В последний раз я была в Донецке в тот самый день, когда туда вошел Стрелков со своим отрядом. Я ездила покупать фотоаппарат и подивилась пустоте донецких улиц. Перед этим я слышала предупреждения, что будут обстрелы, и что людям следует сидеть дома, а лучше и вовсе выехать из Донецка, но я тогда подумала, это какие-то сказки-страшилки. Город-миллионник, кто посмеет стрелять?
Я иду по этим улицам, а они действительно пустые. Неужели люди верят? Еду в пустом троллейбусе, редкие машины обгоняют нас. Многие магазины на главных улицах закрыты, витрины заставлены железными листами. Надо же, как напуганы дончане! Ну как можно всерьез представить, что сейчас сюда прилетит мина? Зашла в магазин, спокойно купила фотоаппарат, перед этим попросила продавца выйти со мной на улицу и сфотографировать меня – я хотела проверить качество съемки при дневном свете.
Иду назад, на остановку. Смотрю, а навстречу мне какие-то люди с двухметровыми винтовками. Оружия такого я не видела нигде и никогда. Как оно называется - с очень длинным дулом? Если поставить такую штуку прикладом на землю, оно будет выше меня ростом. Мужчины под стать оружию – высокие и худые. Сухие жесткие лица.
Я поехала на Западный вокзал, там меня ждало необыкновенное затишье и безлюдье. Обычно в кассы очередь, и томительно ждешь, хватит ли билетов на ближайший рейс. А тут такая удача – я единственный пассажир! Купила билетик, довольная, пошла на платформы. Хотела взять себе что-нибудь поесть, а все киоски закрыты. Вдалеке слышались взрывы и грохот. «Это так.. – подумала я, - для тренировки, наверное». Западный был новым вокзалом, выстроенным вместо снесенного Путиловского. Он попал под обстрел одним из первых.
Кроме меня, по этой пустоте бродил еще один парень. Он не отрывал телефон от уха, и все уговаривал кого-то не плакать. Вот он сел на лавочку, а я – на соседнюю, рядом со своей платформой. Я поняла, что он утешает маму. Она переживала, что сын уехал куда-то, а сын твердил, что все будет хорошо. Я тоже в этом не сомневалась.
Приехала домой. «Ты знаешь, - говорю мужу, - а я военных видела»! – «Вот этих»? – и он показывает мне их по Ютубу. – «Да..»
И вот я в Донецке пять лет спустя. Как изменился город! Раньше здесь было гламурно, а сейчас бедненько, но чистенько. Идеальная разметка на дорогах, у бордюр все пылинки подметены под метелочку. На окраинах так же чисто, как в центре, никакой разницы. Названия улиц, площадей, бульваров на украинском языке (старые указатели, еще довоенные), никто не обращает на это внимания. Мало людей, мало машин.
Видно, что из города ушли деньги. Раньше на улицах не протолкнешься от кафешек, одна другой завлекательней, а сейчас они не бросаются в глаза. Раньше витрины сияли, мерцали, светились и пульсировали, как будто они живые – сейчас это скромный плакатик, надпись, рисуночек. Подкрашено, подбелено, подчищено. Это квартира, в которой «евроремонт» уступил место простенькой красочке и бумажным обойчикам. Не могу сказать, что такой Донецк нравится мне меньше – наоборот! Что-то трогательное в нем есть, беспомощное и очень дорогое. Признаюсь, я чуть не заплакала, когда увидела его.