- Подъем! Подъем! Встаём, кровати заправляем! - Дежурная ходит по " продолу" и стучит огромными железными ключами в " кормяки". Время 05:45. Так мне предстоит вставать последующие десять с половиной лет.
С трудом вытаскиваю себя из сна, который снится мне почти каждую ночь вот уже четыре месяца. Нет ни дождя, ни улицы, ни котенка. Дороги домой тоже нет...
Встаю, быстро заправляю шконку надеваю на себя практически все теплые вещи и опять ложусь, в надежде увидеть всё же продолжение сна. Пытаюсь представить, как я поднимаюсь по лестнице, подхожу к родной двери...Но нет. Дальше этого не идёт. Не представляется. Не снится.
В камере холодно. Нам " повезло" и мы сидим в новом корпусе тюрьмы, которую сдали в начале этого года. Сдали, как всегда в спешке, и через нашу камеру проходит огромная, практически сквозная, трещина. Эту трещину мы как могли законопатили мешками из под передач, заклеили обрывками простыней. На обысках каждый раз инспектора́ всё это расковыривают, вытаскивают с матами наши " утеплители". Но мы с упорством закоренелых сидельцев возвращаем всё на свои места.
Вообще, этому быстро учишься- не раздражаться, не эмоционировать по поводу того, чего не можешь изменить. Терпение- главное слово. Девиз, если хотите. А ещё учишься не торопиться исполнять приказы и указания сотрудников. Сначала- из чувства протеста, потом подмечаешь: что приходит в голову одному начальнику, другому приходит диаметрально противоположное. И если вечером он хочет, к примеру, чтобы стены были синие, с утра ему захочется цвета весенней зелени. А то и вовсе забудет чего хотел. Так что, поспешай медленно- ещё одна заповедь зэка.
Камеры новой тюрьмы похожи скорее на больничные палаты: на комнату квадратов 30 приходится всего 6 одноярусных коек( позже на них всё же "наварили" вторые ярусы), в углу туалет за стенкой и дверью, рядом умывальник, в противоположном углу- стол, лавки, шкафчик для посуды и самая большая ценность- холодильник. Не во всякой камере была такая роскошь. Россия изо всех сил стремилась к евростандартам.
Помню, как впервые зашла в камеру. В голове сумятица- лихорадочно вспоминала всё, что читала или смотрела в фильмах о " проверках", которые устраивают вновь прибывшим. Все эти " вечер в хату", полотенце у порога... Но ничего этого нет. Встречает меня милая девушка лет тридцати, хрупкая и в очечках, похожая скорее на учительницу младших классов, чем на преступницу. Стандартные расспросы: кто, за что, сколько лет, есть ли семья?
- Да не бойся ты, не съедим! - видимо что-то углядела в моём лице Алена. Я не чувствовала испуга, скорее решимость не дать себя унизить, не позволить издеваться над собой. Потом я часто встречала это в других. Когда человек перед лицом неизвестности выпускает заранее все свои колючки, выставляет перед собой щитом грубость и агрессию.
Когда идёшь подвальными переходами старой тюрьмы, затопленными и кишащими крысами, с запахом ужаса и смерти , то представляется, что населена она людьми потерявшим человеческий облик, опустившимися и уродливыми. И совсем не ожидаешь встретить здесь обыкновенных женщин, зачастую милых и домашних, образованных и из хороших семей. Справедливости ради, надо сказать, что встречались разные : и наркоманки с более чем двадцатилетним стажем и алкоголички, пьющие с детства, те, для которых смысл всей жизни- кайф наркотический или алкогольный.
В камере, куда я попала, и где мне предстояло провести последующий год, из шести человек- пятеро обвинялись в сбыте наркотиков в особо крупном размере. И только одна по 158- кража.
Продолжение следует...
Начало истории можете прочитать по этой ссылке https://zen.yandex.ru/id/5f9661391772f52b500ac73e