Напомню для затравки одну недавнюю цитату президента:
- Мы видим, что стремительно, по экспоненте набирают скорость процессы, о которых не раз шла речь на заседаниях Валдайского клуба раньше: например, шесть лет назад, в 2014 году, в ходе дискуссии на тему «Мировой порядок: новые правила или игра без правил?» мы тогда дискутировали на эту тему. И что теперь? Игра без правил, к сожалению, как представляется, выглядит всё более устрашающе, иногда как свершившийся факт.
Очень умный и прозорливый обычно профессор Дмитрий Евстафьев, словно бы отвечая на эту фразу, сказал мне тут с экрана телевизора:
- Два страны рассуждали больше всех про многополярный мир – Россия и Китай. И эти две страны оказались меньше других готовыми к этому многополярному миру. К миру без обязательств, без институтов. Это такой нам тяжелый урок. Потому что рассуждать о красивом многополярном будущем было легко и приятно, а жить в этом мире оказалось существенно менее комфортно. Какой вызов нам бросил коллективный запад и, прежде всего, США? Вызов комплексности, неограниченности в средствах – это то, что касается информационных манипуляций, ситуации в киберпространстве, по договорной тематике. Оказались мы к этому готовы? Нет. Означает ли это, что невозможен диалог с западом? Нет, не означает. Ну, вот по тому же Эрдогану. США и европейские сателлиты были бы довольны, если бы мы решили проблему Эрдогана тем или иным способом (...) Но вопрос не в Эрдогане, а в его наследстве. (...) Если мы легализуем его пребывание в Апшероне, ровно через полгода они будут в Казани. (...) Мы живем в системе развивающейся и очень опасной для нас гибридности, где мы не можем разделить внутреннюю и внешнюю политику, и чем дальше – тем будет хуже. Но если мы хотим поучаствовать в Карабахском конфликте - я против этого, то тренироваться надо на кошечках. Для начала надо обеспечить бесполетную зону не над Карабахом, а над Грузией. И тогда мы посмотрим – тянем мы крупный региональный конфликт или нет.
- Это нужно уничтожить ПВО, - заметил участник дискуссии Евгений Бужинский, руководитель Центра прикладных политико-военных исследований факультета мировой политики МГУ.
- Правильно, товарищ генерал!
Смутился даже Соловьев:
- Мы же понимаем: уничтожить ПВО Грузии означает войну с Грузией. Это нанести удара по территории.
- Или отключить, - сквозь шум в студии, по-моему, попытался уточнить Евстафьев.
Такое чувство, что уважаемый профессор пропустил мимо себя монолог Бужинского о том, как просто произнести эти слова – провести общевойсковую операцию, ввести войска в Армению, предварительно оккупировав Грузию, и далее по пунктам.
Далее, правда, генерал погрузился в ведомственные боли – насчет того, сколько турки вложили в Азербайджан с 1992 года, сколько военных прошли обучение в турецких учебных заведениях (не у нас, как было прежде). А вот уже снят с должности большой чин, назначенный еще Алиевым-старшим, который был против засилья турок...
Я, конечно, не профессор и тем более не генерал. Но, как гражданин нашей общей с ними страны, замечу – не надоело вводить войска и платить за дружбу?
Крым – понимаю и горжусь. Нас там ждали долгие годы. И априори матери могли быть спокойны за своих детей, «вежливых людей».
Если вы внимательно изучите детали, причины и будущие последствия сирийской операции, то увидите – это не Грузию «гасить». Конечно, в 2008-м мы не могли поступить иначе. Они убили наших ребят, и это был уже казус белли.
Но я не могу забыть, как Николай Цискаридзе в недавнем интервью Жене Додолеву на вопрос, когда наладятся наши отношения с Грузией, коротко и безапелляционно ответил: «Никогда».
Я не забуду, как до Майдана успела побывать на «новой Украине», успевшей меня удивить, и услышала, что другие-то в них "вкладывают", а мы вот – нет.
Во-первых, с каких хренов мы бы кинулись материально помогать нашим бывшим, когда сами стояли с протянутой рукой, да еще и принимали чудом унесших ноги с их территорий русских учителей, инженеров, врачей?
Во-вторых, не напомните, друзья, кому в этом мире платят за любовь?
Я душу в себе великодержавный шовинизм и фантомные боли (за которые уже достали упрекать) и с позиций профессора и генерала перехожу на сторону Сергея Караганова. Он многое и про Карабах, и про Белоруссию, и про Донбасс сказал. И по высоким отношениям с южными соседями прошелся:
- То, что цари залезли в Среднюю Азию, Закавказье и большевики их политику продолжили... Я говорю совершенно непопулярные вещи – это были глубоко дотационные регионы для России. Сейчас они обнищали. (...) нужно понимать, что не все в нашей истории было абсолютно правильным. Я лично не вижу особой ценности в некоторых близлежащих регионах. По крайней мере, с точки зрения нынешней мировой ситуации, которая становится похожей на бурлящий котел.
*******
Еще одна валдайская цитата президента:
- Чей, собственно говоря, голос должно слышать государство? Как распознать, действительно ли это голос народа или это закулисные нашёптывания либо вообще не имеющие отношения к нашему народу чьи‑то шумные крики, переходящие порой в истерику?
Надо сказать, истерику я услышала субботним вечером, когда включила «Право знать» с Яковом Кедми. И хотя он возмущенно кричал из израильской студии, приходилось в московской кухне буквально уши зажимать.
Мол, то, что сотни лет на нас наезжают с целью раздолбать единое государство – ясно. Партнеры делают это четко и последовательно. То, чем мы отвечаем – наша проблема.
На лице Кедми было написано – он нашими подходами недоволен.
- То, что в Польше будет американская танковая дивизия – в этом виновата Россия. Вы это допускаете. То, что турецкий султан сорвался с цепи и делает то, что хочет, - он делает только то, что Россия ему позволяет. То же самое можно сказать о любом пограничном государстве. Там происходит всё, что позволяет Россия. А если вы позволяете, с этим готовы смириться (переходит почти на крик) и ограничиваться только обсуждением на форуме или заявлениями того или иного государственного деятеля – ну, продолжайте! Хорошо... Неважно, что сказал американский генерал, а вот то, от чего вас должно трясти – от того, что Б-52 развернулся над Харьковом, выйдя на позиции для пуска стратегических ракет против российской территории. Завтра это может быть в любой пограничной стране. Вы это допустили.
Куликов попробовал возразить – мол, то, что делает Украина, это прежде всего приговор ее государственности, который рано или поздно осуществится, но хотелось бы, чтоб это случилось без войны.
- Я не знаю, чего бы вам там хотелось, - продолжал поучительно Кедми, рассказывая, как польские паны нагло смотрят нам в глаза и говорят: «А что ты мне сделаешь?». - А вы их (опять почти на крике) пытаетесь увещевать. Вот если бы приговор был вынесен, и они бы знали, что он реальный, ни он, ни его хозяева так бы себя не вели. А вы только рассуждаете, никаких приговоров еще нет И в сотый раз я могу привести пример с нашего района. Кто-то может вообще подумать, что иранская танковая дивизия появится в Сирии и Иордании?!
*****
Я знаю, что в стране, где поселился Яков, даже самые вменяемые люди считают, что палестинские дети рождаются убийцами. Слышала это от них прямо там собственными ушами.
Я не знаю наших матерей и отцов, которые хотели бы, чтоб их дети двинулись на Грузию или Польшу, где, кстати, есть немало людей, которые симпатизируют России, и погибли бы за то, чтоб там не стояла чья-то дивизия.
Пусть стоят, водку пьянствуют. А если шевельнутся в нашу сторону, то я их не пожалею. И приговор исполнится.
По поводу примера "с района" Якова у меня тоже есть что сказать. Правда, не моими устами.
Если вы смотрели «Генералы песчаных карьеров», читали «Лавку чудес», «Терезу Батиста, уставшую воевать», то откройте еще одну книжку писателя Жоржи Амаду «Каботажное плавание», где в самом начале он вспоминает слова своего друга Ильи Эренбурга:
- Мы с тобой никогда не напишем мемуаров, Жоржи. Мы слишком много знаем.
Прожив большую жизнь, много знающий Амаду напишет в книге то, с чем лично мне (а вы как хотите) трудно не согласиться. И это касается многих народов.
«Не было, нет и наверняка никогда не будет войны более нелепой, чудовищной и братоубийственной, чем та, которую ведут между собой евреи и арабы, — когда во множестве гибнут мирные жители, торжествуют терроризм, предрассудок, мракобесие, расизм. Нет ничего страшнее и бессмысленней войны между братьями, войны, лишенной всякого смысла, развязанной «торговцами смертью» — фабрикантами и поставщиками оружия. Их бы за решетку, а они во дворцах живут! Это они вертят правительствами и отдают приказы генералам. На Ближнем Востоке, где с обеих сторон воюют семиты, кровные и близкие родственники, евреи и арабы убивают и умирают в интересах третьих лиц, делая «холодную войну» горячей, и война эта, как никакая другая, есть отрицание гуманизма, раковая опухоль расизма, проказа нетерпимости, СПИД фанатизма. Одна сторона освящена моисеевыми скрижалями, другая — Меккой и Мединой, но на самом деле обе несовместимы с верой и культурой.
Ох, война между братьями, ночь средневековья, вдруг сгустившаяся на заре нового тысячелетия, — ее надо прекратить, и как можно скорей. Пусть живут рядом свободное Государство Израиль, отчизна иудеев, и свободное Государство Палестина, родина арабов, «Песнь Песней» и волшебные сказки Шехерезады. И Моисей, и Магомет рождены женщиной в одной и той же пустыне.
Когда разразилась Шестидневная война, на улицы Сан-Пауло вышли евреи и арабы — граждане Бразилии, где смешалась кровь многих рас, — устроили общую манифестацию во имя мира и гуманизма, вместе потребовали прекратить кровопролитие. И в тот час сердце мое наполнилось гордостью за то, что я бразилец. Потом, разумеется, вмешались посольства — израильское, египетское, сирийское, — делая все возможное и невозможное для того, чтобы примеру Бразилии не последовали другие страны. А я, старый бразилец, а значит, метис, в чьих жилах течет и арабская, и еврейская кровь, заявляю: покуда длится гнусное противостояние, я не приму приглашения ни от Израиля, ни от стран арабского мира. Я, кровный брат евреев и арабов, пересеку границу двух палестинских государств не раньше, чем воцарятся в них согласие и мир, не раньше, чем сядет племя семитов за один стол и преломит хлеб».