассуждать. Соперничавшее с Москвой Галич-Мерьское княжество было повержено. Сам Галич Мерьский, а так же Чухлома и Соль Галицкая были подчинены Москве. Но мерянское население Галич-Мерьской земли в штыки приняло новых хозяев и новые порядки. После нескольких лет борьбы (1450 - 1453 гг.) меряне восточной части Галицкой земли обрели независимость. В какой-то степени, Москва вынуждена была пойти на этот шаг, чтобы сохранить русский анклав на Унже.Заметка посвящена нестыковкам официальной версии истории Трёхлетней войны Москвы с Казанью в 1467 - 1469 гг. и их разгадке, по признании значимости мерянского этно-фактора в политике ХV века.
Основная загадка это военной кампании заключается в том, каким образом татары так легко и не единожды за эту войну доходили до Галича Мерьского и почти до Костромы. И это при том, что основные удары В.К.Московского шли прямо вдоль Волги на Казань. А фланги, как нас когда-то учили, были прикрыты якобы лояльным Москве населением: с одной стороны - вроде как крещёными марийцами по Ветлуге, а с другой - якобы вассальными Москве эрзянами.
Город Унжа был как пограничным форпостом, так и торговой факторией среди восточно-мерянских и западно-марийских земель. В торговле в Московией, невозможной теперь через фронтир возле Галича, были заинтересованы и меряне с марийцами. Городок Унжа стал удобным для всех местом торгового обмена в условиях обоюдного недоверия. Меряне пропускали торговые суда по реке Унжа до города. Но следили, чтобы сюда не проходили военные суда. Отдалённый аналог статуса Унжи в этот период - Харбин и КВЖД в 1920-е годы, - неустойчивое, но взаимовыгодное равновесие.
Московиты вознамерились пропихнуть на Казанский престол ранее перешедшего на русскую службу татарского царевича. Поход 1467 года оказался провальным. И тут Москва прикладывает недюжинные усилия по организации обороны восточных рубежей. Крупные отряды сосредотачиваются в Нижнем, в Муроме и... вот дальше - разрыв шаблона: в Костроме и в Галиче.На рубеже 1460-х гг. окончательно было раздавлено Москвой и Городецко-Нижегородское княжество. Городец как центр сепаратизма был сожжён. С тех пор от его гордости остались лишь длинные земляные валы. Но ровно так же, как в Галичской земле, от Нижнего отделились заволжские (Кержацкие) меряне Меровии.
Хроника собственно войны не так длинна, но поучительна.
При чём, маститые комментаторы летописей из издания в издание уверенно повторяют: да, отряды были собраны в пограничных (В ПОГРАНИЧНЫХ, КАРЛ!!!) городах.
Итак, Кострома и Галич Мерьский у нас - пограничные города. Это признано авторитетными историками. И вот теперь забудьте о том, что нарисовано в школьных и даже в вузовских картах! Там сплошной ура-патриотизм и имперство...
Москве в эти годы было не до мерянских дебрей, - удержать бы дорогу на тогдашний пушной Клондайк - на Устюг!
А он тогда шёл от Костромы через Галич и далее в сторону Тотьмы, но огибая её, и далее уже прямо на Устюг. Дорога шла вдоль фронтира с мятежной мерянской половиной Галицкой земли. И вот теперь предания XIX века о разбойном населении вдоль этого пути для меня наливаются новыми красками.
В школьных учебниках пишут, что ответкой за рейд на Казань стал набег татар на Галич Мерьский. Быть может, какой-то татарский отряд и прискакал. Но в вузовских учебниках всё же уточняют, что основной силой в этом "набеге" были "черемисы".Это было не столько от нищеты и невежества. Это шло из глубокой традиции противостояния местных - "городским". А таковая могла зародиться в периоды острого кризиса и слома устоявшихся форм хозяйствования.
Для Москвы этот фронтир оказался сущим бедствием. Мало того, что он затруднял вывоз пушнины с Севера, так ещё и отрезал Москву от столь же богатого Вятского края. Через Вологду проехать было безопасней. Но там новгородцы брали пошлину. И по расстоянию дальше.
Представляется, что поддержкой авантюры царевича Касыма Москва попыталась разрубить этот "гордиев узел". Когда же с наскока решить проблему не удалось, - закусила удила и решила вести войну на истощение и уничтожение на широком фронте.
Это уже ближе к истине. Стоит лишь уточнить, что в XV веке неподконтрольных Москве мерян вполне могли не отличать от марийцев и называть под одним именем черемисов.
Вполне логично допустить, что ещё не забывшие жестокостей бойни начала 1450-х, восточные меря вполне могли выступить под одним знамёнами с марийцами, и даже с татарами. Впрочем, о татарах всё же не ясно. В отчётах разрядных приказов тех лет говорится о "войне с черемисами" на берегах Унжи. Про татар как-то даже и не вспомнили.
От Галича Мерьского меряне и марийцы отступили. А зимой с карательным рейдом против мерян и марийцев выдвинулись отборные "двора князя великого полки". Жестокости карателей не было предела: селения жгли, людей же либо убивали, либо брали в полон для продажи на невольничьем рынке. По одной из версий, легенда о подвиге марийской девушки Ирги относится к этой карательной акции.я
Весь 1468 год на разных направлениях шли жестокие схватки. Московиты, пройдя от Устюга, пограбили вятских марийцев. Татары в ответ дошли до Вятки и вынудили её принять покровительство Казани. Марийцы пограбили Кичменьгу. Меряне продвинулись почти до Костромы. Война шла с переменным успехом. Но если волго-вятский альянс прилагал все возможные усилия в текущей борьбе, то Москва готовила так же мощный резерв для решающего удара.Но может и какой-либо из последующих. Ибо всё же остаются сомнения в быстроте продвижения пусть и подготовленного войска - но в лютую стужу... Так или иначе, но восточо-мерянским землям от них крепко досталось.
За ветлужских марийцев и за мерян казанцы решать не могли. И по берегам Унжи и Ветлуги новые рубежи прошли там, где остановились военные действия. Полностью сломить восточных мерян В.К. Московское не смогло. Хотя, часть их земель была захвачена и обезлюдена. Беженцы с этих земель ушли в основном на Ветлугу, и частью ещё дальше, вплоть до Вятки, в р-н Кокшарова (Котельнич) и Кукарки (Советск). А на их место несколько позднее, после юго-западных походов Москвы на рубеже XVI века, были присланы нести пограничную службу западные русские.В 1469 году московиты судовой ратью быстро продвинулись к Казани. И после ряда жестоких, но коротких стычек казанцы вынуждены были выполнить главные условия Москвы. Прежде всего - выдали невольников, захваченных как во время войны, так и в предыдущие годы. Представляется вероятным, что Москве был возвращён так же занятый татарами во время гражданской войны в Московии городок-крепость Курмыш.
Итог Трёхлетней войны 1467 - 1469 гг. Москвы с Казанью.
Впрочем, их было не на столько много, чтобы полностью заселить полосу отчуждения.
Вывод.Когда, с падением Казани, противостояние с местными сошло на нет, в эту полосу обратно подселились и потомки местных меря. Правда, уже начавшие обрусевать. А контакты с потомками западных русских ускорили этот процесс. Так появился пресловутый "Чухломской акающий (диалектический) остров".
За рамками этой статьи - остались события 1560-х - 1580-х годов, когда в ходе Черемисских войн, бои на Унже вспыхивают вновь...С 1450 г. до 1552 года восточно-мерянские земли были неподконтрольны В.К. Московскому. Восточные меря были потеснены в Трёхлетню войну 1467-1469 гг.. И вновь ещё более - 1530-х - 1540-х годах. И окончательно взяты под контроль - только после падения Казани в 1552 году и учреждения на финно-угорских землях Северо-Востока Московского царства "Опричнины" в 1565 году, закрепившей полное покорение исторических мерянских земель.
PS.
За рамками этой статьи - остались события 1560-х - 1580-х годов, когда в ходе Черемисских войн, бои на Унже вспыхивают вновь...
Верхняя иллюстрация: "Мир!" Автор: Муртазин Ильдус, Татарстан. Васка Шемтолгай. Кохма. 2020.
Под редакцией Merjamaa.