Повесть «Звёздочка» глава 89
В груди у Алёнки давило, когда она шла в горку или бежала. Мать, как и бабушка Лиза посчитала, что в этом виноват желудок.
— В больницу пойдём, так заставят кишку глотать. Намаешься сама и меня намаешь. — озадаченно произнесла мать дочке.
— Какую ещё кишку? — испуганно переспросила дочь.
— Да это шланг такой резиновый не меньше метра и толщиной с мой мизинец. Его в рот засовывают до самого желудка, а потом человека на бок кладут и ждут, когда из него желудочный сок польётся. — в красках расписала мать всю процедуру.
— Не-а, тогда в больницу не пойдё-о-ом. Лучше дома побу-у-ду. Само всё пройдёт. — решила Алёнка, перспектива глотать шланг её не обрадовала, а только напугала.
— Конечно пройдёт, какие твои годы. Я тебе кисель сварю со смородиновым вареньем — и вкусно и полезно. — мать задумалась, а потом добавила. — А ещё для желудка сырая тёртая картошка отлично. С кожурой говорят её на тёрке трут, а потом пьют и помогает.
— А просто сырую есть можно?
— Можно. Картошки не жалко, только как ты её будешь с кожурой есть, противно же?
— Так я её сама почищу и как яблочко схрумкаю.
— Ну не знаю, не знаю, может и без кожуры поможет — дело твоё. — согласилась мать.
— Тогда я пошла картошку чистить.
— А что, у тебя опять что ли желудок болит?
— Не-а, я на всякий случай, чтобы точно не заболел.
— Ну тогда иди, чисти. Только с ножом там поосторожнее. — предостерегла мать дочку. — Лихо с вами, вот дети пошли, с младенчества все дохлые. То ли дело мы раньше: босиком бегали по грязи, сандалий даже не было и ничего — выросли, и ели всё подряд. А вас чем больше балуешь, тем только хуже.
Иван, лёжа на диване, вмешался в разговор:
— Это всё от того, что лук репчатый она не ест. А без лука какие витамины? Сама же понимаешь.
— Да я-то понимаю, её вот только как лук-то есть заставить? Уж сколько раз пробовала, а из неё всё наружу выходит, так и плюнула. Ладно хоть зелёный есть начала.
— Построже надо с ней, построже. — дал совет отец.
— Вот тут я с тобой согласна. Что-то тучи на небе засобирались. — взглянув в окно сказала мать. — Давай-ка, Вань, по-быстрому на почту сходим, посылкой пиджак да паспорт со свидетельством о браке Лёве отправим.
— Ну давай, а архаровцев-то с собой возьмём? — поинтересовался Иван.
— Да можно и взять, а то без нас передерутся. Алёнка в их возрасте сама себе тихонько играла, а эти дубасят друг друга беспрестанно.
— Ну так это же пацаны, а не девки! Их бить нельзя, а то обабятся.
— Ты при них-то хоть это не говори, Вань, а то вон уж уши развесили и слушают как путёвые.
— А-а, не бери в голову, царица моя, хуже нас точно не будут.
— Разве что, — с надеждой произнесла Татьяна, а потом прикрикнула на сыновей. — Ну-ка живо обуваться, сейчас гулять пойдём.
Услышав слова матери Тёмка запрыгал на месте и захлопал в ладоши крича:
— Ура-а! Гулять пойдём.
Пашка же молча пошёл в коридор обувать сандалии, Тёмка последовал за ним.
— Вот это я понимаю, молодцы! — похвалил отец сыновей.
— Не перехвали, а то сглазишь. — только было предупредила Татьяна мужа, как в коридоре двойняшки что-то не поделили между собой.
— Мои-и… — орал Тёмка, выхватывая из рук у брата сандалии.
— Не-е-ет, отдай мне-е, это мои-и.
У Татьяны сдали нервы от крика сыновей, и она вспылила, поправляя свои волосы перед зеркалом шифоньера.
— Ну всё, нервы мои не выдерживают, Вань. Разбирайся с ними сам.
Иван немедля отправился в коридор крича на ходу воинственно:
— Ту-ту-ту-тут-ту… Хватит орать.
— Он у меня сандалии отбирает, — пожаловался Пашка.
— Они же у вас одинаковые? Нашли из-за чего ссориться.
— Не-а, — возразил отцу Пашка. — Он вчера в коровью лепёшку встал.
— Вона чё-о… Тогда понятно. — отец почесал свой затылок и скомандовал Тёмке. — Сам встал — сам свои сандалии и носи.
— Не хочу-у, — капризничая заявил сын.
— Не хочешь в грязных ходить, так бери тряпку и шуруй в ванную отмывать.
— Я лучше дома посижу, — ответил Тёмка.
— Ну сиди, сиди. — сказала отец и окрикнул мать. — Тань, долго ты ещё перед зеркалом вертеться будешь?
— Не-а, уже иду. Сейчас пиджак только Лёвин сверну да в газетку заверну. — отозвалась Татьяна. Она взяла пиджак, засунула руку в один карман, потом в другой. — Ничё не пойму, Вань, свидетельство о браке есть, а паспорта нет. Куда он подевался?
— Да не знаю я. Не брал я его, значит его и не было.
— Вот те раз… Теперь Любка нас с говном съест… Ей ведь не докажешь, что паспорта в кармане не было.
— А я и доказывать не собираюсь, — спокойно заметил Иван жене. — Может Лёва ещё до меня обронил его где-то?
— Может-то, может, но неприятно всё это. Зачем ты с этим пиджаком вообще связался?
— Да я попутал просто, Тань. В гневе схватил, думал мой.
— А кровь, откуда на пиджаке кровь? — увидев бурое пятно спросила она мужа.
— Да не знаю я, так было значит. Сам отстирает если захочет, его же пиджак-то.
— Так-то оно так, — согласилась с мужем Татьяна, заворачивая пиджак в газету. — Но не хорошо это всё же.
— Ну так злить меня не надо было, я бы выспался и сам встал. — предъявил жене претензии Иван. — Руки бы не распускала свои и я бы… — чуть было не проговорился он, но сдержался.
— Чего ты бы? Уж начал так договаривай, — наехала на него жена.
— Угомонись, Тань. — угрожающе произнёс он. Татьяна, пересилив себя замолчала. Взяв свёрток в руки, она вышла в коридор и вручила его мужу. Быстро всунула ноги в босоножки, и наклонилась поправить на пятке ремешок. Иван похотливо хлопнул её по заду рукой, а потом облизнул губы.
— Ты, это, руки-то при детях не распускай, — одёрнула она мужа.
— Ничё, пускай привыкают, как с жёнами обращаться нужно. Кто их ещё-то этому научит, если не родной отец. — выходя из квартиры, произнёс муж. В след ему Татьяна проронила:
— Ох, Ваня, не тому ты их учишь, не тому.
Иван схватил её рукой за шею и крепко сжал, угрожая:
— Молчи, женщина, много ты понимаешь.
— Ваня-а, больно… Си-и-няк же будет.
— А ты меня не зли, будь паинькой, — сменив гнев на милость, ласково попросил он жену.
Татьяна испугалась, её муж резко менялся на глазах: из мягкотелого подкаблучника превращаясь в мужлана.
«Что-то с ним не то…Как будто два разных человека в нём живут одновременно. Уж и не знаю как мне с ним себя вести, и на рожон идти опасно и терпеть его выкрутасы боязно. Вот тебе и Ванька Самовар. Дура я дура…» — она сожалела в душе о том, что сама его соблазнила, а теперь не знает как с ним жить дальше.
© 24.11.2020 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение 90 Всегда бы так
Предыдущая глава 88 Одно к одному
Рассказы из книги "Деревенские посиделки"