Начало здесь
Светлану Дуся увидела сразу: людей в зале было немного. Сразу увидела и Стриженого: он топтался шагах в пяти от Светланы. Впрочем, та не обращала на преследователя никакого внимания.
Дуся вынула мобильник и повторила последний вызов. «Ужас, звонить на расстрояние в пятьдесят метров через Африку! Лишь бы денег хватило...»
- Алло, Свет, это Дуся.
- Ты где? – Светлана завертела головой. Широкоплечий тут же встрепенулся и подошел поближе к ней.
- Не называй меня по имени. Походи по вокзалу, а минут через пять зайди на перроне в женский туалет. На первом пути.
- Бон, - почему-то по-французски согласилась женщина.
«Для конспирации, что ли?» - Дуся горько усмехнулась. Она подождала, когда Светлана с сопровождающим спустятся на первый этаж и вошла в арку, над которой была надпись «к поездам».
В туалете толпилась очередь. Дуся продвинулась уже наполовину, когда в помещение вошла Светлана.
- Привет! Что-то важное в письме?
- Свет... – Дуся выразительно посмотрела по сторонам. Вон в тот угол давай пройдем. За тобой следят, - проговорила она, когда они отошли. – Следят от моего дома. Странно, что не от аэропорта. Хотя, может, и там следили, ты, я так понимаю, не замечаешь ничего.
- Не может быть! – сказала Светлана таким тоном, каким говорят «да ты что!».
- Свет, давай я тебе расскажу по-быстрому. Две недели назад за мной начали следить, следить демонстративно. Какие-то парни молодые. Бабуля тревожится ужасно. Я делала вид, что это не за мной, только ее не обманешь, она целыми днями в окно смотрит, она их мгновенно вычислила. Ты когда купила билет?
- Пару недель назад. С билетами проблем никаких, я через Лондон летела.
- Ну вот, все сходится. Кто-то еще предполагает, что ты можешь знать про счет и деньги. Ты понимаешь, чем занимался в Ивуаре мой отец?
- Да уж не дурочка...
- А через три дня после наших смертей в России переворот хотели сделать.
- Ну, это я еще тогда поняла.
- Я думаю, что у тебя не выкрали эти бумаги, потому что в них секретного ничего нет. В письме ни слова о том, как называется банк, в котором открыт этот счет. Ни сло-веч-ка. Папа прощается с мамой и все. Вот так.
Они помолчали.
- Но эти люди думают, что ты что-то знаешь, - продолжила Дуся. – Это может закончиться чем угодно. То есть даже понятно, чем. Ты сейчас выйдешь, посмотри, наверняка за тобой пойдет парень, коротко стриженый, в синей такой ветровке и с наглыми глазами.
- Прости, что значит: с наглыми глазами?
- Ну, ты будешь на него удивленно смотреть, не понимая, чего это он за тобой увязался, а он будет ухмыляться и вызывающе смотреть тебе в глаза. Поймешь. Они все так ведут себя, указание, что ли, у них такое. Если он с тобой не поедет – все нормально. И то не знаю, нормально ли. Могут потом в поезд подсесть, очень велика вероятность. Ты старайся бояться и недоумевать, если заметишь слежку. Делай вид, что боишься за багаж, например. У тебя ведь наверняка большой багаж? Соседям по купе расскажи, что заезжала к знакомой в Москве, если есть слежка, пусть видят, что ты ничего не знаешь и ничего не скрываешь. Не знаю, Свет, как здесь лучше поступать. То, что они решили, что мы в курсе, в каком банке лежат эти деньги, а ты права, это большие деньги, - очень страшное недоразумение. На обратном пути заезжай к нам, пожалуйста, - если жива будешь, мысленно уточнила Дуся, - завези там фруктов каких-нибудь для видимости. Предварительно позвони. Сделаем шоу встречи двух подруг. Если, даст бог, живы будем, - решилась все-таки вслух произнести она.
- А в письме, значит, ничего про банк не сказано? – поджала губы Светлана.
- Свет, я сюда приехала не для того, чтобы все деньги себе оставить, а потому, что заметила в окно, как моя охрана вдруг за тобой пристроилась. Если они от аэропорта за тобой не следили, как они узнали, что ты от нас вышла? Мы же не вместе пришли. Да если бы ты и без меня со слежкой к нам пришла, бабуля бы в окно заметила, она их как облупленных всех знает, этих филеров, каждому уже кличку дала. Значит, они тебя узнали по фотографии, когда ты выходила. Где они взяли твою фотографию? Ты никуда двадцать лет не выезжала, значит, в Абиджане сфотографировали. Деньги, конечно, штука нужная, но рисковать из-за них жизнью я не буду. У меня бабуля ты видела какая. Ей девяносто четыре года, пусть своей смертью умрет.
- Не понимаю, какой смысл отправлять тебе номер счета и пароль доступа в Москву по факсу и не говорить, в каком банке лежат деньги. Получается, Бонсу погиб просто так?
- Возможно, отец маме на словах банк назвал, вот ее и убили тоже. Или кто-то еще должен был передать мне информацию и не передал. Может быть, меня дома не было... Там было не до факсов тогда, все как сразу навалилось... Не хочу рассказывать. Дело не в этом.
Светлана холодно и с недоверием смотрела в глаза Дусе.
- Свет. – Дуся начала терять терпение. – Чтобы ты мне поверила, мы можем вот что сделать: ты сдаешь этот билет и берешь другой, на завтра. А сейчас мы едем к нам и ты читаешь то письмо. Переночуешь у нас и завтра поедешь в свою Одессу. Только тогда ты точно подвергаешь серьезной опасности свою жизнь. А так – пятьдесят на пятьдесят. То ли знаешь чужие секреты, то ли нет. Заехала, чаю попили и уехала. И так неизвестно еще, может, у нас по всей квартире прослушки стоят. Может, они в курсе о степени твоей осведомленности. Только мне представляется сомнительным, чтобы прослушивающие устройства у нас в квартире столько лет стояли. А в последние две недели, когда началась слежка, их установить не могли технически: бабуля все время дома, я ее месяц никуда не вывозила. Странно, что они старуху пожалели, могли бы уморить как-нибудь и понатыкать все, что нужно. Скорее всего, они считали, что я дома об этом не буду разговаривать. Нормальный человек бы не стал.
- Кто они-то, кто?
- Люди, которые заранее знали про ГКЧП и собирались сбежать на запад, сбежать не с пустыми руками. Папа понял, что это не обычное задание, а какая-то темная операция. Я не знаю, как понял, но маме он написал, что из-за этого погиб. Почему-то он думал, что маму не тронут. Вот так. Свет, нам лучше не узнавать, что это за банк. Да мы и не узнаем никак. Поверь, а?
- А что мне остается? – иронически хмыкнула Светлана. – Если что, бог тебя рассудит.
- Ну слава богу, - вздохнула Дуся. – Заезжай к нам на обратном пути, все образуется к тому времени. Ну все, иди. А то Стриженый твой подумает, что у тебя запор.
- Кто подумает?
- Этого, что за тобой весь день ходит, а ты его не замечаешь, бабуля Стриженым назвала. Иди, Свет. Счастливо тебе. Удачи.
- И тебе, - с сомнением в голосе пожелала Светлана, вымученно улыбнулась и пошла к выходу. Дуся снова встала в очередь: не стоять же просто так.
Дуся вышла из помещения туалета только через полчаса, но тут же лицом к лицу столкнулась с Широкоплечим. Надо было до утра там сидеть, в ярости сказала она себе. Широкоплечий, глядя в глаза Дусе, медленно поднес к уху мобильный телефон и что-то буркнул в него. То ли «она здесь», то ли «она есть»... Да какое это имело значение? Провались все пропадом! Дуся решительно пошла к Широкоплечему, намереваясь предложить переговоры с начальством преследователя, однако тот поступил странно: он кивнул в трубку и стремительно пошел прочь от Дуси.
«Что, меня уже собираются убить? – всколыхнулось в мозгу у девушки. – Но я ничего не знаю! Не знаю и знать не хочу!» Она бросилась вслед за бывшим преследователем.
- Дуся, добрый вечер! Вы что здесь делаете? Кого-то провожали? – Дусю остановили: за ее рукав крепко держался Дмитрий Иванович Шмелев, генеральный директор компании «Парадиз-М». Дмитрий, который несколько часов назад кормил ее ужином и продукцию которого она начнет рекламировать практически с завтрашнего дня. Дуся обрадовалась так, как будто встретила на перроне самого господа бога.
- Дмитрий! Какой все-таки маленький город – Москва! Я знакомую провожала на симферопольский поезд. Точнее, приятельницу моих родителей, - громко сказала Дуся, помня, что вокруг могут быть и незнакомые уши. – А вы что здесь делаете?
- Партнер из Рязани с поездом передал документы. Под вечер навалилось столько дел, я сюда прямо из офиса. Я вас сразу не узнал, у вас совсем другие волосы. Дуся, давайте я вас подвезу. Вам в какую сторону?
«Ты же навстречу мне шел. Значит, нам в разные стороны, - удивленно подумала Дуся. – Хотя, может быть, он в туалет шел?»
- Я на Семеновской живу. – Дуся решила пропустить вопрос про волосы. - А вы?
- Какое совпадение! Я на Преображенке, получается, мы соседи. Я тут пытался вокзал обойти по перрону, раньше тут был проход, - пояснил Дмитрий. – А теперь все застроили, не пройти. Пойдемте через подземный переход, так вернее.
Они неторопливо пошли вдоль перрона, откровенно радуясь встрече. Дуся не мешали ни люди, спешащие в обе стороны, ни отвратительный запах подземного перехода, в который они спустились, ее не раздражали нищие и бомжи, сидящие вдоль стен. Она загнала тревогу глубоко внутрь себя, стянула ее в тугой узел и заставила не шевелиться: «Мне повезло, - сказала она себе. – Мне очень сильно повезло. И это честно. Все будет хорошо. Лишь бы в мое отсутствие ничего не случилось с бабулей».
- Я припарковался на другой стороне Садового, в переулке, - как будто даже извинился Дмитрий. – Нам придется немного пройти.
- Да, конечно. – Дуся была готова идти куда угодно, лишь бы не остаться одной.
- Или, знаете... – Дмитрий заколебался. – Я после нашего с вами обеда больше ничего не ел, а дома шаром покати. Может быть, вы составите мне компанию сегодня еще раз? Я знаю на Садовом хорошую пиццерию.
Расставаться со спасителем было страшно. «Если после моего ухода в квартиру кто-то пришел искать письмо, то уже нашли, – подумала Дуся совсем без эмоций. – Прошло больше часа. Если бабуля не подойдет к телефону...» Додумывать она не стала.
- Я позвоню бабушке?
- Она может не позволить? – С иронией спросил Дмитрий.
- Она очень старенькая и я не хочу, чтобы она беспокоилась, - примирительно ответила Дуся.
- Дуся, я пошутил.
- Да все в порядке.
Дмитрий прошел чуть вперед, давая возможность Дусе поговорить. «Тактичный, умный, красивый... – Дуся слушала длинные гудки в трубке и рассматривала его спину. – Дома никто не ждет... Хотя, может быть, жена просто уехала в отпуск». Ситуацию прояснить хотелось очень, но спрашивать Дуся не стала бы ни за что на свете.
- Алё! – своим обычным тоном сказала бабуля Дусе в ухо.
- Бабуль, это я. У тебя все в порядке?
- А что у меня может быть не в порядке? – Раздраженно ответила бабуля. – Ты чего звонишь-то? Задерживаешься?
- Да, бабуль, ты засыпай без меня, я поздно приду.
- Договорено же было, можешь не приходить! – Дуся внимательно слушала. В тоне Евдокии Романовны не было ничего необычного. – Что за девицы пошли, прости господи! Я прекрасно смотрю телевизор.
- А что идет? – Провела еще одну проверку Дуся.
- Тебе все каналы перечислить? Новости по НТВ были никакие, из пустого в порожнее переливали, а сейчас кино новомодное, детектив показывают, про честных милиционеров.
- Ты смотришь? – поразилась Дуся.
- Я смотрю. Я не на милиционеров смотрю, а на город. Я в Петербург, сама понимаешь, никогда уже не смогу поехать, ни одна, ни с тобой.
- Ты никогда не говорила, - растерялась Дуся, - что хочешь в Питер.
- Ду-ся! Я в здравом уме. Не хочу я в Питер. Вот смотрю – и довольна. Все, гуляй себе на здоровье, воздухом дыши. Раньше восьми утра домой не приходи.
- Да ты что, бабуль! Услышал бы кто со стороны, как ты меня на панель посылаешь, - окончательно успокоилась Дуся. Дома, кроме бабули, никого не было.
- Ну давай, давай ссорься с полупарализованной старухой... Ты для этого позвонила?
- Все, бабуль! Люблю! Пока!
- Счастливо... – пробурчала Евдокия Романовна и положила трубку.
Дуся ускорила шаги.
- Нормально доложились? – Дмитрий был само участие.
«Почему – «доложились»? Он бывший военный?» Военных бабуля не жаловала. «Да что я, бабуле, что ли, родственника подыскиваю! – разозлилась на себя Дуся. – Перекусим и поеду домой. И так уже очень поздно. Еще завтра для него же медиа-план писать! Несложно, а сделать нужно все равно с самого утра».
- Ну да. Знаете, я сегодня вам медиа-план не написала, - решила сразу раскрыть завтращнюю задержку девушка. Тоже то одно навалилось, то другое... Но я завтра доделаю и к обеду у вас все будет.
Они вошли в дверь довольно уютного заведения. В длинном зале, оформленном в итальянском стиле, было прохладно и пахло вкусной едой. Мужчина посторонился, пропуская Дусю вперед. Проходя мимо него, девушка невольно вдохнула смешанный запах дорогого одеколона, свежей одежды, бензина и сигаретного дыма. «Запах нормального мужика, - с тоской подумала Дуся. – Такой бы не позволил каким-то идиотам непонятно зачем следить за своей женой. А кстати, почему пропала слежка?»
- Знаете, - решилась рассказать о своей проблеме Дуся, когда они доели пиццу и принялись за чай. – Вы были правы днем в кафе.
- По поводу того, что статьи нужно размещать не только в московской, но и в региональной прессе? Конечно, мне нужны крупные строительные фирмы городов-миллионников, это сразу серьезные заказы, а дилерская сеть образуется сама собой. Вы же еще днем ничего против этого не возражали.
- Да нет... Вы тогда заметили, что с меня глаз не сводит мужчина...
- Ага, я действительно был прав! – Дмитрий непринужденно рассмеялся. – Вас преследует отвергнутый вздыхатель!
- Вздыхатель – нет, преследует – да. Я сама не понимаю причины... – Дуся честно рассказала о странной слежке, для краткости опустив, как реагирует на это бабуля. Почему-то ей показалось, что об этом говорить не нужно. Разумеется, ничего не рассказала она и о том, зачем приезжала к ней сегодня Светлана. – ...А на вокзале он вдруг исчез, просто ушел, и все, - продолжила она, - и я теперь беспокоюсь еще больше, чем когда они всюду за мной ходили. Что бы все это могло означать?
- Да что угодно! Если это недоразумение, вы никогда не узнаете причины столь странного внимания. – Дмитрий с одобрением посмотрел на Дусю. «Как на достойного противника,» - почему-то подумалось ей.
– Может быть, эти люди для себя все выяснили и оставили вас в покое, - продолжил он успокаивающе.
- Хорошо бы... Но почему на вокзале?
- Вы же сами сказали, ваш филер кому-то позвонил и быстро ушел. А может быть, это ему позвонили и велели оставить вас в покое? Почему вы об этом не думаете?
«Почему, почему. Потому. Потому что они исчезли, когда мне стала понятна причина слежки. И теперь мне непонятно, почему они исчезли. Должны, по идее, активизироваться. С другой стороны, это и есть дополнительное давление: они исчезли, и я боюсь еще больше».
- Я беспокоюсь, потому что слежка эта ни во что не вылилась, - Дуся отметила странное выражение, на секунду мелькнувшее на лице у Дмитрия. Похоже, он доволен, что это не ухажер меня преследовал, решила она.
- Дуся, а домой к вам они не приходили?
- Нет, до этого дело не дошло. Как раз это мне было бы понятно, если бы они решили нас грабить или шантажировать чем-нибудь. Только у нас ничего нет, мы с бабулей живем очень скромно...
- Вы неплохо зарабатываете, – уверенно сказал Дмитрий. И тут же поправился: - Я надеюсь. Для разных людей большие деньги – очень разные суммы. Может быть, ваш доход кажется кому-то большим и люди решили поживиться. Они вам не предлагали заплатить за то, чтобы они от вас отстали?
- Ничего такого. Более того, когда я сегодня к одному из них подошла и спросила, что им от меня нужно, он сказал, что я ошиблась. Вот так.
- Дуся, - Дмитрий, точно так же, как в тот раз, когда они обедали, положил свою руку поверх Дусиной руки и точно также Дуся почувствовала неискренность, от нее исходившую. – Если я вас оставлю сегодня одну в таком состоянии, я буду тревожится до завтра. – Глаза его смотрели совершенно недвусмысленно. – Мы взрослые люди. А вам очень нужно на что-либо отвлечься. Почему бы вам не провести сегодня ночь не дома, а в двух шагах от него? Я буду рад видеть вас у себя в гостях. Ваша бабушка будет очень волноваться, если вы не придете сегодня домой?
« Что?!? Хотя, а что? Сразу и выясню, женат он или нет. И так всего меньше суток знакомы, а я, похоже, очень сильно... ну... это... расположена к нему, – нашла Дуся формулировку. - Только как согласиться подостойнее?»
- Вот и замечательно. – Дмитрий убрал свою руку с руки Дуси. – Нам обоим полезны новые знакомства, Дуся, - многозначительно, с глубокими интонациями в голосе продолжал он, закуривая, и жестом показал официанту, что можно нести счет. – А я, к тому же, никогда не встречал женщины, подобной вам.
«А вот это уже сказки, зря ты так, - почему-то расстроилась Дуся и опустила глаза. – У такого красавца да чтобы не было любовных приключений... Хотя мне какое дело? Я согласна? Согласна. Значит, нечего рассуждать».
- Мне нужно на минутку заехать домой, - сказала она, уже сидя на переднем сиденье темно-синего «Пежо-407».
- Надеюсь, вы там не останетесь, и я не буду, как обманутый мальчишка, ждать вас до утра, - рассмеялся Дмитрий.
- Скажите мне свой мобильный телефон, - оскорбилась Дуся. – Я вам сейчас позвоню, и у вас будет мой номер телефона. Мало ли, - подумала она об опасности, которой как никогда подвергаются они с бабулей, - может быть, я ногу подверну или головой в темноте ударюсь обо что-нибудь. А вы будете думать...
- Хотите, я вас провожу до двери? – Дмитрий смеялся.
- Нет, не хочу. – Дуся достала из сумки визитку Дмитрия, полученную от него днем, и, набрав номер, нажала кнопку вызова. В кармане у него заиграла негромкая мелодия, он вынул свой телефон и с улыбкой выключил его.
- Дуся, мы еще не перешли на «ты», а уже начали ссориться. – Машина свернула с набережной Яузы на Семеновскую улицу. - Показывай дорогу.
Дуся скупо командовала «направо», «здесь вдоль здания до самого конца», «ко второму подъезду», а сама думала о том, что она увидит дома. Если бы хотели обыскать квартиру, сейчас уже бы точно это сделали. Вдруг там... не нужно додумывать, остановила она себя. Жди, уже приехала.
На площадке перед дверью собственной квартиры Дуся остановилась и прислушалась к своим ощущениям. Внутри все было спокойно. Она осторожно повернула ключ в замке, толкнула дверь и прислушалась к темноте.
- Входи уж... – раздался оттуда брюзжащий бабулин голос. – Непутевая.
- Почему непутевая? – Дуся включила свет в прихожей. – Я тебя разбудила?
- Потому непутевая, что домой явилась. А я еще и не засыпала.
- Так я на минутку, - использовала ситуацию Дуся. – Зарядник для телефона забыла. Ты же сказала, чтобы я утром возвращалась, я и буду утром, бабуль.
- Правда? Ну слава богу!
- К нам никто не приходил? – уточнила Дуся уже из кухни. Конверт лежал там, где Дуся его и оставила – на холодильнике. Пусть, если кто-то захочет прочитать, не ищет долго.
- С чего бы это? Многовато для одного дня.
- И не звонил? – Спросила она уже в прихожей.
- Да кто ж в такое время звонит? Дусь, ты ждешь, что ль, чего?
- Нет, что ты, все в порядке. Ну я пошла?
- Иди уж... – пробурчала свое обычное Евдокия Романовна, а когда Дуся закрыла за собой дверь, перекрестилась в темноте левой рукой. «Прости, господи, что левой, - в который раз извинилась она перед богом. И опять не удержалась, чтобы не упрекнуть его: - Сам до этого допустил, так что терпи». Старушка крепко зажмурила глаза и честно постаралась уснуть. Сон, как всегда, не шел. «И когда уж ты мне, господи, Дуську замуж отдашь? – в который раз обратилась Евдокия Романовна к богу. – Прибрал бы меня, что ли... Замуж девке пора, засиделась... и я тут уже зажилась... Или ты забыл про меня? Или не смотришь на нас? А если смотришь, как тогда допускаешь, что беда какая-то вокруг Дуськи заворачивается?» Бабуля спрашивала, глядя в едва видный в темноте потолок, упрекала и уговаривала. Ответа не было. «Ну и на этом спасибо, господи! Спасибо, что хоть выслушал!» Евдокия Романовна удовлетворенно вздохнула и погрузилась в зыбкий сон.
Продолжение здесь