Впервые в Унженско-Ветлужское междуречье я попал со стороны Ветлуги, на реку Большой Утрас в Шарьинском районе, куда мы поехали с Витей Маловым и нашим научным руководителем, заведующим кафедрой зоологии, Юрием Федоровичем в конце августа 1974 года. Шеф перед поездкой сказал, что мы едем обследовать очень глухие труднодоступные и малонаселенные места, «край непуганых птиц». Мы с воодушевлением встретили это известие. Юрий Федорович взял с собой ружьё, у нас же были только бинокли и фотоаппараты. До Большого Утраса, правого притока Ветлуги, впадавшего в неё примерно в тридцати километрах ниже Шарьи, мы целый день добирались от Шарьи сначала на автобусе, а потом пешком. К вечеру, по лесной дороге, вьющейся среди соснового леса, пришли на Утрас и расположились на ночлег, разбив лагерь от дороги метрах в тридцати. Это была давно не езженая, судя по всему, заброшенная лесовозная дорога, каких множество было в Унженско-Ветлужском междуречье. Под утро пошёл довольно сильный дождь, и мы, наскоро соорудив защитные укрытия из плащей, спрятали под ними рюкзаки и спальные мешки, при этом сами существенно промокли. После восхода солнца дождь кончился, мы развели костёр и разделись до трусов, чтобы просушить мокрую одежду. Ружьё Юрий Федорович повесил на сучёк ближайшей сосны стволами вниз, тут же висел патронташ с патронами. Свою одежду мы с Витей развесили на ветках и кустах, а сами занялись приготовлением завтрака. Юрий Федорович, стоя у костра, держал в руках промокшие брюки, стараясь поскорее их высушить. При этом он рассуждал об особенностях природы Приветлужья, в частности говорил о том, что по Унженско-Ветлужскому междуречью проходит западная граница ареала бурундука, добыть несколько особей которого его просил Владимир Андреевич Тяк, таксидермист из Костромского музея природы. Надо сказать, что наш руководитель выглядел весьма своеобразно. Это был небольшого роста и весьма плотного телосложения человек сорока с лишним лет, с круглым лицом, обрамленным черной с проседью норвежской (без усов) бородой. Умные и слегка лукавые карие глаза выдавали в нем неуемное жизнелюбие и неукротимую энергию. Как у многих людей такого сложения, у Юрия Федоровича были короткие ноги и руки с короткими же толстыми пальцами. Шея у него также была очень короткой, к тому же её закрывала борода, поэтому казалось, что большая голова держалась непосредственно на туловище. Сейчас он стоял у костра в полосатых семейных трусах и в болотных сапогах с завернутыми голенищами, одетых на босые ноги. Объемистый животик существенно оттягивал резинку трусов, придавая всей фигуре зоолога некоторую шарообразность. Потряхивая перед костром брюками и отмахиваясь от комаров, Юрий Федорович не терпящим возражения голосом отдавал нам указания по приготовлению пищи, периодически переключаясь на особенности местной природы. Многолетняя привычка читать лекции студентам у заведующего кафедрой стала уже второй натурой, и он не упускал случая её реализовать. Мы с Витей, склонившись над котелком, чистили картошку, поэтому начало дальнейших событий пропустили. И только услышав громкий крик шефа, сопровождавшийся приглушенным возгласом: «Ружьё, где моё ружьё!», поняли, что происходит что-то интересное. Бросив брюки, Юрий Федорович пантерой метнулся к сосне, на которой висело ружьё, стремительно схватил его и, также стремительно засунув в стволы два патрона с криком: «Вот он! Вот он!», помчался преследовать кого-то, мелькая голым торсом между редких кустов можжевельника. Надо же так случиться, что именно в это время, на затерянной в лесах, давно не проезжей дороге, где до этого мы не встретили ни одного человека, показался грузовой автомобиль. В кузове машины сидело пятнадцать-двадцать человек с корзинами и ведрами, судя по всему, выехавших в выходной день собирать бруснику. И вот наперерез этой машине, не замечая ничего вокруг, из леса выбегает голый бородатый человек в трусах и болотных сапогах с ружьем наперевес. При этом он стреляет во что-то мелкое и, судя по нацеленным вниз стволам, бегущее по земле. Стрелял Юрий Федорович неплохо, и сразил-таки свою жертву, которой оказался маленький полосатый бурундучёк. Подняв его за хвостик, наш руководитель вдруг обнаружил, что у этой сцены есть зрители, причем весьма благодарные. Автомобиль остановился, все сидящие в машине люди встали и, вытянув шеи, во все глаза смотрели на происходящее. Бросив на них косой взгляд, шеф, вздернув вверх бороду, не спеша прошествовал в лес. Нас с Витей и нашего лагеря, скрытого можжевеловыми кустами, зрители не видели, поэтому появление в безлюдном месте голого бородатого человека с ружьём, вызвало у них несказанное изумление. Не берусь судить о том, какое впечатление это на них произвело, но мы с Витей, наблюдая сквозь ветви деревьев эту сцену, просто упали от хохота у костра и с трудом могли остановиться, когда наш любимый шеф вернулся, держа в одной руке ружьё, а в другой свою добычу.
В дальнейшем бурундучки не раз посещали наш лагерь, пытаясь добраться до сухарей и хлеба, поэтому ещё парочка их была поймана поставленными для отлова мелких зверьков ловушками, которые Юрий Федорович всегда возил с собой. А в Костромском музее природы через несколько месяцев появилась диарама «Бурундуки в Шарьинском районе», сделанная замечательным костромским таксидермистом В. А. Тяком.
Как позже выяснилось, граница ареала бурундука проходила существенно западнее Унженско-Ветлужского междуречья, выходя на правобережье Унжи, поэтому в лесах вокруг Карьково бурундуки были довольно обычны. Я много раз встречал там этих милых доверчивых зверьков. Особо не скрываясь, они, изредка посвистывая, часто сопровождали меня в пределах своих участков. Моя лайка Анита, пока не набралась опыта, облаивала их наравне с белками, но поняв, что как добыча, они меня не интересуют, перестала это делать.
Однажды мне представился случай познакомиться с этим зверьком поближе. Весной собаку я с собой не брал, поэтому в тот раз был в лесу один. В сыром сосняке по кромке Усольского болота впереди меня неожиданно выбежал бурундучёк. Судя по всему, это был молодой зверёк. Он быстро вскочил на небольшую сосну и затаился, распластавшись вдоль горизонтальной ветки на уровне моего роста, метрах в пяти передо мной. Медленно, стараясь не делать резких движений, я приблизился к зверьку. Бурундук прекрасно меня видел, но убегать не собирался. Наверное, ему казалось, что он хорошо спрятался, и он тихо лежал, вытянувшись на ветке. Я достал свой альбомчик и спокойно сделал набросок карандашом прямо с натуры, при этом зверёк, как заправский натурщик, лежал от меня на расстоянии вытянутой руки, не меняя позы. Закончив рисунок, я протянул к нему руку, решив проверить, насколько близко способен он подпустить человека. Бурундучёк, пискнув, стремительно взлетел вверх по дереву и, сидя в кроне сосны, громко стрекотал, выражая свое возмущение моим бестактным поведением.
Полосатые бурундучки, так похожие на маленьких белок, очень оживляли своим присутствием окрестные леса. Вспоминая те давние годы, я неизменно представляю этого зверька, бегущего параллельно моему курсу. Периодически он останавливался и поднимался на задние лапки, чтобы резко свистнуть и вновь продолжить свой суетливый стремительный бег. Недаром этот милый любопытный зверёк, наряду с волком, медведем, норкой и змееядом, стал для меня одним из символов Унженско-Ветлужского междуречья.
Спасибо, что вам интересна эта история! Она еще не закончилась!
Подписывайтесь на мой канал и первыми узнаете о новых публикациях.
Не забудьте поставить «Лайк».
У вас есть, чем поделиться, пишите в комментариях, я буду рад почитать их, ответить на ваши вопросы.