Как-то раз поздней осенью, в середине сложного и протяженного маршрута мы пришли в долину и остановились на ночлег.
Состояние было не бодрое, все изрядно напахались и выдохлись, в особенности морально.
Утром наш руководитель проснулся и сообщил, что у него был очень дурной сон и поэтому мы сегодня никуда не идем.
Мы немедленно изобразили ужасное смятение, потому что, конечно же, нам очень хотелось сегодня героически топать в дождь с ветром «без обеда и на мороз», а не валяться в теплых спальниках весь день и пить чай со сгущенкой.
Изобразили и быстренько смирились, пока он не передумал. Руководительская интуиция, предвидение – серьезные вещи, что поделаешь?
Остаемся на внеплановую дневку.
Тем более, места располагали — заброшенная турбаза, живописные развалины в узком скальном ущелье, пылает огонь барбариса, ветер шуршит в желтой листве, туман ползет по холодному камню высоких стен...
Руководитель взял спальник, рыкнул, чтоб его не трогали и удалился спать в комнатушку, которая когда-то служила чем-то вроде кают-компании. На бревенчатых стенах – ободранные плакаты с бодрыми советскими туристами, старые карты, размеченные линиями и флажками, на столе сохранилась красивая пепельница и разбитый стакан, а неведомые лица молча смотрели с выцветших фотографий.
Руководитель отправился отдыхать, а мы не знали, чем себя занять и главное – развлечь. Ну а какое развлечение самое простое и гарантированно прекрасное? Конечно пожрать!
Так как с едой у нас было не очень в плане разнообразия, мы отправились в лес собирать грибы и ягоды.
В лес даже не ходили, собрали рядом в кустах целую кучу грибов и барбариса на компот.
А я нашла у ручья огромную сковородку, в которой мы и нажарили грибов, вздохнули об отсутствии картошечки и приготовили к грибам остофигевшей за столько дней гречневой каши.
Наелись мы этих грибов от пуза, что говорится, потом еще раз, потом набрали еще грибов на второй обед, когда проснется руководитель, и снова заскучали.
Сгущались тучи, подул холодный ветер, мы вяло обсуждали дурной сон руководителя, хвост маршрута на долбанной гречке, гарантированно плохую погоду впереди, следы медведя, которые я видела накануне, и вообще, чего это кружат и кричат у нас над головой осатаневшие вороны… НЕ К ДОБРУ!
Все это не к добру, и турбаза эта, как фильме ужасов, и вообще, какого черта мы поперлись глубокой осенью в пятерку и вообще удивительно, что мы все еще не сдохли...
И тут один из наших доблестных товарищей, скривился, скорчился и побежал в кусты…
Вернулся через время бледный в поту и прошипел сквозь зубы: «Ой, мама моего любимого фокстерьера и бабушка ее высокопородная… По ходу мы отравились этими вкусными и поджаристыми грибами, господа!»
И снова убежал в кусты.
Ледяные костлявые пальчики смертного ужаса мгновенно перебрали каждый позвонок, а по ребрышкам застучали тревожные хрустальные молоточки последнего марша невыживших…
Нет, мы с самого начала догадывались, что в этом походе мы заработаем себе красивый некролог, но что этот абзац будет настолько унылым и бездарным… НЕ ПРЕДПОЛАГАЛИ!
Не в трещине или на скальной стене, не героически сражаясь с холодными духами ледопада, а вот так … под лавиной диареи, с котелком марганцовки в слабеющих руках, под немым взглядом забытых фотографий.
Вот, вот, почему эта турбаза была заброшена, тут все умерли, отравившись грибами, и даже местные жители… не стащили отсюда прекрасную огромную сковородку….
И пепельницу со стола…
Все побледнели, покрылись холодным потом и разом почувствовали все симптомы смертельного отравления грибами.
Кто-то побежал звать руководителя из «бункера», но тот послал его нехорошими словами.
Мы сели вокруг костра и растерянно глядели друг на друга.
Черные вороны с криками летали над головой.
- Я думаю, что нам надо немедленно сворачивать маршрут и бежать к докторам! - вскричал Самый Старший Участник.
- Да, да!!! Дурной сон руководителя был «в руку»! - поддержала его половина группы.
- Нет, нет!!! - возразила вторая половина во главе со мной — Какие дурные сны? Какие доктора? Пока мы добежим, все равно все сдохнут, а так может обойдется. Да и нормальные были грибы, мнительность это, психоз. Ну обожрались просто-напросто. Несварение. Ничем мы не отравились, а маршрут погубим.
В воздухе зависла зловещая пауза.
Безболезненно разделиться по интересам мы не могли, типа одни к докторам, вторые «на обойдется», потому что людей было немного, снаряжение, продукты и прочие технические моменты не позволяли провести разделение группы.
Если сходить с маршрута то всем вместе, если оставаться- то тоже всем.
Казалось, что между нами выросла толстая Стена Непримиримости. Преграда из темного холодного стекла и вот-вот она лопнет от напряжения, порубав осколками в крошку все вокруг, и нас, и поход, и даже ворон над головами…
Одна часть группы чуяла, что вторая хочет их свести в могилу своим неверием в грибы, а вторая чуяла, что им хотят за «хвост мамочки фокстерьера» поломать маршрут.
На мгновение мне показалось, что вот-вот наши ребята, самые верные друзья и надежные соратники, вцепятся друг другу в глотки… Я понимала, что это глупости, но мне четко так показалось.
Со стороны реки показался наш руководитель, каким-то образом он вышел из кают-компании, мы его даже не заметили. Он подошел к нам и мрачно сообщил:
- Сидим? Разлагаемся? А там вода поднялась в реке и трос утонул…
- ААААА — заорали мы дружно — Вот теперь мы точно все умрем!!!
И побежали к реке.
Выход из ущелья преграждала река, через которую был протянут металлический трос.
Больше никаких выходов отсюда не было, кроме, конечно, долгого пути через перевалы.
Мы знали, что в этой долине однажды группа застряла, у них мужик повредил ногу и через перевалы они уйти не могли, прокуковали тут две недели.
Мы стояли, вглядываясь в бурный поток, забыв про грибы, отравления, холодный пот и щупальца психоза, которые только что чуть не задушили нас на пустом месте.
Просто так. За фука. «За хвост мамочки фокстерьера».
Да… вот так, реальные сложности резко стирают мнимые. Новое обстоятельство в виде реки резко «смыло» грибной вопрос.
Я смотрела на свинцовые волны ревущие внизу и поняла, что я сейчас осознала что такое ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА.
По сути.
А это вот это самое, то, что было с нами несколько минут назад.
Одни почуяли, что вторые хотят их убить неверием в грибы, а вторые почти возненавидели других из-за того, что будет сломан маршрут
Каждая сторона видела в «противниках» угрозу своим основным, жизненным ценностям.
Гражданская война – это не сложно.
Это когда одни хотят жить так, как другие просто ... НЕ МОГУТ.
На следующий день мы героически выбрались из этой очаровательной долинки, вдоволь нахлебавшись ледяной воды.
Мы сидели у костра, сушили барахло после переправы, а кто-то спросил руководителя, что же за дурной сон приснился ему, все-таки, на этой чертовой турбазе?
- Какой сон? А … Нет, вы не так поняли. У меня был очень дурной сон, то есть я плохо спал, потому что кто-то ржал полночи как лошадь, кто-то храпел, а кто-то пинался всю ночь коленями в бок. А вы что подумали?
Ну и как начали мы ржать в голос, до истерики.
Слава Богу, это был мимолетный «призрак», призрак массового психоза, экзистенциального противостояния … ДУРНОЙ СОН.