Минуты тянулись и тянулись. Он краснел, бледнел, у него подкашивались ноги. Букет цветов казался таким тяжелым... Наконец из лекционной аудитории потянулись студенты на обед. Вышла и Сэсэг. Увидев его, она очень удивилась:
- Опять вы?
- Да, - сказал он. - Вы как хотите, а я без вас отсюда не уеду!
- И где же вы живете? - спросила девушка.
- В Москве, - гордо сказал Иван, но на Сэсэг это не произвело никакого впечатления.
- Меня родители не отпустят так далеко, - сказала она.
- А давайте проверим! - отчаянно заявил Иван. - Вот сейчас прямо пойдем к вам домой... Я, между прочим, изобретатель, у меня...
Под ее взглядом он смолк. Но она смотрела уже более добро. Они прошли мимо телефона-автомата. Иван не успел ничего сказать, а Сэсэг уже щебетала в трубку:
- Мама, отец, меня тут замуж зовут. В Москву... Мы придем тогда? Не сейчас, попозже... Ну вот, - сказала она ошалелому Ивану.
- А их как зовут хоть? - спросил он Сэсэг, когда они шли к ней.
- Отца - Бадма Бадмаевич, маму - Людмила Арсалановна... Он бурят, а она наполовину русская, наполовину калмычка. А тебя-то как, жених?
- Иван... Ваня, - снова покраснел Ваня.
Дверь им открыл крепкий смуглый мужчина. Он смерил Ивана взглядом, от которого тому захотелось убежать. Но отступать было некуда.
- Здравствуйте, я Иван из Москвы, я люблю вашу дочь и прошу ее руки! - выкрикнул он и чуть не уронил букет.
- Людмила, поставь цветы куда-нибудь, - спокойно сказал Бадма Бадмаевич. - А вы, молодой человек, проходите на кухню, пообедаете с нами...
- Что же ты не сказала, доченька, что у тебя уже жених есть? - спросила Людмила Арсанановна. Она была похожа на дочь, но волосы и кожа были светлее.
- Ну... как-то... - замялась Сэсэг.
- Иван, говоришь? - протянул Бадма Бадмаевич. - Сейчас Сэсэг тебе супа нальет, ты такого не ел, наверное...
Обед действительно был очень вкусным - бараний суп на молоке и пельмени с бараниной (буузы). Бадма Бадмаевич, как ни странно, ничего не спрашивал Ивана - просто смотрел на него да спрашивал, нравится ли еда. Потом он посмотрел на жену, на Сэсэг и сказал:
- Налей нам чаю, доченька, - он смотрел на девушку с нежностью. Видно было, что он любит ее, несмотря на явное главенство в своем доме. - Да подожди, пусть остынет... А ты, Иван, пойдем с нами в комнату, поговорим...
Сэсэг сжала пальцы Ивана, и от этого прикосновения ему опять стало одновременно хорошо и дурно. На ватных ногах он вошел в просто обставленную комнату.
- Садись, Иван, - Бадма Бадмаевич указал ему на кресло. Родители Сэсэг сели напротив него на диване.