Роман “Звёздочка” глава 81
Пока родители были на свадьбе, Алёнка с братьями гостила у бабушки Лизы в деревне. Сказать, что ей это нравилось, было невозможно, потому что чрезмерная строгость бабушки Лизы лишала малейшей свободы.
Алёнке приходилось подчиняться ежесекундно и беспрекословно, как и братьям.
Бабушку Лизу она уважала и боялась одновременно. Без дедушки Мити гостить в этом доме было сродни отбыванию наказания в тюрьме.
Дед мог рассказать сказку лёжа на сундуке, который стоял возле русской печки в дальней комнате. Мог приласкать, погладив по голове или просто улыбнуться в ответ. Бабушка Лиза улыбаться не умела или совсем разучилась. Она была весьма чистоплотна, порядочна, хозяйственна и чрезмерно сурова. Стоило только Аленке с братьями во время игры слегка расшуметься, как тут же бабушка грозила ремнём, который висел на спинке железной кровати с панцирной сеткой, и называла она его уважительно — Марьей Ивановной.
Нет бабушка Лиза детей не била, она лишь стращала, но очень убедительно: дети сразу замирали и подчинялись.
Её остерегалась даже домашняя кошка, бабушке достаточно было указать рукой на ремень, как та моментально убегала в дырку подполья и даже не высовывалась. Кошка безукоризненно соблюдала правила проживания: лежала и спала исключительно на лежанке, под шестком русской печки, зная, что залезать на подоконник, кровать, или ещё куда-либо — нельзя: наказание неизбежно.
Ещё Алёнку напрягало то, что телевизор включала исключительно сама баба Лиза и только тогда, когда она этого хотела. О том чтобы посмотреть мультфильм или передачу в «Гостях у сказки» можно было даже и не мечтать, бабушка отвечала кратко: «Нет», — и это было неоспоримо.
Алёнка с нетерпением ждала возвращения родителей со свадьбы. Единственное что нравилось ей у бабушки, так это то, что кормила она всегда вкусно, но, было одно существенное, но: строго в определённое время. Стоило припоздниться ненадолго, чтобы остаться без обеда или ужина.
В огород и сад без бабушки Лизы заходить тоже категорически запрещалось, а тем более, что-то там срывать. А в парнике пошли огурцы: первые и самые вкусные и желанные. Аленка смотрела на них глотая слюни. От зоркого глаза бабушки её желание невозможно было скрыть, и та её сразу предупредила:
— Увижу, что огурцы сорвала, вицей отхожу. Поняла?
— Поняла, — ответила Алёнка, мысленно строя планы, как бы нарушить запрет безнаказанно.
Бабушка усекла, что девочка что-то замыслила и решила её напугать:
— Я тебе говорила, что мой огород и сад Лизу́нка сторожит?
— Нет, а это кто? — спросила Алёнка удивлённо.
— А это бабайка такая, я её Лизу́нкой кличу. Она вся чёрная, мохнатая и горбатая. Покрыта шерстью как овечка. Увидит вора в моём огороде и сразу его до смерти пугает, а когда так и съест.
— Совсем?
— Нет, косточки выплёвывает и за ограду кидает, потом собаки их растаскивают по деревне.
— Что ей совсем, что ли, людей не жалко?
— А что воров-то жалеть? Чем их меньше, тем лучше и Лизу́нка всегда сыта.
Слова бабушки испугали Алёнку, но ненадолго. Вечером она надумала залезть в огород за огурцами, из огорода бабушки Гали, благо калитка между огородами была, и закрывалась всего лишь на деревянный вертушок.
Аленка осторожно открыла калитку, огляделась и на корточках пробралась к парнику. Успев сорвать один маленький огурчик и надкусить его, она увидела, что к ней приближается мохнатое чудовище. Огурец она выронила из рук и стремглав понеслась к калитке крича истошно: «А-а-а, мама-а…»
Горбатое волосатое чудовище, опираясь на батожок, шло за ней неспешно и устрашающе то выло, то кричало: «У-у-у, у-у-у… Съем тебя-а, я есть хочу-у. У-у-у, у-у-у».
Алёнка добежала до избы бабушки Гали, взлетела на крыльцо и открыв дверь в сени, закрыла их за собой на крючок. Лизу́нка подошла к избе, громко топая поднялась на крыльцо и постучала в дверь, приговаривая: «Открой, я тебя съем, я есть хочу-у. У-у-у».
Девочка забилась в угол от страха, надеясь, что от Лизу́нки она спаслась, но чудовище стало ломиться в окно сеней, стуча по нему своим батожком. Алёнке было видно его чёрную мохнатую спину. Она зажала уши пальцами чтобы не слышать это страшилище, а оно всё стучало и стучало.
«А-а-а… — кричала девочка, казалось, что спасения уже нет, — Скоро Лизу́нка до меня доберётся, съест, выплюнет косточки, и дворняжки растащат их, и не видать мне мамкиного гостинца, когда приедет...»
Алёнка корила сама себя за воровство и глупость. Вдруг стук прекратился. Девочка притаилась, ожидая подвоха: «А может Лизу́нка решила залезть через трубу, как серый волк к поросятам?»
Но было тихо, и эта тишина казалась зловещей. Сидела Алёнка в сенях до тех пор, пока баба Лиза её не окрикнула:
— Алёнка-а, ты где-кась?
Услышав голос бабушки, она отозвалась:
— Я ту-у-ут…
— Выходи, скоро пора спать ложиться. Сейчас табун* встречу да коров доить начну.
Алёнка осторожно открыла дверь и вышла, увидев бабушку.
Бабушка спросила:
— Это ты в огород за огурцами залезала, а?
— А ты откуда знаешь, баба? — стыдливо опустив глаза переспросила девочка.
— А мне Лизу́нка огородная всё рассказала. Она сейчас одну девчонку непослушную только что съела и спать легла, та тоже за огурцами в мой парник залезала. — пригрозив указательным пальцем, поведала баба Лиза.
Огурцов Алёнке сразу расхотелось. Она радовалась, что осталась жива. Бабушка смотрела на неё и мысленно торжествовала: «Ну теперь-то уж точно воровать не станет. Ловко я её вывернутым тулупом напугала»
Пояснение:
табун* — стадо. В деревне Малый Куяш, Кунашакского района, Челябинской обл. принято говорить: «Корову с овечками в табун проводила», «Табун встречу да корову подою» и т. д. Для меня дорог этот диалект, поэтому я хочу его сохранить. Именно так, а не иначе говорили мои родные и до сих пор говорят.
© 16.11.2020 Елена Халдина, фото автора
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной главы.
Продолжение 82 Почти дома
Предыдущая глава 80 Скорей бы уже
Прочесть "Мать звезды" и "Звёздочка"
Рассказы из книги "Деревенские посиделки"