«До сих пор я бьюсь за то, чтобы не покинуть Париж... Продавец картин нахально забирает за гроши мои лучшие этюды» – такими словами будущий законодатель моды сопровождал первое время пребывания в Париже.
Родился Леон Бакст в 1866 году в Гродно в еврейской семье. При рождении получил имя Лейб-Хаим Розенберг. Позже семья переехала в Санкт-Петербург, а мальчик стал частенько гостить у своего деда, в старинной изысканной квартире модного портного, расположенной в центре города. В детстве ребенок много читал, слушал истории родных о театре и даже ставил кукольные постановки. Отец, Израиль Розенберг, показал его рисунки скульптору Марку Антокольскому. Именно он посоветовал мальчику учиться живописи и развиваться в этом направлении.
Будучи подростком, тот поступил вольнослушателем в Императорскую Академию художеств, которую впоследствии не окончил, проучившись четыре года. Один из педагогов перечеркнул его холст «Оплакивание Христа»», сославшись на чрезмерную реалистичность картины. Он брал уроки у Александра Бенуа, российского художника и художественного критика, а также подрабатывал, делая иллюстрации для детских книжек. А в 1889 году на первой выставке своих юноша работ взял ныне знаменитый на весь мир псевдоним Леон Бакст.
В 1893 году он уехал в Париж. В столице Франции Леон Бакст продолжал учиться живописи, а создание картин стало единственным средством заработка. Но время от времени художник возвращался в Петербург и бывал в кружке упомянутого Александра Бенуа. Люди, входившие в него, позже образовали объединение «Мир искусства» и стали выпускать собственный журнал. Бакст, в свою очередь, возглавил художественный отдел.
Вскоре князь Владимир Александрович, младший брат Александра III, пригласил его давать уроки рисования детям. А уже в 1910-х Леон создал галерею портретов своих современников, включая Сергея Дягилева, Айседору Дункан и других.
Стало ясно, что одним из новых видов искусства должно стать сочетание нескольких вещей – слияние живописи, музыки и танцев. Идеальным местом для реализации так называемого синтеза стал театр. Именно ему, в большинстве своем, и посвятил художник дальнейшие работы. На первых выставках «Мира искусств» Бакст представил пейзажи парижского периода и портреты друзей.
Первой театральной работой стало оформление для пантомимы «Сердце маркизы» в 1902 году. Создание костюмов к пьесам на античную тематику потребовало всестороннего изучения греческих скульптур и вазописи. Через некоторое время Бакст отправился в Грецию вместе с художником Валентином Серовым. Именно здесь художник создал полотно «Древний ужас» с Афродитой, которая улыбается в то время, пока за ее спиной разрушается мир. Картина даже удостоилась золотой медали в Брюсселе. Также он занимался там созданием этюдов средиземноморских пейзажей и зарисовок, позже ставшими фрагментами новых театральных декораций.
С 1910 года Бакст снова поселился в Париже. Здесь он снискал мировую славу благодаря своим театральным декорациям. Он оформлял балеты Сергея Дягилева для его знаменитых «Русских сезонов». Первым спектаклем стала «Клеопатра». Костюмы и парики, созданные художником, моментально вошли в моду, а скорость, с которой женщины реагировали на проявленную фантазию, удивляла самого автора. Следом Леон оформлял «Шехеразаду», «Карнавал» и «Нарцисс».
«Русские сезоны» сделали из Бакста автора, о котором узнал весь мир. В столице мировой моды он стал таким желанных и востребованным создателем орнаментов для тканей, что с ним стали сотрудничать короли этой самой мировой моды. Его имя не сходило с обложек журналов, о нем знали и говорили не только в узких кругах любителей театра и живописи.
Вдобавок ко всему прочему, по эскизам Бакста шили костюмы для артистов Императорских театров — Вацлава и Брониславы Нижинских, Веры Фокиной и Тамары Карсавиной. Также Леон сотрудничал с новаторской театральной труппой Иды Рубинштейн. Художник тщательно продумывал детали костюмов, их колористику и узоры, которые во время танцев подчеркивали пластику и гибкость актеров. Художественный критик Мстислав Добужинский писал: «его признал и «короновал» сам изысканный и капризный Париж», а Андрей Левинсон замечал: «Париж подлинно пьян Бакстом». Эти слова – квинтэссенция всей деятельности русского автора в столице Франции.
Художественная деятельность Бакста за пределами России не ограничилась Парижем. Он отправился покорять Англию. С 1912 года его выставки регулярно проходили в Лондоне — в обществе изящных искусств. Там он оформил для особняка Ротшильда «Замок спящей красавицы». По приезде в США Бакст познакомился с текстильным бизнесменом, заказавшим у художника рисунки для тканей по русским и восточным мотивам, а также на индейские темы. Эскизы тканей по мексиканским, перуанским и индо-китайским мотивам в стиле ар-деко были реализованы в США в промышленных масштабах. Новый свет прочно вошел в жизнь Бакста вместе с Джоном и Алис Гарретами. Он — дипломат и банкир, она — одаренная умница, меценат. Художник расписал их особняк, оформил домашний театр, благодаря Гарретам выступал в американских университетах с лекциями, в Америке постоянно проходили его выставки.
В 1921 году Леон Бакст оформил для Дягилева балет «Спящая красавица» на музыку Петра Чайковского. Он стал для сценографа последней крупной постановкой. Леон заверял, что окончательно с призванием определиться ему позволило знакомство с великим деятелем. Художник рассказал, что в 1890 году присутствовал на генеральной репетиции «Спящей красавицы» в Мариинском театре и там познакомился с композитором и даже показал ему первые наброски к балету. Официальных подтверждений этой истории нет, но декорации для «Спящей красавицы» Бакст писал дважды: для гастролей в Нью-Йорке труппы Анны Павловой в 1916 году, и для вышеупомянутой антрепризы Дягилева в 1921 году.
В 1924 году Бакст впервые выступил в качестве сценариста. Он написал либретто и оформил полную мистицизма постановку «Иштер» для Иды Рубинштейн, а также работал над сценарием для Сары Бернар.
Однако в июле того же года на репетиции «Иштер» с Бакстом случился нервный припадок. После этого его госпитализировали. В Париже 27 декабря 1924 года он умер от отека легких.
Театр стал призванием художника. Он перевернул восприятие того, как внешне может выглядеть человек, играющий роль – начиная от костюмов и заканчивая прическами. До сих пор имя Бакста можно услышать как от поклонников театра, так и от тех, кто увлекается модой. Немудрено, ведь его гений во многом определил облик целой эпохи.
Автор: Павел Шишкин
