То, что нам нравится, очень субъективно. Большинство вещей, которые мы переживаем каким-то художественным образом, с точки зрения нашего опыта, состоят из трёх компонентов: внутренний, неявный и ассоциативный.
Громкие вещи по своей сути впечатляют, то есть создают более высокий уровень звукового давления, который буквально влияет на наши барабанные перепонки. Большие вещи по своей сути создают более низкие ноты, чем маленькие, если они созданы таким же образом. Бас-кларнет физически больше кларнета, флейта-пикколо физически меньше флейты.
Тембр, гармоники и огибающая (атака, затухание, сустейн) являются внутренними факторами, хотя они не создают внутреннего отклика. Определённые частоты по-разному взаимодействуют с нашим телом и ушами. Часть притягательности виолончели заключается в том, что она может переходить от нот ниже человеческого голоса к нотам выше его.
Некоторые вещи подразумевают другие. «Металлический» звук (возможно, результат искажения) подразумевает металлическое происхождение. Сладкий открытый голос подразумевает молодость. Звук с очень острой атакой подразумевает громкость, даже если он не громче звука с мягкой атакой. Звуки бас-гитары подразумеваются гармониками и могут быть выведены на слух, даже когда динамики их толком не передают.
Оба фактора важны и оказывают на нас сильное влияние, но мы «декодируем» музыку в первую очередь по ассоциации.
Зная тембр кларнета, гобоя, флейты, фагота, английского рожка и пикколо, вы можете идентифицировать их в музыкальном произведении. Высокий фагот в начале «Весны священной» Стравинского — сюрприз, и некоторые могут спутать его с каким-то народным инструментом или с очень грубым гобоем. Большинство людей, занимающихся современной музыкой, легко могут различать барабаны, бас, акустическую гитару, электрогитару, гитару с перегрузкой, фортепиано и саксофон.
Эти ассоциации настолько глубоки, что для большинства из нас они действительно становятся неявными.
Однако ассоциации с разными музыкальными жанрами гораздо больше связаны с нашей сознательной звуковой памятью. То, как мы реагируем на разные звуки, во многом зависит от того, откуда мы, какова наша культура и в каком десятилетии мы выросли.
- Мой отец воспринимает искажения гитары как «шум». Это был звук плохо настроенной ламповой магнитолы. Это предупреждающий звук о том, что что-то идёт не так.
- Я слышу это как «грубый рок». Включите усилитель, смешайте барабаны и бас. Это группа.
- Младшие коллеги воспринимают это как «ностальгию» — звук 70-х и 80-х годов, задолго до своего рождения. Это либо старомодно, либо часть палитры возможных звуков. Чёрт, но зачем это на каждом треке?
Теперь, благодаря моему поколению и своему происхождению, я могу различать сотни различных звуков искажения. Для моего отца около двух третей из них — «шум», а около трети из них — «богатые». Уловка заключается в «знании» того, что является «правильным». Для молодых людей некоторые из таких звуков звучат как ностальгия, а некоторые — просто как «гитара».
Итак, что хорошо, а что плохо? Это скорее ваше дело. Это субъективно, хотя не только вопрос вкуса. Ваш музыкальный опыт и любознательность уладят всё за вас.
По материалам публикации (англ.).
Это культурная, а не естественная вещь. Нет никакого научного объяснения того, почему нам нравится искажённый звук гитары.
Если нам нравится это звучание, то потому, что мы научились любить его звучание, любя музыку, играемую таким способом. Я помню, когда в детстве я предпочитал звучание ранних Битлз с неискажёнными гитарами более поздним Битлз из «Revolution» с сильно искажёнными гитарами.
Я пришёл к искаженному звуку примерно в то же время, что и большинство молодых мужчин, которым он нравится: в подростковом возрасте. Можно было бы написать интересный тезис, связывающий предпочтение искажения звука гитары с эмоциональным развитием молодых людей в разные времена и в разных обществах...
До того, как искажённая гитара стала обычным явлением в популярной музыке, люди гораздо чаще находили подобный звук уродливым или иным образом отталкивающим. Еще в 1970-х и 80-х чешский писатель Милан Кундера любил баловаться разглагольствованиями о «бессмысленном» звучании искаженной гитарной музыки. Сам он предпочитал «современную» классическую музыку, например, Леоша Яначека.
Итак, объяснения о различном гармоническом содержании искажённой гитары, хотя и верны в отношении науки, не объясняют, почему мы находим этот звук «приятным». Правдивый ответ связан с осведомлённостью, ожиданиями и личными ассоциациями в музыке.
По материалам публикации (англ.).