Умение определенным образом управлять войсками ведет к победе, если такое искусство постоянно совершенствуется. Именно это и продемонстрировали немцы, когда обрушились на Францию в 1940 г.
Все дело в блицкриге – теории, подразумевающей ведение молниеносной войны, длительностью максимум в несколько месяцев, а лучше дней или недель.
Именно это было продемонстрировано Германией летом 1940 г. против Франции, а несколько ранее в отношении других стран.
Главное было объединить вместе танки, авиацию, артиллерию и моторизированную пехоту. У немцев это хорошо получалось. Вот такой стальной кулак и обеспечивал их победы. Правда, это происходило до тех пор, пока они не оказались на территории СССР. Там немецкая армия увязла, а дальше кончились ресурсы.
Но вернемся к французам, а также вспомним про британцев.
В 1939 г. Германия с легкостью справилась с Польшей. На все про все ушло чуть больше месяца. Затем было вторжение в Норвегию, которое закончилось за 23 дня.
А что наши французы с британцами?
Первые укрепили оборону, а вторые высадились на континенте. Британцы хотели начать бомбардировку объектов на территории Германии, но французы их отговорили. Мол, как бы чего не вышло. А то немцы обидятся и пойдут в атаку.
Французы чувствовали себя в полной безопасности за линией Мажино. Прошло около 25 лет после того, как они успешно пересидели за ней Первую мировую. В общем, французы были опять настроены на оборонительную войну. Но они не знали, что Гитлер против. У него были другие планы.
Немцы зашли во Францию с черного хода. Они не стали бодаться с французами, так как уже были научены горьким опытом Первой мировой. Германские войска обогнули линию Мажино через Люксембург и Арденский лес. К 21 маю немецкие танки достигли Ла-Манша. Войска союзников оказались в изоляции на севере.
Немцы повернули, чтобы захватить прибрежные порты, а затем остановили наступление на 48 часов. Это позволило британцам эвакуироваться из Дюнкерка.
Париж увидел марширующие немецкие колонны 14 июня. Спустя неделю французы поставили позорную подпись под документом, закрепляющим перемирие с Германией.
Воспоминания Роммеля о тех днях
Немецкий прославленный генерал (хотя у нас не принято так о них отзываться), коим по праву является Роммель, вспоминал войну с Францией:
«Танки длиной колонной пересекали линию укреплений французов. Крайние дома ближайшей деревни горели благодаря активной работе нашей артиллерии.
Вот впереди стало стрелять противотанковое орудие, но оно не нанесло нам никакого вреда. Мы продолжали наращивать скорость передвижения. Грохотали гусеницы, ревели двигатели и было непонятно, ведет ли по нам огонь противник.
Люди выбегали из своих домов. Немецкие солдаты были повсюду, военная техника заполонила дороги и дворы ферм.
Французские военные вместе с гражданскими лицами с искаженными от ужаса лицами лежали у изгородей и в кюветах. Колонны беженцев, брошенные телеги, разбросанные вещи. Все это мелькало перед нашими глазами.
Мы шли быстрым темпом к поставленной цели, оповещая штаб дивизии о своем передвижении с помощью радио.
Все, мы прошли линию Мажино! Это не было прекрасным сном! Это была реальность!».
