История Наташи, живущей в Сенегале
Начало истории: В Африку с семейным монстром
Утром нас отвозят обратно в аэропорт. В Лиссабоне гулять мы не намерены, уже бывали здесь. Несколько лет назад нам повезло: самолёт из Мюнхена опоздал на стыковочный рейс до Фару и шесть часов ожидания хватило, чтобы истоптать центр города, а потом ещё пообедать за счёт авиакомпании.
Странно, в очереди на рейс до Дакара выстроились почти одни белые, черных – процентов десять. Что бы это могло значить? Летят одни туристы или?
Заняв свои места в салоне самолёта, начинаем прислушиваться и сканировать народ вокруг. Позади нас семья: черная женщина с белым мужем и двумя смешанными детьми. Говорят между собой по-английски, иногда переходят на немецкий. Сенегал – это бывшая французская колония, но франкофонов пока не слышно.
Передо мной сидит бойкая шатенка лет двадцати, рядом с ней черный парень, её ровесник, очевидно, что они летят вместе, а не только что познакомились, шутят, смеются, общаются по-немецки. Кто она интересно по национальности? Внезапно девушка поворачивает голову к нам и говорит с акцентом, но по-русски:
– Меня зовут Эмми! Я знаю русский язык!
Круто! Вот так неожиданность! Откуда? Её мама из Иркутска, папа – ирландец, в детстве она бывала с родителями в ЮАР. Сейчас живёт в Берлине, снимает комнату, а сенегалец Марсель её сосед по квартире, он взялся показать ей западную Африку.
В банкомате снимаем 100 евро и получаем 65600 африканских франков, деньги как в Мали, мы уже их знаем, помнится, Тимофей всё считал в манго. Одно манго – 100 франков, а билет на здешний автобус стоит 6000. Недёшево!
Новый дакарский аэропорт находится в 50-ти км от города, но в удобный кондиционированный автобус, кроме нас, садятся всего четыре человека – остальные добираются на личных машинах и такси (это в три раза дороже). Мне данная ситуация сразу напомнила родные Челны: я недавно прилетела из Москвы в аэропорт Бегишево и ехала в город одна, никто больше не сел в микроавтобус! Разговорились с водителем, он сказал, что так всегда, народ ещё как-то набирается с дешевых рейсов авиакомпании “Победа”, а те, кто летают “Сибирью”, на маршрутках не ездят!
За окном пустыня. Такую картину можно увидеть в Турции или в Египте, я не могу идентифицировать пока местность. Воскресное утро, машин очень мало, кроме как на редкие баобабы взор бросить некуда. Вспоминаю сенегальского пограничника на контроле: он берёт в руки мой паспорт, причмокивая, с удовольствием говорит: “Руссия, Путин”, – и сжав кулак, поднимая вверх большой палец, одобрительно восклицает: “Во!”
Виза нам не нужна! 83 страна мира мгновенно открыла свои объятия!
Песня "Сенегальский фастфуд" - исполняет дуэт "Амаду и Мариам", пара, известная так же как "слепая пара из Мали", повстречавшись в институте для слепых, они обнаружили общие интересы в музыке.
Кроме одинаковой валюты и баобабов воспоминания о Мали начинают проявлять себя здесь повсюду, словно дежавю: национальная одежда – похожа на малийскую, женщины носят тяжести на голове, снова как в Мали, ноги моют к намазу, как малийские мусульмане, продают манго, мандарины, очищенные апельсины – это всё мы уже видели! Чем же Сенегал может нас удивить?
Правда, хотели положить рюкзаки на багажные полки в автобусе, а они все в пыли! На улице нет солнца, но не от того, что оно скрылось за тучами, а потому что рядом пустыня Сахара, и это песчаная дымка.
С автостанции до кафе “де Роме”, где мы договорились встретиться с Наташей, русской сенегалкой, добираемся на такси – водитель радостно решил содрать с туристов 5000 франков, но моя новая знакомая написала, что больше 2500 за это расстояние не давать, столько и заплатили.
Наталья появляется без опоздания и предлагает устроиться за столиком: выпить по чашечке капучино, заказать ”Перье” или поесть, здесь очень удобно – европейский сервис. Реально! Всё на высоте, что я даже теряюсь: это Рим или Дакар?! Напротив меня сидит приятная, интеллигентная, ухоженная женщина. По маме она русская, а по отцу, оказывается, монголка, её папа был партийным работником и она жила в Улан-Баторе. Обалдеть!
Помню, к нам в юрту на озере Хубсугул, в Монголии, приходил топить печку местный парень по имени Х-у-я-г, никогда его не забуду, уж больно запоминающееся имя, так он был низкорослым и жилистым. И в Летней школе в Екатеринбурге я общалась с коллегой из Монголии по имени Батбатор Манхоррой, он тоже ростом не отличался. А Наташа стройная, статная, наверное, в мать пошла.
Беседа с ней завязывается легко и течёт совершенно непринужденно, мы как будто бы давным-давно друг друга знаем, жили в соседних домах, но много лет не встречались, а тут столкнулись и стали всех вспоминать: как мама? как папа? куда поехала после института? когда вышла замуж? Рассказываем и сами погружаемся в своё прошлое…
Наташа закончила архитектурный институт, где училась вместе с будущим мужем . Никаких золотых гор он ей не обещал и не назывался сыном вождя племени. Зато рассказал, что ещё в школе выиграл конкурс на знание СССР и получил двухнедельную поездку в Советский Союз в качестве награды. Это и предопределило его дальнейшую учёбу. Русский выучил уже став студентом и говорил на нём без акцента.
По окончании института, в далёком 1983 году, Наташа приехала в родной город мужа, который по нашим меркам можно назвать лишь большой деревней. Работы для молодых архитекторов не нашлось, семья такую невестку не приняла. Но сенегальцы её покорили, она влюбилась в их страну, полюбив людей! Нигде и никогда не встречала она столько доброты и душевного тепла!
Был случай, когда мама прислала ей посылку из Монголии, и на почте Наталья узнала, что должна доплатить за доставку. Денег, конечно, при себе не оказалось (их попросту не было). Сердобольные работницы, сами совсем небогатые, сложились и оплатили ей посылку, а потом ещё не раз угощали, приносили то фрукты, то овощи, зная о её бедственном положении.
Про неё тогда хотели снять фильм, но она отказалась. Рассказывать про жизнь в семье мужа было просто не по силам. Что говорить? В лавках, покупая морковь и капусту, стыдливо считая гроши, она нередко просила взвесить всего килограмм, но получала больше – в благодарность за то, что белая женщина говорит на местном языке.
Да, у меня тоже есть что вспомнить о первых годах семейной жизни. Зарплаты школьной учительницы истории, работающей на полторы ставки, в 1993 году хватало на шесть килограммов лимонов или четыре кило копчёной колбасы. Сидя в декрете, ходила пешком, потому что не было денег на проезд. Почти всем пришлось в то время выживать, а у нас ещё сгорел завод Двигателей и КамАЗ встал.
А Наталья за четыре года выучила французский и местный язык, переехала с мужем в Дакар, им удалось найти работу по специальности. Четверть века они прожили душа в душу, в семье между собой и с сыном всегда говорили по-русски. Но в 2009-м году муж умер. После его смерти она осталась на своей второй родине, в Сенегале, и даже приняла ислам (правда, молится дома). Что ж, жизнь в Африке, выражаясь по-немецки, это не “Beruf”, а “Berufung”, то есть не профессия, а призвание!
Сейчас Наталья не только продолжает работать частным архитектором, но и преподаёт историю архитектуры в институте, подрабатывает переводчицей на строительстве завода и кроме всего этого возглавляет ассоциацию русскоговорящих женщин Африки. В Сенегале проживают 40 таких женщин, многие из них с высшим образованием, некоторые преподают русский язык. В апреле её ждёт командировка по делам ассоциации в Тунис.
Когда я встречаю подобных людей, то понимаю, насколько мы сами ответственны за своё прожитое и непрожитое. Разве можно говорить, что я не смог кем-то стать, потому что не знал отца, потому что у меня никудышная мать, потому что пришлось завести семью, родились дети, потом внуки…, ведь под лежачий камень вода не течёт. Каждый сам кузнец своего счастья.
Собираясь на встречу, Наташа потом призналась, что планировала провести вместе час, потом решила, ну ладно, два, потом три, а в конце-концов ходила с нами по городу, пока не стерла до мозолей ноги. А после я ей дала пластырь, и мы гуляли дальше. Слушая мои рассказы, Наташа комментировала: “Я тоже авантюристка, но до определённой степени, до Сенегала!”
На прощание Наташа прислала сообщение: “Очень пожалела, что не надела кроссовки, а то бы поехала вместе с вами к мемориалу “Возрождение Африки” и на маяк! Нам так было здорово! Возникло ощущение, что мы знаем друг друга сто лет. Где-то я слышала, что ауры наши подходят или дополняют. Может это и объясняет почему люди находят друг друга! До встречи! Мир тесен!”
Продолжение: Показываю, как выглядит остров, на который свозили рабов перед отправкой в Америку
Подписывайтесь на мои каналы: Ксюша бьёт баклуши и Оксана Задумина
Читайте новую историю: Как выйти замуж за африканца и не пропасть История Оксаны, уехавшей жить в Гану. *Просто нажмите на синие буквы
