Я понимаю, не очень правильно писать о фантастике Г.Л. Олди на своем канале, когда на Дзен у них есть здесь собственный канал. Но сами же знаете, когда не правильно, но все же хочется…
Меня не так давно очень повеселила рецензия одного из авторов Дзен именно на роман «Черный баламут». У человека накопилось, похоже, и он решил разом свои претензии в один текст загрузить. И боги-то ведические у Олди не те, и события не так освещены, и сама ведическая основа сюжета весьма сомнительна. Забавные же претензии, ей Богу. Как человеку, кипящему искренним возмущением объяснить, что вообще-то он просто перепутал книги. То, чего ему хотелось бы найти в Черном баламуте, уже давным-давно прекраснейшим образом описано в другой книге, написанной согласно ведическим легендам двумя не главными героями романа Олди. Вьясой Островитянином или Расчленителем, и Ганешей Слоноглавцем. Книга называется Махабхарата, насчитывает кучу томов, и реально представляет собой один из величайших и интереснейших эпосов мировой культуры. Ну что, спрашивается, стоит отложить не устраивающий тебя роман и открыть тот, который устроит полностью – нет же, человек мучается, выискивает в ненавистном тексте несоответствия с историческими с его точки зрения событиями, да потом еще и сам об этом пишет разгромную статью, восклицая время от времени как Станиславский – Не верю!
Это, конечно, этакий публицистический казус. Беда в том, что логика автора этой казусной рецензии весьма распространена на Дзен. Да похоже вообще в информационном пространстве. Я встречал схожие претензии и к романам, и к спектаклям и к фильмам и сериалам на исторические темы. То, что роман, пьеса или фильм позиционируются как фантастика, людей не убеждает. Вынь да подай им историческую правду, даже если эта правда изначально не входит в замысел авторов. Для них это просто означает, что авторы не правы – и все. Хуже того, в подобных рецензиях замысел авторов не рассматривается вовсе, будто бы они не художники своего дела, а обычные журналисты или даже репортеры.
Я позволю себе поделиться собственными представлениями о том, как стоит читать или смотреть фантастику. Точнее, поговорить о том, как я это читаю и смотрю. Возможно, кое-кому станет немного понятнее что именно предлагают нам авторы. Возможно, кое-кто перестанет рассуждать о художественном произведении в логике неграмотного рецензента: - если бы я умел, то я все бы сделал не так. Дорогой, ты потому и не умеешь, что так, как ты предлагаешь, делать нельзя. Наберись упорства и попробуй сделать, как ты предлагаешь, сам же удивишься, насколько неинтересно и куце у тебя получится.
Вообще, Олди - очень техничные авторы. Их работа с сюжетной структурой, с разработкой событийного ряда и почти инженерной работой над характерами вызывает восхищение. Многие считают, что подобный подход механистичен, и в нем отсутствует этакое «божественное вдохновение». Это большая ошибка. Просто для Олди их механистичность, инженерная точность и дотошность – один из способов (да, похоже, главный способ) выйти именно на это самое «божественное вдохновение». И это вот одухотворенность авторов он касается не сюжета, не характеров, не предлагаемых обстоятельств. Все это – просто декорации, выставленный свет, точно отмеренное время действия в котором и происходит главное. Но главного в рецензиях своих люди, бывает, и не замечают вовсе, рассуждая о том, что вот эту часть декорации стоило бы сместить влево или наоборот расположить по центру, а вот свет тут излишне приглушен.
А ведь Олди никогда не говорят со своими читателями о вот этих внешних вещах. В каждом из их романов есть очень стройная и качественная философская концепция, которая и исследуется с помощью сюжета, характеров героев, событий и обстоятельств. И достоверность, которой вообще-то от фантастов и вовсе требовать глупо, реализуется не в описании каких-то чудес, не изобретенной до сих пор техники, или придания предметам или природе несуществующих качеств. Олди, удивительным образом научились в этом «легком» жанре говорить с нами на темы, которые были важны и для Шекспира, и для Гете и для наших Пушкина или Островского. Собственно, любой их роман говорит с нами о нас, а не о тех фантастических героях или фантастических обстоятельствах, которые им для такого разговора понадобились в качестве примеров и аргументов.
Их замысел никогда не имеет отношения к фантастике, как бы это не было обидно слышать любителям этого рода литературы. А вот как бы люди могли бы себя повести, окажись они в фантастических ситуациях, как бы проявились их лучшие и самые худшие качества – это и есть тема нашего разговора с Олди. Вернее, их разговора с нами.
Скажем, в том же Баламуте казалось бы мелкие эпизоды, вроде бесед по вечерам Карны и Эскавальи о внутренней свободе оказываются важнее самого сюжета. Сюжет-то известен изначально. Он же действительно уже сотни раз рассказан и самой Махабхаратой и тучей ее толкователей. И когда я, читатель, продираясь сквозь длиннющий текст, изобилующий невыговариваемыми для русского именами и названиями, сталкиваюсь вдруг с размышлениями героев над теми же вопросами, которыми мучился и я, когда я вижу, как они решают их не так, как представлялось мне – вот тут-то и начинается настоящий разговор авторов с читателем. И я понимаю, что вот это, неожиданно возникшее прямое обращение авторов ко мне – это и есть их, авторов, замысел. Они для этого и сидели за своими компьютерами, для этого несколько месяцев спорили и прорабатывали всю техническую сторону, всю железобетонную инженерную конструкцию своего романа, чтобы я в какой-то момент услышал их голоса, понял, что я им не безразличен, и что в некоторых… да в большинстве, если честно, представлений об устройстве мира и месте человека в этом мире мы с ними единомышленники. А если и нет, то нам есть что обсудить и о чем с удовольствием поспорить. Не откладывая в сторону текст.
Единственное, что мне кажется несколько искусственным в творческом поиске этого замечательного авторского дуэта – это их упорное желание найти какой-то суперхудожественный и суперкачественный язык. Понять можно, тем более, что один из дуэта, Олег Ладыженский еще и достаточно интересный поэт. Но смущает то, что как раз в этом-то их чувство меры и подводит время от времени. Просто возникающий знакомый прием построения фраз, удачно использованный, скажем, в Маге в законе, но вдруг спонтанно повторенный (хотя я не знаю, специально не стал смотреть что чего раньше сделано) в Баламуте не работает на цельность, а как раз наоборот, вдруг разрушает возникший доверительный разговор с читателем.
Мне кажется, научившись витруозно управляться с построением образного ряда, все они уже нашли для себя, и постоянные поиски какого-то еще более точного и художественного языка – это не верная задача. Даже страшно представить, что они реально найдут что-то в этом вопросе новое. Страшно, потому, что новый язык потребует нового жанра. Они же, язык и жанр, связаны напрямую. А представлять себе Олди не фантастами, а авторами, скажем, пишущими в критическом реализме не хочется.
Кстати, в плане языка, они показали себя виртуозами в небольшой повести Шутиха. Язык там найден прекрасно, но сказать, что он именно их я бы поостерегся. Я бы сказал это классический постмодернистский язык, который просто великолепно подошел к тому ехидному разговору, который они затеяли со своим читателем в этой повести. И он позволяет как угодно менять стилистику разговора, как угодно экспериментировать с настроениями такого разговора. В самом широком диапазоне.
Однако, конечно, кто я такой, чтобы давать подобные филологические советы маститым писателям. Думаю, их поиски продолжаться. Но пока они не входят важной частью в их творческие авторские замыслы – меня этот поиск будет устраивать, даже если нет-нет и вызовет легкое раздражение или досаду.