Сегодня было особенно плохо. Весь день шёл дождь, а к вечеру поднялся ветер. Конечно же, как и при малейшей непогоде, вырубили свет, и она не успела толком зарядить телефон. Фиалка подвывала у себя в будке, наглые мыши шатались по дому. В тёмном саду чудились чьи-то тяжёлые шаги, мокрые ветки стучали в окна холодными, сырыми ладонями…
Вот уже 20.20, а сообщения от Толи всё нет. Может, не может пробиться в их глухомань из-за слабого сигнала, может, тоже не зарядил телефон, а может – самое ужасное – отменили последний рейс, и Толик стоит на остановке, под мокрым, холодным ветром, и пытается остановить редкую попутку.
***
Переехали они сюда в июле – вокруг кипела жизнь, деревья ломились от плодов, огород радовал краснобокими помидорами и другими овощами. Уютный домик из двух комнат, дровяная печь, резервуар для воды. Конечная автобуса в пяти минутах ходьбы.
Ну что ещё надо для счастья молодым, влюблённым друг в друга супругам? Купили домик, стали жить. В октябре стало холодать, пришлось подтапливать печку – утром и вечером. Соседи начали разъезжаться по зимним квартирам, изредка наведываясь на выходные.
В ноябре маршрутка перестала ходить к ним на конечную, теперь она разворачивалась в центре посёлка, куда идти было раза в четыре дольше. И количество рейсов резко сократилось – зимнее расписание.
Дров хватало, пока что в доме не холодно, но угнетало другое: вечерами и ночами было просто страшно. Уличного освещения на их глухой улочке не было, соседние дома тоже стояли тёмные и пустые. От собачонки Фиалки, которая досталась им вместе с домом, проку оказалось мало: она только лаяла впустую, а при малейшей опасности забивалась в будку и скулила.
Толя с утра до вечера пропадал на работе, и Аня каждый раз боялась, что он не успеет на последнюю маршрутку, и ей придётся ночевать одной, всю ночь не смыкая глаз, и вздрагивая от любых шорохов в саду.
Когда вечером время приближалось к восьми часам, она начинала названивать мужу, писать в мессенджеры, пробиваясь через ужасную связь. «Ты где? Успеваешь? Обязательно приезжай!». Когда в 20.05 получала короткое сообщение: «Еду в маршрутке», удавалось немного расслабиться, она шла на кухню, разогревала ужин, ждала Толика.
***
В половине десятого стало совсем плохо. Усилился ветер, дождь хлестал струями, свет так и не дали. Глупая собачонка выла, не переставая. Аня закуталась в одеяло, нагрела на печке чайник, налила чай. Пила, не чувствуя вкуса, только чтобы согреться, унять дрожь.
Как страшно и одиноко! Темно, сыро, тоскливо… Наверное, Толик не хочет возвращаться в их трущобы, он уехал один, туда, где светло и тепло, где нет дождя и мышей, где не воет глупая собака…
***
Как они радовались, что у них с Толиком будет собственное жильё! Да, не квартира со всеми удобствами, и не черта города. Но всё равно, не тесная комнатёнка в свекрухиной "трёшке" с вечно недовольной свекровью и практически всегда пьяненьким свёкром, поглаживающим Аню сальным взглядом, а иногда и потной ладонью.
И не съёмные грязные клоповники, которые они хотели снять, исходя из своих скромных возможностей. Слишком грязные для нормальной жизни, но что-то получше стоило столько, что они себе позволить не могли.
Наконец, все коллизии разрешились, благодаря старшему брату Толика, который собрался на ПМЖ на другой конец Земли. "Трёшку" продали, свёкры переехали в однокомнатную, а оставшиеся деньги разделили между сыновьями.
Вот на эту малую долю и купили они этот домик в дачном массиве. А теперь она умрёт здесь, и её найдут только весной. Люди сюда не заглядывают, только собака будет выть, но никто её не услышит…
***
Когда она уже практически умерла, послышался шум мотора, голоса, и среди них Толин: «Анютка, это я, всё в порядке!»
Он вошёл в дом, Аня бросилась к нему, плача и смеясь, целуя мужа, и барабаня кулачками по его спине и плечам.
– Где тебя носило, почему не звонил, не сообщал? Здесь темно, холодно и страшно, электричества нет, телефон сел, мыши лазят, собака воет!
Они прошли на кухню, Толик зажёг свечку, подбросил в печку дрова, умылся.
– Теперь успокойся и слушай меня внимательно, все вопросы потом. Я действительно задержался на работе, но решал наши с тобой дела. У нас в городе тоже была буря, порвало провода, отключили свет. Телефон сел, а когда свет включили, уже ты не отвечала…
– Ну да, я опять не зарядилась вовремя, а тут началось это всё! Мне страшно было, тебя нет, где ты, неизвестно! Что вы там такое решали, я тут чуть не умерла…
– Погоди, родная, давай, ты всё-таки меня выслушаешь. Шеф сегодня утром вызвал меня и стал ругать за опоздания. Ну, я и рассказал ему про то, где нам жить приходится и почему. А вечером опять вызвал. Ну, думаю, капец, уволит нафиг. А он меня прямо огорошил: вот, говорит, тебе адрес, пойдёте завтра с супругой, выберете себе квартиру. Там ещё котлован не начинали рыть, но разрешение уже есть. Хозяин стройки – мой друг, там не кинут, всё будет по-честному. Цены пока мизерные, реально дом сдадут года через полтора. Первый взнос оплатишь сам, там немного будет, остальные платежи я из твоей зарплаты буду прямо перечислять компании. Я сижу, весь обалдевший, а он меня добивает: денег из-за этого у тебя почти не убавится, наш Мирон уезжает в Чехию филиал создавать, а ты его место займёшь. Вот разница в зарплате и пойдёт на рассрочку. Но есть одно условие. Ты снимаешь жильё в городе, закрываешь тему опозданий и невозможности задержаться при форс-мажоре. В общем, сроку тебе – неделя, чтоб дела у Мирона принять, хату снять и переехать. Всё, иди давай.
Я вышел, обалдевший малость, а тут Мирон меня ловит. Давай, говорит, передачей дел займёмся, у меня время, знаешь, как дорого! Ну, в общем, дела решили, сидим, треплемся просто. Ну, я ему и рассказал про наши дела, про разговор с шефом, про свои сомнения: денег всё равно не густо, а квартиру снимать очень уж дорого. Вся заначка-то на первый взнос уйдёт. А он обрадованно так мне говорит, что вот, мол, как всё здорово решается! Он уезжает с женой и сыном, квартира, двухкомнатная, без присмотра остаётся. Чужим людям сдавать страшно, загадят, или отжать попытаются, следить же за ними некому. Так что, давайте ребята, заодно и за хатой присмотрите! Нам аренду платить не надо, вы только коммуналку вовремя оплачивайте, квартиру в порядке содержите, да кота кормите – он мирный, не проблемный. И нам спокойно будет, и вы вопрос с жильём пока решите.
К концу его рассказа Аня уже не плакала, а улыбалась. Неожиданно зажёгся свет – видимо, устранили поломку. Аня подошла к мужу, села ему на колени, обняла.
– Ты у меня самый лучший, любимый, все проблемы решил! Я ни секунды в тебе не сомневалась, знала, что ты всё разрулишь! Мне представить страшно, что пришлось бы ещё тут жить, в этом дерьме!
– Не надо так, Анюта! – покачал головой Толя. – Эта дача нам верно прослужила. Где бы мы жили эти четыре месяца? Да и потом пригодится: продадим её не торопясь, и рассрочку выплатим!
– А если не сможем продать?
– Тогда оставим, как летнюю резиденцию. Всё, родная, давай спать, поздно уже. Ещё спасибо Мирону, что меня привёз ночью, как бы я сам добирался? И кстати, я насчёт собаки договорился, не бросать же её тут одну. Её дядя Миша заберёт, охранник, на дачу к себе. Они там хоть и не круглый год живут, но приезжают через день, так что не пропадёт! Завтра с утра едем в строительную компанию, потом – я на работу. С Мироновой квартирой будем ждать его отъезда, так что придётся пока потерпеть.
– Ну конечно, потерплю! С таким замечательным мужем всё можно терпеть!
***
Этот и другие рассказы и повести автора собраны в книги, которые можно купить в интернет-магазине по этой ссылке: https://andronum.com/avtory/sorokovik-aleksandr/
***
С приветом, ваш Ухум Бухеев