Начало Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11
Милочка вошла в дом. Алёшка бережно прикрыл одеялом девчонку – она лежала на маленьком старом диване в кухне, всё ещё тихонько всхлипывала. В коридорчике стояло такое же старенькое кресло-кровать – для Алёшки. Мальчишка угрюмо взглянул на Милу, вышел.
Мила вздохнула. На секунду ей стало жалко эту девчонку с золотистыми косичками-хвостиками… Жалко племянника Алёшку. Но тут же встряхнула головой: нет-нет, какая жалость! А её, Милочку, кто пожалеет! Тридцать пять… и только-только встретился достойный мужчина! Обеспеченный. Образованный. Серьёзный, надёжный. Своя строительная компания. Сделал предложение – подружки, особенно Данка, чуть с ума не сошли от зависти. Да и сама она, Милочка, до сих пор не верит своему счастью. Володя уже купил кольца. Вернётся из командировки – поедут покупать ей платье. И вдруг…
В то утро к ней на работу в парикмахерскую прибежала соседка, Ксюха. Таинственно вызвала Милочку на улицу, зашептала:
- Мил!.. К тебе там… мичман. С Североморска, говорит. Ой, симпатичный такой!... Познакомишь?
Мила с досадой подняла глаза к небу:
- Ну, что ещё?.. Я же им сразу сказала: без меня хороните! Я не могу приехать в такую даль! Что им надо?
Неделю назад Милочке позвонили из Североморска. Там служил Виталька, младший брат. По отцу – это Мила всегда демонстративно подчёркивала, словно хотела убедить всех и себя, что родные они с Виталькой только наполовину… А Виталька любил старшую сестру. Как стал служить в Североморске – дорогие подарки присылал. Ко дню рождения – никогда не забывал! Ко всем праздникам, а иногда – и без повода: кофточки, шапочки… куртку тёплую, сапожки. Украшения – у Данки, подруги, дар речи пропадал, когда примеряла дорогие серьги с сапфирами… А приезжал Виталька всего один раз – малому тогда три года, что ли, было. Погостил с сыном, в тёплом море покупались. А перед отъездом Виталька несмело улыбнулся, спросил:
- Мил… А можно, Алёшка с месяц ещё побудет у тебя? Болеет он у нас там. С садиком вечно проблема… Пусть бы малость окреп мальчишка на юге. А к концу сентября заберу его… Служба у меня.
Милочка замахала руками:
- Ой, ну, что ты! У меня же парикмахерская – день и ночь! Ты же знаешь! Я даже не отдыхаю! Ем на ходу!
Милочка тогда только начинала раскручиваться с парикмахерской, и сидеть с племянником – неоправданная жертва, знаете ли… Да и вообще: я что вам – нянька?.. Гувернантка? Подумаешь – родня! Брат… по отцу!
Виталька виновато улыбнулся. Вечером они с Алёшкой уехали в аэропорт.
Посылки из Североморска по-прежнему приходили. Сбегались подружки – полюбоваться, примерить… Виталька вкладывал в посылку детские рисунки – корабли, самолёты… лётчики, моряки… наверное, он сам, Алёшка… в отцовской фуражке, рядом с девчонкой… Мила лишь иногда мельком взглядывала на рисунки, чаще сразу отбрасывала их в сторону.
А неделю назад ей позвонили… сообщили, что майор Виталий Огнецвет погиб при выполнении боевого задания. Мила растерялась: что ей надо делать в таком случае?.. Нет-нет, приехать она не сможет… Да-да, пожалуйста, без неё!
Через месяц у них с Володей свадьба. Как-то некстати… И Мила решила пока ничего не говорить жениху. Данка с задумчивым осуждением качала головой: можно ли не сказать?.. И вообще… какая ж свадьба, Мил?
Мила пришла в скрытую ярость: давно ясно, что Данка люто завидует! На год старше Милы, до сих пор не замужем, а когда Володя появился в их посёлке – уж как старалась завладеть его вниманием, прямо так и лезла на глаза! Потом, когда у Милы с Володей начался роман, Данка всячески отговаривала подругу:
- Мил, ты ж его совсем не знаешь… Эти приезжие!.. Не боишься?
Милочку осенило: да радуется же Данка, что вот так неожиданно у Милы на руках оказались двое детей! Прямо духом воспрянула – надежда появилась, что теперь свадьбы не будет: зачем Владимиру чужие дети!
Тем утром хмурый молодой мичман, почти мальчишка, внёс в дом две сумки с детскими вещичками, на стол положил конверт с деньгами, какие-то документы. Оглянулся – видно, собирался присесть на минуту. Мила не предложила… Мичман пожал Алёшке руку, обнял незнакомую девчушку, взглянул на часы:
- У меня самолёт… – Кивнул на стол: – Там всё.
И вышел – прежде, чем Милочка опомнилась… Притихшие дети, не отрываясь, смотрели на неё почти одинаковыми большими глазами: Алёшка – тёмно-серыми, с мягким оттенком темноты пасмурного вечера. Это у Витальки были такие глаза. Девчонка не сводила с Милочки светлых глаз с каплями-слезинками на длинных ресницах.
Алёшка не выпускал её ладошку из своей руки.
- А это… ещё что?! – ошеломлённая Мила перевела взгляд на девчонку.
Алёшка объяснил:
- Это Надюшка… Надежда, – поправился по-взрослому. – Она жила с нами… с папой и со мной. Ей шесть лет скоро будет. – Вздохнул – тоже по-взрослому: – У неё нет мамы… и папы. Мой папа забрал её к нам.
… Так и было там, в их Североморске с холодным морем. Когда капитан третьего ранга Александр Аверин не вернулся из боевого похода, Ася, жена Аверина, всё чаще оставляла дочку у майора Огнецвета . А потом исчезла из города. Соседка отдала вернувшемуся со службы Огнецвету ключи от квартиры и записку. Торопливым почерком Ася писала, что уезжает, что её новый спутник категорически против того, чтобы Надюшка ехала с ними, а ей, Асе, как быть… Надо вить гнездо – не оставаться же одной из-за гибели мужа… Пусть Надя пока поживёт у тебя, Виталь… Потом я отвезу её к Сашкиным родственникам.
Огнецвет горько усмехнулся: какие там родственники! У Сашки никого не было, кроме жены и дочки… Где-то были – седьмая вода на киселе… Вряд ли примут девчонку… А гнездо вить, конечно, надо. Вот только дочку… из этого гнезда зачем выбрасывать. И месяца ещё не прошло, как Сашка погиб.
Всё же Виталий разыскал Сашкину родню, сообщил им о гибели капитана Аверина, о том, что девочка осталась одна… Ответа майор Огнецвет не дождался. Первоклассник Алёшка серьёзно утешал отца:
- Пап, пусть Надюшка живёт с нами. В доме же всё равно женщина нужна!
…Мила ушла в парикмахерскую. С утра она строго наказала детям никуда не уходить, сидеть дома – не позорить её. Надюшка задумчиво огляделась:
- Алёш, а давай уберём здесь. Как у нас, в Североморске. Посуду помоем.
Нашла в шкафу фартучек цветастый. Уже решительно распорядилась:
- Алёш, ты вещи разбросанные складывай, а я пока посуду помою. А потом полы вымоем!
В Североморске Алёшка не сильно преувеличивал, когда говорил о женщине в доме. Надюшка умела и посуду вымыть, и пыль протереть, и всё аккуратно сложить на место.
Ближе к обеду в дом заглянул Егор Ильич. Развёл руками:
- Ну, молодцы! Молодцы! Вот это помощники! А тётка где ваша?
Алешка с Надюшкой переглянулись, пожали плечами. Егор Ильич обнял мальчишку:
- Алексей, ты же у нас в третий класс перешёл? Пойдёшь учиться в кадетскую школу?
Мальчишка замер от счастья. Они с отцом твёрдо решили, что Алексей будет учиться в Суворовском или Нахимовском училище. Только надо было ждать, когда Алёшка перейдёт в пятый класс. А здесь, оказывается, есть школа, куда принимают мальчишек уже с третьего класса. Вскинул глаза на Егора Ильича:
- А можно?
В дом с причитаниями вбежала Мила:
- Ну, вот за что мне это?..
Осеклась, увидела Егора Ильича. Но тут же принялась жаловаться на свою горькую участь. Егор Ильич опустил глаза, поднял руку:
- Мила, послушай. Сестра у меня в кадетской школе-интернате работает, я узнал – мальчишка может там учиться. На полном государственном обеспечении – как сирота, как сын погибшего военнослужащего.
Мила с недоверчивой улыбкой смотрела на Егора Ильича. Потом кивнула на притихшую Надюшку:
- А её… куда?
Егор Ильич вздохнул:
- Девчонок не принимают.
Мила снова запричитала:
- И что теперь – я должна… с ней?
Егор Ильич положил ладонь на Надюшкину голову, вздохнул, хмуро посоветовал:
- В соцслужбу сходи.
И вышел.
Мила не долго думала – стала собираться в отдел по делам несовершеннолетних: надо же! Как сама не додумалась! Искала юбку, кофточку, расшвыривала вещи, что так аккуратно уже сложил Алёшка. Надя догадалась, что ищет Милочка, подала ей юбку с блузкой. Мила зло выхватила из рук девчонки одежду:
- Не смей больше трогать мои вещи!
А на то, что всё аккуратно сложено, что вымыта посуда и полы прямо сияют чистотой, Мила не обратила внимания. Надюшкины реснички жалобно затрепетали. А Мила сдёрнула с неё цветастый фартучек, схватила за руку, выбежала с ней из дому. Алёшка поспешил за ними.
В социальной службе по делам несовершеннолетних Мила снова горько причитала, о погибшем брате рассказывала, о неожиданно свалившихся на её голову двух детях.
Работница службы, повидавшая всякое, сдержанно сказала:
- Девочку оформим в детский дом. Будем искать родственников. Мальчик, я поняла – Ваш племянник?
Мила небрежно махнула рукой:
- Какой там племянник! Брат неродным мне был, сын его вот… Да с мальчишкой уже решили: его обязаны принять… на государственное обеспечение! А как же! В кадетскую школу.
Надюшка с Алёшкой крепко держались за руки. Девчушка негромко, но очень решительно сказала:
- Я не хочу в детдом. Я хочу с Алёшкой… в кадетскую школу.
Милочка торжествующе всплеснула руками:
- Нет, вы посмотрите!.. Кто тебя спрашивает, чего ты хочешь! Видите?.. Ребёнок очень сложный, непослушный. Мне с ней не справиться.
Работница подошла к девочке, погладила по голове:
- Это военная школа, для мальчиков. Ты будешь учиться в другой школе. Женщины не бывают военными.
Надюшка удивлённо хлопала глазами: у них, в Североморске, Юлю и Дениса приводили в садик мамы в военной форме… Надюшка хорошо знала, что женщины бывают военными! А самое главное, папа всегда говорил… высоко-высоко подбрасывал Надюшку и говорил:
- Ты моя надежда! Будешь морским офицером!
Через неделю Милочка вздохнула с облегчением:
- Успела! Послезавтра возвращается Владимир. Девчонку увезли в детский дом. Алёшку отправили в кадетскую школу – что, скажете, тётка не позаботилась? Все бы так заботились о племянниках… особенно, если они – двоюродный плетень нашему забору…
Под окном, на траве, остались забытые Надюшкины куклы с грустными глазами…
Продолжение следует…
Начало Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11
