Глава 48
– Ну так нечестно, тебе просто слишком везёт, – я бросил последнюю купюру «Монополии» на игровое поле. – И что, дальше игра в долг?
– Увы, – Надя довольно улыбалась, – никаких долгов. Ты разорён, и точка.
– Акула капитализма. С человеческим лицом. Нет, если я и буду с тобой ещё играть, то только в карты. На раздевание. И быстрее, и интересней. А целый час считать фальшивые деньги и потом узнать, что банкрот…
Мы сидели в Надиной комнате, и я подпирал спиной дверь, чтобы если вдруг кому-то вздумалось войти, получилось бы это не за одну секунду. Я полез к Наде целоваться, а она щёлкнула меня по носу пачкой карточек. Всей своей нажитой за игру недвижимостью.
– Между прочим, Елена Александровна ещё вчера разрешила нам жить вместе, – напомнил я ей. – И почему твоё логово ещё не здесь?
– Потому что я стратег, – сказала Надя шёпотом, словно нас могли подслушать. – Ты исходишь из сиюминутной выгоды. А я планирую всё наперёд. Если мы соединимся в моей комнате в… подобие семьи… нам отсюда вообще не вырваться. Бабушка найдёт тысячу причин, уговорит нас и задержит. Ещё и воспитывать начнёт. И ночью лишний раз не зашумишь. Тебе оно надо?
Мне оно было не надо. Надина бабушка оказалась прекрасным человеком, поэтому я и остался здесь. Мне, как ни странно, было комфортно в чужой семье. Так, как никогда не было в своей. Всё было прекрасно, за исключением ночи. Спать я предпочёл бы с Надей, а не один на Надином диване. Вчера Надя могла перебраться в свою комнату, но вечером демонстративно улеглась всё-таки у бабушки, утром – уехала в университет, а я ушёл в гараж. И вот наконец-то можно было спокойно поговорить обо всём. Я начал понимать её логику. А ведь верно, одно дело – не шуметь излишне ночами, чтобы не разбудить собственное потомство, это неизбежно и все приспосабливаются, а совсем другое – думать, не услышат ли тебя за стенкой пенсионеры.
– Пока ты как бы гость, – продолжала шептать Надя. – Ты отправишься домой, а я – следом. Потому что жить без тебя не могу. Понимаешь?
– Я хоть сейчас.
– Да не торопись ты.
Она объяснила мне, что нужно сделать всё как можно мягче. Если мы собрались быть вместе до старости, что нам каких-то несколько дней до показа? Я вполне могу гостить у них и долечиваться, раз бабушке так будет спокойней. А заодно она поймёт всю серьёзность наших планов. Мы вместе не ради секса, у нас – нечто большее. И мы даже готовы идти ради этого большего на компромиссы.
– Не гормональный заскок!
– Вообще-то гормоны отменить нельзя, – открыл я Наде глаза. – Но раз ты считаешь, что так надо, мы подождём.
Я ещё немножко кашлял, и Елена Александровна постоянно кипятила то чай, то молоко с мёдом. И сегодня спрашивала нас с Надей, что мы хотим на ужин, и что – на завтрак, раз уж Наденька имеет что-то против манной каши. Раньше на мои желания всем было наплевать. Может, поэтому проживание с любимой девушкой через стенку было не настолько неприятным, как можно предположить. Что-то я терял, но что-то было таким новым и привлекательным…
– Представляю, – вдруг вздохнула Надя, – как мучились влюблённые раньше. Когда нельзя было быть вместе до венчания. А от помолвки до венчания проходили месяцы. Наверное, они с ума сходили.
– Девушки шили приданое, – вспомнил я что-то из литературы, – небось, специально, чтобы не сойти с ума. Мелкие движения их успокаивали.
Надя засмеялась, а я встал.
– А вот твоя «Монополия» что-то ни фига не успокаивает. Пойдём, покатаемся?
– Темнеет уже.
– А мы недолго.
В машине Надя вдруг спросила:
– А кому ты завозил чайник? Помнишь, мы заезжали?
– Чайник? Ну да, это матушкино имущество. В цвет кухни. Она у неё нынче сиреневая. А ты какой цвет предпочитаешь? Нам же придётся выкинуть все эти шкафчики. По-моему, они ужасны.
– Ты не поверишь, никогда об этом не думала. Я вообще не думала о кухне! Начала недавно и то… о пирогах. Точнее, о рецептах.
– Так подумай, – предложил я. – И реши.
Надя молчала, и я заподозрил, что сбиваю её с толку. Вечно требую чего-то немедленно – быстро съехаться, пожениться, выбрать цвет шкафчиков. Наверное, на это надо чуть больше времени.
Я даже попытался поставить себя на Надино место, представить, как она должна себя ощущать под такой лавиной новой информации. Но у меня ничего не вышло. И тогда я просто дал себе задание – не очень спешить. Paulatim summa petuntur. Вершины достигаются не сразу. Правда на ум тут же пришло и банальное: Amantes – amentes. Влюблённые безумны. А как безумным вести себя взвешенно и действовать не спеша? Но это точно было не про меня. Я чувствовал себя нормальным как никогда. На своём месте. Словно бильярдный шарик, долго и бестолково катавшийся по полю и вот, наконец, угодивший в лузу. Значит – справлюсь, и дальше всё пойдёт правильно, без непонимания и страхов. Я понял главное – Надя меня не бросит.
Подписывайтесь на канал. Ставьте лайки. Спасибо!