«Овсянки». Фильм Алексея Федорченко по повести Дениса Осокина. Десять лет назад, на Венецианском кинофестивале картине аплодировал Квентин Тарантино. Стоит ли сегодня её пересмотреть – нам, узнавшим то, чего не знали в 2010-м?
Холодная красота русского севера. Мёртвый народ меря (хотя многие местные жители продолжают считать себя потомками мерей, растворившихся среди славян), утративший язык и сохранивший только два обряда - свадебный и погребальный. Двое мужчин везут в последний путь умершую женщину. Крыло маленькой птички овсянки - крыло смерти.
В главной женской роли – Юлия Ауг, которую уверенно можно назвать одной из самых одарённых актрис, работающих сегодня в кино и на театральной сцене. Лицо, словно с портрета работы старых мастеров, аристократическая стать, сдержанность и упорство. Ей достаточно один раз появиться в кадре – и остаться в памяти зрителей ярчайшим образом.
Кажется, после Сокурова никто в нашем кино так не показывал телесность - женскую плоть, и манящую, тёплую и безжизненную, остывшую.
Никто так не исследовал все этапы проводов покойного, когда правильно исполненный ритуал становится залогом загробного существования. Огонь и вода встречаются с мёртвым телом, производят свою работу, не согревая и не остужая, а превращая в прах и растворяя в текучей стихии.
«Овсянки» - фильм-путешествие из мира цивилизации (оба героя работают на бумкомбинате, дикое сочетание промышленного жаргона и разговорного языка) в мир языческий, где жизнь и смерть замкнуты в одном круге, где природа вбирает в себя всё, успокаивая, обезличивая, освобождая.
Мёртвое тело надо похоронить по обряду мёртвого народа - двойная смерть, когда живые мертвецы прощаются с мертвецом окоченевшим. И потому так холодно от кадров, выстроенных с совершенством и красотой. Смерть к лицу этой земле и её людям - утверждают авторы фильма.