Ян и Марк Горечавка купались в речке и жутко друг друга раздражали.
То ли день слишком жаркий выдался, то ли летние каникулы затянулись, но близнецы постоянно спорили.
– Да ты не умеешь, вот и завидуешь, – отмахнулся Ян и снова улёгся спиной на гладь речки.
– А я тебе говорю, что нормальные люди пузом кверху, как рыбы дохлые, не плавают – настаивал с берега Марк, вытряхивая воду из уха.
– Ни один нормальный человек столько не болтает, – прогнусавил Ян и скосил глаза на близнеца.
Тот хмыкнул, поправил плавки, отвернулся. Марк ничего не ответил, и на лице Яна растянулась победная улыбка.
Но младший торжествовал недолго. Послышалось шуршание, громкий всплеск, и мальчика окатило тугой волной. Когда прохладная вода набежала Яну на лицо, он закашлялся и затёр глаза.
– Ты что? – по речке прокатился голос Марка. – Слёзы утираешь?
Ян в ответ только усмехнулся, манерно вышел из речки, прошёл через кусты к высокому берегу, встал на край и с вызовом взглянул на брата. Тот делал вид, что изучает волны.
Младший близнец подпрыгнул, резво оттолкнулся от берега, скрутился в шар и до того, как плюхнуться в воду, сделал кувырок через голову. Брызги вспыхнули осколками янтаря.
– Супер, – крикнул старший, когда Ян высунул голову под солнце, – это был самый скучный кувырок, какой я видел.
– А ты много видел? «Бомбочку» и «солдатика» небось.
– Даже они гораздо интереснее твоего кувырка.
Марк вышел на берег, снова пролез через кусты к обрыву, разбежался, прыгнул и сделал три оборота. Всплеск. Брызги. Расстроенный вздох Яна.
– Свистун ты, – сказал младший и опустился в воду по шею, – это у тебя случайно получилось.
Марк даже не посмотрел на близнеца и деланно проплыл к берегу. Над речкой зажурчали звуки летнего дня. Их больше не заглушали ни пререкания братьев, ни всплески состязательных прыжков, ни заносчивые фырканья.
Запахло печёной картошкой, маслом и укропом. Это ветер принёс весточку из посёлка, что наступил обед. Нагревшийся на солнце Марк разлохматил ещё влажные волосы и приказал:
– Вылезай. Пошли домой.
Ян будто только и ждал повода, чтобы начать препираться:
– А чего это домой? Почему ты всегда у нас командуешь? Хочешь в берлоге сидеть, иди один, а я ещё поплаваю.
– Забыл, что ты выбираешь нам книги для чтения? – Марк выдержал воспитательную паузу. – Так что не вкручивай, я не всегда командую.
Старший брат надел шорты, майку, повернулся к близнецу спиной и подбоченился, что означило – «пошевеливайся».
Ян не проголодался и не наплавался. Он – не наспорился. Поэтому мальчик вылез из воды, сгрёб свою одежду, задрал нос и быстро зашагал через тополиную рощу к дому. Через плечо младший сказал:
– Ну, пошли. Но я иду первым.
Марк будто согласился с этим. Но уже через минуту Ян понял, что покорность близнеца ему причудилась. Старший брат не только обогнал младшего, но ещё и начал насвистывать мелодию из утренних мультиков.
Такого неуважения Ян стерпеть не мог. Марк же прекрасно знал, что петь «Эй, ребята, эй, девчата, смотрим мультик, пострелята» можно лишь на рассвете, и лишь перед телевизором.
Тогда Ян обогнал Марка, мартышкой скаканул на тополь, повис на ветке и нарушил сразу два закона – не тереться мокрыми плавками о грязное и шершавое, чтобы мама не огорчалась из-за испорченной одежды, и не лазать по деревьям в одиночку.
Старший брат принял вызов. Он поджал губы, забрался на соседнюю ветку и в холодной тишине свесился с неё головой вниз. Ян тоже опрокинулся к земле. Только ещё и руки разжал, чтобы выглядеть впечатляюще. Зрелище действительно получилось отменное – Ян висел вверх тормашками, держался за ветку согнутыми ногами, а ушами скрылся в лопухах.
Старший свистнул:
– Ничего не скажешь. Отважно. На такой верхотуре, как твоя, лазают в детском садике.
Ян согнулся, подтянулся и влез на ветку с ногами. На счастье младшего брата, тополь – длинное дерево, и мальчик быстро взобрался по нему на высоту крыши приличного двухэтажного дома с трубой. Правда, когда младший исподтишка взглянул на близнеца, чтобы проверить, удивлён тот или восхищён, нижние ветки пустовали. Старший стоял у куста калины спиной к брату и кидал ягоды в кусты.
Ян хмыкнул. Раз его близнец напрашивался на поражение в стрельбе, то пусть так оно и будет.
Несчастное растение и представить не могло, что когда-нибудь станет местом сражения. Марк и Ян так яростно боролись за первенство в метании ягод, что уже через минуту по локоть вывозились в красной мякоти, общипали куст калины, и пыхтели так свирепо, что сошли бы за медвежат.
Первым забылся Ян. Мальчик с силой размазал пригоршню ягод по спине брата и вскрикнул:
– Ага! Прям в цель.
Старший вмиг запульнул калину в волосы близнеца и добавил ему щелбан по лбу.
Ян вскрикнул, но не растерялся. Он рыкнул, сплюнул и прицелился ладонью в ухо Марка. Наверное, старший брат ждал удара, потому что с лёгкостью увернулся от руки близнеца, да ещё ответил подзатыльником.
– Ну всё, – Ян размазал по лицу калину, – тебе кранты.
– Сам дурак, – огрызнулся Марк и принял бой.
Драка много времени не заняла. Мимо сцепившихся близнецов успела одна перепуганная ворона пролететь, да собака в городе три раза тявкнула. Но зато драка отняла много сил, и вскоре ребята успокоились.
Близнецы Горечавка отбуцкали друг друга со всей братской любовью и, благодаря всё тем же родственным чувствам, вовремя остановились. Они поднялись, отряхнулись и зашагали к дому. Больше не было ни ссор, ни пинков, ни дуэлей. Марк и Ян молча шли, сопели и кончиками пальцев улавливали то, что взрослые называли умиротворением.
Когда братья подошли к дому, они поочерёдно зашли в прихожую, стараясь не встречаться взглядами.
Но внезапный тонкий вскрик заставил братьев одновременно замереть.
– Вы чем там занимались? – схватилась за голову мама. – Вы что, в варенье извалялись? А почему сырые все? Вы что? Купались?
Марк и Ян сделали шаг друг к другу. Плечи братьев соприкоснулись, и близнецы хором ответили:
– Нет, мам. Мы просто ягодок поели.
– Конечно, – вздохнула мама, – попробуй теперь выпытай правду. По одному мне вас в дом пускать что ли? Чтоб кто-нибудь, да прокололся на расспросе.
Ян и Марк широко заулыбались маме, а за спинами пожали друг другу руки.
