Туман рекой стелился в ложбинке. Они ехали по серой зоне сонные и ещё не протрезвевшие. Надо было забрать товар, сопроводить груз, успеть поделить деньги, набрать жратвы и самогона, ну и показаться местным, чтобы не забывали, кто в доме хозяин. Обогнув лесополосу, они увидели странную картину: какой-то блокпост, шлагбаум и хмурые вооруженные люди, устанавливающие знак Стоп. Тарас притормозил и толкнул в бок дремлющего Саньку:
- Эт чё такое? Кто это тут без нас за 10 километров до базара что-то устанавливает?
Пацаны окончательно проснулись, проверили оружие и решили ехать дальше. Но как только они сдвинулись с места, раздались выстрелы. Старший на посту открыл огонь сначала в воздух, а потом перед колесами их машины.
Первой реакцией было ответить, но что-то их остановило. Они заглушили мотор, вышли из джипа и направились к блокпосту.
Чем ближе они подходили, тем больше видели. Туман почти рассеялся. Блокпост представлял собой мобильный, но очень хорошо укрепленный объект, а люди были чужими и тревожными. Вроде как военные, но не такие, как в их части. Не молодняк, крупные, трезвые, бритые, с отличной выправкой и серьезным оружием.
Санька сразу включил крутого:
- Вы тут кто? А ну убирайте свою халабуду. Мы полиция и ничего не разрешали тут устанавливать. Давайте, давайте, документы, какая часть?
Пока Санька наезжал на главного, всех бойцов окружили и разоружили неизвестно откуда взявшиеся военные, одетые так же как старший на блокпосту. Они связали всех, включая и Саньку, обыскали машину и отобрали документы.
Пацаны ещё не понимали, что происходит. К ним подошел главный и сказал:
- У вас есть один час, чтобы забыть сюда дорогу навсегда и 24 часа, чтобы уехать на расстояние 300 км от этого блокпоста. Теперь это наша территория и вам тут не рады. Возвращаться не надо. Вы всё поняли.
Пацаны молчали и раздумывали: что за люди - не известно, лучше отступить. Они молча кивнули. Военные развязали Тараса, запихнули остальных связанными в машину и махнули рукой.
Как только машина скрылась за лесополосой, Тарас остановился, всех развязал и они молча поехали на точку. Подъезжая к зданию когда-то большой птицефабрики, они увидели, что во дворе стоит несколько машин. Суета означала одно: такой странный блок-пост был не единственный, за ночь они появились на всех дорогах.
Кто-то нес оружие, кто-то звонил командирам и только Игнат сидел и молча курил. Потом он встал, подозвал всех и тихо сказал:
- У нас осталось немного времени, чтобы собрать всё ценное перекусить и успеть отъехать на 300 километров. И не надо строить из себя героев. Они везде. Мы не в котле. Мы бл.. в кастрюлях, накрытых крышками. И гражданские уже пекут этим своим новым освободителям пироги. Вчера такое было на юге. Через сутки все, кто не отъехал на 300 километров, просто взлетели на воздух. Вы хотите с ними воевать? Я не хочу. Я уже забыл, что такое воевать. Мы давно не воюем. Мы просто банда местных подоить.
Он бросил окурок, затянул потуже ремешок на рюкзаке и сел в машину:
- Кто со мной, поехали!
Те, кто постарше поспешили разместиться. Машина Игната тихо выехала со двора птицефабрики и направилась к трассе.
Молодые не унимались. Они решили повоевать. Там, за блокпостом было большое село, сытный базар, тихие, запуганные люди, а за складами их ждала партия товара. Вооружившись до зубов они попрыгали в машины и колонна во главе с БТР двинулась к блокпосту.
Тарас нервничал. Они с Санькой завозились и погрузились позже всех. Догонять колонну выехали после того как дожевали холодный завтрак. Ехали быстро, легко и даже стали посмеиваться, предвкушая встречу со своими обидчиками. До конца лесополосы оставалось совсем немного, как раздался взрыв. Тарас остановил машину. Взрыв был один. Ни пожара, ни разлетающегося мусора не было видно. Над дорогой повисла тишина. Санька осторожно вылез и решил заглянуть за поворот. Он нырнул в лесополосу и пополз. Через 50 метров ему открылась непонятная картина: блокпост был на месте, его охранял всё тот же старшой, дорога к нему была пуста. От БТР и нескольких джипов не осталось ничего. Просто ничего. На дереве маленьким флажком висела бандана Костика, который больше всех ненавидел врага и гражданских. К ней как-то странно приклеился рыжий Костика чуб, но больше вокруг ничего не выдавало произошедшее.
Санька ничего не понял и от ужаса кинулся назад. Быстрее ветра он добежал до машины и крикнул Тарасу:
- Разворачивайся, валим.
Тарас нажал на газ. Они ехали молча. Они ехали в никуда и напряженно смотрели то на часы, то на километраж, не обращая внимание ни на дома, ни на людей, ни на голод и жажду. Отъехав чуть дальше трехсот километров, они остановились и огляделись. Впереди их ждал город. Он утопал в зелени и сверкал чисто вымытыми окнами. У придорожного кафе они заметили машину Игната. Санька было кинулся рассказать ему, что видел, но Игнат остановил его:
- Знаю, молчи. Нам теперь надо молчать. И лучше ехать порознь.
Они уже совсем успокоились и почти въехали в город, но на посту ГАИ их ждал шлагбаум. Тарас остановил машину и стал искать документы. К нему подошли двое военных, как две капли воды похожие на тех, что стояли на блокпосту.
- Добрый вечер! У вас есть сутки, чтобы принять решение. Это не ваш город. Это теперь наш город Мы пустим вас туда только для того, чтобы вы сделали выбор: вернуться домой, рассказать правду о том, как вы жили на войне и что там делали или не возвращаться домой и снова уехать на 300 километров. Если вернетесь и расскажите правду, вам позволят тихо жить, много работать и молиться, чтобы люди простили вам вашу глупость, жадность и жестокость. Если не вернетесь домой и попытаетесь остаться в этом городе, любой поворот приведет вас к той лесополосе, где на дереве вы видели чуб Костика, который больше всех ненавидел врагов и гражданских. Но убежать оттуда вы уже не сможете. Вы всё поняли?
Тарас и Санька быстро кивнули и медленно поехали в город. Подъехав к вокзалу они остановились.
Еще ранним утром они были такие бравые, наглые, смелые, чуть пьяные с прекрасными финансовыми перспективами вернуться с войны с золотишком и барахлишком и вот вечер, закат и дальше судьба вечных скитальцев или тихих селян. Они не умели работать. Они привыкли жить сыто, беря то, что хочется. Жизнь без этого им представлялась каким-то не проходящим кошмаром. Санька поднял глаза к небу и вспомнил сельскую девчонку Ирку, которая не смогла отбиться от его похотливых и пьяных утех и тихо плакала, прячась в погреб всякий раз, когда он проезжал по селу. Ему понравилась Ирка, но он знал наверняка, что она его ненавидит и при случае убьет. Вот подрастет и обязательно убьет.
Ночь была тихой. Они сидели в машине, курили одну за одной и думали, думали... Город уже не казался красивым и манящим. На кусте рядом из неоткуда появилась бандана Костика с чубом. Это мгновенно их вывело из ступора.
- Я возвращаюсь домой, - сказал Тарас, а ты?
- А у меня нет дома, - сказал Санька, - мы на вокзале, садись в поезд и возвращайся домой, а я поеду дальше свои 300 километров. Пойдем перекусим перед дорогой.
Они зашли в кафе. Кола горчила, телевизор показывал политику. Они давно не смотрели телевизор, поэтому подвинулись поближе, чтобы увидеть и услышать, что же это творится в стране. Президент говорил о скорой победе в затянувшейся войне. Все было красиво и пафосно. Но вдруг к президенту тихо и спокойно подошел сзади человек с блокпоста и сказал:
- У вас есть 24 часа... Вам тут не рады, вам пора...
Тарас быстро допил колу, взял свой рюкзак, на прощание хлопнул Саньку по плечу и зашагал к поездам. Санька сел за руль и понял, что ему не хочется ехать 300 километров, что эти 300 километров никогда не закончатся. Он повернул обратно и за первым же поворотом оказался за лесополосой. На него с огромной скоростью летел огненный шар и все, что он успел, это крикнуть:
- Прости меня, Ирка...