В палате, где я лежал, проходил курс лечения самый веселый, жизнерадостный танкист сибиряк Рябов Василий. Он, этот неугомонный, не умолкая травил анекдоты, вынуждая раненых от души громко хохотать, забывая о боли. Этот хохот в один голос, как по команде распространялся по всем палатам госпиталя. На этот рев от анекдотов Рябова вбегает дежурный военврач и кричит:
- Это что за гвалт, что за шум, тяжелораненые? Там же идет операция с таким же ранением, как у вас, полковнику. Имейте чувство ответственности перед своей совестью!
- Да тут танкист в бою с «тиграми» Гудериана от испуга мучается животом и он, бедняга, не может сходить на «судно», - проговорил его сосед по койке.
А сам от смеха уткнулся в подушку.
- Да это мы устраним быстро, - сказал дежурный военврач и вышел.
Вбегает молоденькая симпатичная медсестра с клизмой в руках и с длинным резиновым шлангом. Она подбегает ко мне. Я ей вежливо говорю:
- Доченька, милая ты моя, эту микстуру доктор велел продемонстрировать на танкисте Рябове,
- Извините, милый папочка.
И она развернулась к койке Рябова.
- Где вы, танкист Рябов?
А его не видно, он с головой спрятался под простыню. В палате от громкого хохота закачалась у потолка люстра, как от разрыва авиабомбы. А когда медсестра стянула с его головы простыню, то Рябов замахал руками и одной ногой, усердно отмахиваясь от сестры с клизмой в руках и крича на всю палату:
- Нет, нет! Мне не надо!
Вся палата разрывается от сплошного хохота. В палату входит наш командир батальона, добрейший человек.
- Здравия желаю, дорогие мои земляки.
Увидев своего командира, я попытался подняться. Но он, заметив мои страдания с раненой ногой, проговорил:
- Отставить, младший лейтенант!
На хохот и шум в палату вбегает опять дежурный военврач:
- Что за шум?
Увидев комбата в халате, протянув ему руку, кивком головы в сторону моей койки сказал:
- Сестра, смени повязку раненому, - и вышел.
Сестра, подойдя к моей койке, осторожно стала перебинтовывать мою раненую голову, а затем и ногу. Она, приятно улыбаясь, спросила:
- Что вы, мой милый папочка, так раскрутили бинты?
- Да Рябов так дул на нас анекдотами, что мы и разлохматились.
А комбат, беседовавший с Рябовым, говорит:
- Ну, младший лейтенант, принимай награду!
А я, растерявшись, говорю:
- Товарищ комбат, да вы же прекрасно знаете, что я всего лишь старший сержант. Не лейтенант, а сержант. Вы меня в бинтах не узнали и с кем-то путаете.
- Нет, бывший старший сержант, я тебя не путаю, ты теперь младший лейтенант. Так пожелал наш командующий фронтом Георгий Константинович Жуков.
И комбат достал из планшетки и торжественно вручил мне офицерский билет и золотые погоны, подозвал медсестру и шепотом сказал:
- Принеси шесть стаканов и одну кружку.
Медсестра закончила смену бинта на моей ноге, быстро выбежала. Тут же вернулась с подносом, на котором стояли стаканы и кружка. Поставила его на тумбочку, стоящую между коек, и пошла к дверям. Но комбат ухватил ее за рукав халата, шепнул на ушко. Она выпорхнула из палаты. Комбат достал из планшетки орден Отечественной войны, медаль «За отвагу», осторожно опустил орден, отцепил колодки от медалей, опустил все в кружку. Затем отстегнул от поясного ремня флягу, вылил из нее содержимое в кружку, остаток разлил по стаканам. Кружку с наградами потряс, взял у сестры нож, принесенный ею, достал из планшетки краковскую колбасу, нарезал пластиками и сказал:
- Обмоем старшего сержанта с присвоением, ему офицерского звания и его награду! И вас!
Он раздал всем стаканы, обнял меня, трижды поцеловал со словами:
- За младшего лейтенанта, за орден и медаль! И вас с наградой, молодцы!
Мы все чокнулись стаканами и выпили. А сестра крикнула:
- Постойте! Младший лейтенант, позвольте и мне поздравить вас с такой наградой!
И не ожидая моего согласия, она обхватила мою голову, горячо прижалась своими пурпурными лепестками с моим обветренным шершавым холодным губам и, смутившись, с разрумяненными щечками выпорхнула из палаты.
Закусив колбасными пластиками, комбат вытряхнул из кружки мои награды, снял со стояка койки мою гимнастерку, прикрепил орден и медаль. Раздал медали всем раненым в палате. А мне потихоньку сказал:
- Вот тебе и невеста. А ты все пишешь в свою ссыльную Сибирь. И тебе в укор - ты же не показал ее фото.
- Прости, товарищ комбат, да тут с этими танками не только девочку, но и родную маму забудешь, - проговорил я.
А Рябов сполз с койки, доковылял до тумбочки, вылил в стакан из кружки и выпил. Сев на койку, он запел:
- Экипаж машины боевой!
А за ним подхватили и мы:
- Три танкиста, три веселых друга!
Комбат потихоньку вышел. А дежурный военврач, проходя по коридору, прикрыл дверь нашей палаты. Когда пришла медсестра за стаканами, я ее пригласил присесть ко мне на койку, спросил ее, осмелев после выпитого:
- Милая медсестра, как вас звать и какой ваш возраст?
- Мое имя Катя, мне семнадцать лет.
- Катенька, скажи мне, если ты была в то время в госпитале, кто меня принимал из врачей? — спросил я Катю.
- А вас принимал военврач Юрий Кузьмич. Вы его сегодня видели.
При встрече с ним он сказал:
— Когда я снял с тебя каску, из нее выпала пуля из не-мецкой винтовки. Она намного длиннее пули нашей трехлинейки. У каски был перебит ремешок-подбородник.
И я вспомнил. Когда выбирался из Т-34 через башню, почувствовал, как у меня в каске вокруг головы прожужжал шмель. Я еще подумал: откуда взялся шмель в декабре? А это, оказывается, была пуля. Она перебила ремешок каски, зацепила мочку уха, сделала борозду по лбу и застряла в моей шевелюре.
Как только стал ходить без помощи медичек, ушел в свой полк.
Придя из госпиталя в 119-ю Сибирскую дивизию, попросил в штабе откомандировать в наш Красноярский 365-й мотострелковый полк. Мне объяснили, что наш полк в данный период находится на марше на Волоколамск, и откомандировали в 6-ю танковую армию, 187-ю танковую бригаду, которая завтра будет тоже на марше на юго-западное направление, где армией командует Маршал Советского Союза Тимошенко. И я подумал: «Перемена места службы для меня явится неприятной ситуацией».
А оказалось, что напрасно я так думал и предсказание цыганки не сбывается. А я так хотел приключений, романтики...
Наша 6-я танковая армия с апреля по 21 мая 1942 года освободила от фашистской оккупации города Бовенково, Смелка, Березовку, Пески, Савинцы и много других населенных пунктов Украины.
Освобождая Харьков, наш маршал С. Тимошенко не оправдал свое назначение на командование танковой армией и оказался стратегически неграмотным. Он допустил окружение 6-й танковой армии, а вывести из окружения у маршала не хватило ума. Сталину надо было сюда направить сибирского маршала, но их в то время не было. А этот как Бандера поступил.
Конец одиннадцатой части
Продолжение в следующем выпуске.
Подписывайтесь на канал, будет интересно.