Глава 3 Коварство Балтийского моря
Порфирий ещё раз перечитал донесение Азефа. Изучив нитеобразные строчки на листе с большими полями, представил характер знаменитого агента. Получился прагматичный человек, склонный к тайнам и сибаритству.
«Делец, одним словом, – сделал для себя вывод сыщик, – причём беспринципный!»
Однако эти наблюдения не давали ответа на главный вопрос, коим образом можно уничтожить боевую организацию эсеров максималистов.
«Это ведь надо, какую моду завели – сочинять взрывы везде, где не попади. На императора Всея… замахнулись»
Повернулся к новому агенту, вальяжно развалившемуся на кожаном диване с газетой.
– Я, конечно, понимаю, что трудно привыкнуть к теперешнему положению, но уж потрудитесь, голубчик, не раздражать яркими штандартами. Не советую! Здесь вам не аэродром-с, должны твёрдо взять на мушку.
– Совсем не понимаю, какая нужда в пилоте дальней авиации, – с недовольством садясь прямо, спросил Левоневский. – Чем, собственно, могу быть полезным в гранитах Петрограда?
– Петрограда? Это что за новомодное слово?
– Указ вышел, под давлением общественности, сменить на русское имя. Вот посмотрите, – лётчик протянул газету. – Война с Германией подняла небывалую волну патриотизма.
– Действительно, – посмотрев заголовок, констатировал сыщик. Итак, к делу! Вам необходимо отправиться в Париж с миссией, тайной, должен заметить.
– И зачем мне вся эта дипломатия?
– Что ж вы, батенька, такой-бестолковый-то! Не вам, не вам надо, а России! В противном случае, тюрьма в Кронштадте готова принять нового постояльца. И шутить на сей счёт не рекомендую!
Левоневский собрал ноги вместе.
– Не можете без угроз. Я внимательно слушаю.
– Так-то! – удовлетворённо хмыкнул Порфирий. – Вам снова придётся встретиться с этим самым Ленаром, с которого начался весь этот форс-мажор.
Левоневский сжал с хрустом кулаки.
– Я этого прохвоста непременно удавлю.
– Тем самым подвергнете жизнь императора смертельной опасности? Могу без проволочек расстрелять в подвале, если не возьметесь за ум. Соберитесь! Вам представляется уникальная возможность исправить своё имя и, больше скажу, стать героем в трудное для отечества время!
Левоневский тряхнул головой, изображая Робеспьера.
– Вы, наверное, забываете, что я коммунист!
Порфирий утвердился поглубже в кресле и начал молча разглядывать будущего разведчика, сложив на столе из грабового дуба руки домиком. Осенняя муха, барражировавшая под потолком, также села на люстру, проникнувшись важностью момента.
– Что? – не выдержав затянувшейся паузы, спросил Левоневский.
Порфирий с недоумением оглянулся по сторонам.
– Вы это к кому обращаетесь?
Муха, поняв, что её обманули и ничего серьёзного не произойдёт, сорвалась с места и устремилась в открытую форточку к видневшейся у забора куче мусора.
– К вам, здесь больше никого нет!
Порфирий добродушно улыбнулся.
– И что хотите услышать? –
Поёрзав на диване английскими брюками из гардероба сыскного отдела, выданным взамен рваной спецовки, лётчик с апломбом заявил:
– Я согласен, –
– Ну что ж, голубчик, боюсь, что Кронштадта вам не избежать. Надоели ваши лозунги до чрезвычайности.
– Подождите, нельзя же так вот сразу! – Зигмунд переменился в лице. – Так дела не делаются. Мы вроде бы договорились!
– Отчего же, с типами вроде вас только так и надо.
Порфирий с невозмутимым видом нажал круглую латунную кнопку. На дребезжание механического звонка вошли полицейские и заковали Левоневского в наручники.
– В тюрьме имеются отличные банкетки из струганных досок, осваивайте, – напутствовал сыщик, убирая опросный лист в папку с личным делом агента «Полярник».
***
Матросы выбрали швартовые, неутомимые буксиры, обмениваясь короткими гудками, начали потихоньку выталкивать из гавани огромное тело подводной лодки. Солнце полностью взошло, но его присутствие не изменило холодной погоды над Балтийском морем.
На стене вместо иллюминатора висела инструкция в широкой латунной рамке. Текст обрадовал флотским оптимизмом: полагалось в случае аварии задраить люк и выживать самостоятельно. Кроме инструкции каюту снарядили двухъярусной кроватью и откидным столиком. Спартанская обстановка военного корабля напоминала железнодорожное купе, только без привычного стука колёс за окном. На мгновение показалось, что сейчас войдёт проводница и предложит чаю. Но ничуть не бывало, из коридора раздалась дробь ботинок по металлическим трапам. Матросы спешили занять боевые посты, субмарина вышла в море.
Отъезжая из Петрограда на гоночном авто Ленар мечтал себе вояж морского лайнера в сопровождении белоснежных чаек и альбатросов, клюющих пенистые волны. Действительность порадовала: вместо шикарной каюты с видом на морские просторы затолкали в железную коробку, утыканную заклёпками. Этот неприятственный факт раздражал до невозможности.
– Фимочка, вы задаётесь вопросом, что эта махина с гребешком будет делать у пирсов Гавра? Кондуктор спрятался в военную тайну. Неужели товарищи из центра отослали нас в неизвестность, отдав на волю случая? Если это секретная миссия, то почему так запросто, у всех на виду, можно сказать, что в открытую, взяли на борт гражданских?
– У вас паранойя, товарищ Ленар. Без веских причин никто не будет отправлять подводную лодку к берегам Франции.
– Я, конечно, ничего, но вдруг корабль идёт совсем в другую сторону, в Антарктиду, например. В трюме клетки с сибирскими лайками. Согласитесь, для подобных идей есть открытки с точками?
У Ленара в голове образовалась внушительная коллекция сомнений. Ему стал досаждать рой звуков, терзавших пространство субмарины: тарахтение двигателей, шум насосов, пневматики, сквозь которые доносился тревожный лай ездовых собак.
О каком нелегальном положении могла идти речь в подводной лодке? Ленар твёрдо знал: не могут вахтенные офицеры без ведома капитана устроить пассажиров на военном корабле. Никто в это никогда не поверит! А если он в курсе, то надобно немедленно прояснить направление в Гавр.
Прочитать целиком можно здесь:
https://author.today/reader/95693
