Ничто не предвещало…
Весна 1521 года. На западе заканчивается русско-литовская война. Враг теперь воюет на три фронта: с московским князем, крымским ханством и тевтонским орденом, а значит, обязательно пойдет на перемирие. Стало быть, взятый Смоленск останется в руках у Василия III. На востоке – покорная Казань, под властью хана-марионетки Шаха-Али. На юге – Крым… традиционный союзник Москвы (именно так!). Правда, несколько лет назад гости с юга ходили под Тулу, однако получили такой отпор, что вернулись в Крым «наги и босы». Хану пришлось оправдываться («это не я! это непокорные мурзы мутили воду»).
Словом, ничто не предвещает скорой катастрофы!
Москва – могучая крепость. Кирпичный Кремль построил Иван III, а Василий III сделал его неприступным, полностью окружив водой. Впрочем, Москва так сильна воинами, что уже семь десятилетий ни один враг не подступал к ее стенам.
Несколько месяцев назад великий князь завершил «собирание Руси». Было ликвидировано последняя крупное княжество – Рязанское. Бывший рязанский князь Иван Иванович сидит теперь в Москве под стражей. А в Переяславле Рязанском сидит московский воевода Иван Васильевич Хабар Симский (запомним это имя!)
И вот – как летом снег на голову…
Крымский смерч
Апрель 1521 года. В Казани неожиданный переворот. Нелюбимый казанцами Шах-Али низложен и бежит в Москву, а власть захватывает Сагиб-Гирей, брат крымского Мухаммед-Гирея. По-видимому, оба брата действуют по заранее обдуманному плану.
Новый казанский хан вступил с Москвой в притворные переговоры, усыпляя бдительность Василия III. К началу лета казанские отряды уже напали на Русь. Но главная опасность надвигалась не с востока, а с юга.
Коварный Мухаммед-Гирей, русский «союзник», шел с огромным войском по степи, обгоняя весть о своем приближении. Ночью на 28 июня хан форсировал обмелевшую Оку и напал под Каширой и Серпуховом на наспех собранные русские рати. Полки князя Дмитрия Бельского были разбиты по частям, после чего орда Мухаммед-Гирея бросилась на Москву. В этот момент с крымским ханом соединились казанцы, которые прошли огнем и мечом через нижегородские и владимирские земли.
В Москве началась паника. Народ бросился в Кремль, в воротах была давка. Про великого князя рассказывали, что он спрятался в стогу сена… В действительности Василий III бросился в Волоколамск, чтобы собрать там полки. Оборону Кремля он поручил боярам и зятю (крещеный казанский царевич Петр Ибрагимович). Мумаммед-Гирей теперь стоял в 60 километрах от города. Татары разоряли подмосковные деревни и пили мед из княжеских погребов. Попадали в плен даже боярские дочери…
Когда читаешь, возникает ощущение «дежа вю»: примерно так развивались события в 1382 году перед тем, как Москву сжег Тохтамыш и вновь заставил князя платить дань.
70 лет Москва не видела врага, поэтому к осаде оказалась не готова. За эти годы город вырос многократно, и десятки тысяч человек бросились в Кремль. Как сообщает Герберштейн,
«От множества народу в крепости стояло такое зловоние, что, пробудь враг под городом три или четыре дня, осажденные погибли бы от заразы, поскольку в такой тесноте каждый должен был отдавать дань природе там же, где стоял».
Пороха в городе почти не оказалось. Пушек в Москве имелось множество, но – за пределами Кремля. Их не успели даже перевезти в крепость! Самоуверенность сыграла злую шутку с москвичами…
Новое иго
Пришлось вступить с татарами в переговоры. Мухаммед-Гирей, казалось, сам не знал, что делать со своей победой: он тоже не был готов к осаде. Так что хан милостиво согласился на мир. От имени Василия III бояре заключили договор. Грамота второпях была составлена и скреплена печатями…
По этой грамоте, на Руси было восстановлено татаро-монгольское иго. Великий князь признавался
«вечным данником царя так же, как были его отец и предки»
Речь шла не о «подарках» хану (суммы, которые нерегулярно выплачивали до конца XVII века), а именно об официальной дани: это значило, что великий князь Московский признает себя вассалом Крымского хана – правопреемника хана Золотой орды.
Во время суматохи никто не заметил, как из Москвы бежал Иван Иванович Рязанский. Бежал он в собственную отчину – в Рязанский край. Так перед Русью снова замаячил не только призрак татарского ига, но и призрак удельной раздробленности…
Завладеть Рязанью
Дальнейшие события не очень ясно освещаются в источниках. Русские тексты – крайне лаконичны, ведь сам факт существования грамоты был позорным. Подробнее рассказывает Герберштейн, но если понимать его отчет буквально, то главными фигурами в обороне Москвы и Рязани станут начальники немецких пушкарей… Думается, Герберштейн все-таки переоценивает роль соотечественников, которые, наверное, и были его информаторами.
Попробуем восстановить ход и смысл дальнейших событий!
12 августа Мухаммед-Гирей с заветной грамотой начал отход от Москвы. Однако он не думал сразу возвращаться в степи, но повернул на Переяславль Рязанский (после запустения Старой Рязани – главный город княжества, в наши дни называется просто «Рязанью»). Зимин не сомневается, что это было связано с бегством Ивана Рязанского: похоже, хан решил восстановить отдельное Рязанское княжество, чтобы поставить его под свой контроль.
Итак, татарская орда остановилась у рязанских стен, чтобы взять город. Лучше всего – хитростью. Для этого татары организовали выкуп пленных, и сам хан – вступил в переговоры с воеводой, потрясая мирным договором.
Хабар Симский
Иван Васильевич Добрынский-Симский был одним из лучших русских воевод в те дни. В историю вошло его прозвище Хабар – «пожива» и «военная добыча» то есть Удача. Если удача улыбнулась человеку много раз, то это значит, дело – в самом человеке. Иван Васильевич умел воевать не по правилам.
Особо отличился Хабар Симский в 1505 году, когда спас от татар Нижний Новгород. К городу подступили казанцы, рассчитывавшие на смерть Ивана III и возможный династический кризис. У Хабара было очень мало воинов, и все-таки татары были с большим уроном отбиты. Дело в том, что воевода вооружил вчерашних врагов – пленных литовцев (им была обещана свобода). Иноземцы бились храбро, ведь в случае взятия города им угрожало татарское рабство. После осады воевода сдержал обещание. Некоторые литовцы после этого поступили на московскую службу.
«Предъяви грамоту!»
Крымский хан объявил Хабару: власть татар над Русью восстановлена. Великий князь Московский – его данник. Поэтому и воевода Московского князя должен выйти из крепости на поклон к хану и выполнить то, что хан прикажет. Нетрудно было догадаться: первым приказом станет сдача города, а воевода сделается заложником в ханских руках.
И тогда Хабар Симский решил отыграть роль, которую хан предназначал воеводе: роль дурачка. Это могло выглядеть приблизительно так:
Хабар: А разве великий князь – твой данник?!
Хан: Да! Он – мой данник. До тебя новости не дошли?
Хабар: Ничего-не-знаю! Докажи, что государь – твой данник.
Хан: У меня грамота с печатями.
Хабар: Я тоже могу сказать: «у меня грамота с печатями»…
Хан: Я покажу ее…
Хабар: Я тоже могу показать тебе издали бумажку! Нет, ты пришли мне грамоту, чтобы я и печати посмотрел, и где дьяк руку приложил. Пошлешь мне подлинную грамоту – отдам тебе Рязань. Только чтоб без обмана, меня на мякине не проведешь!
«Какая такая грамота?»
С печатями у хана было все в порядке. Хан Мухаммед-Гирей послал грамоту «дурачку-воеводе». Тем временем татары подошли под самые стены Рязани (это было несложно: русские подпустили их). Сейчас ворота крепости откроются, и хан ей овладеет.
Вдруг – залп картечью! Немец-пушкарь Иордан сработал грамотно. Множество татар погибло, другие в панике бежали от стен города.
Дальнейший диалог мог выглядеть примерно так:
Хан: Быстро сдавайся, но сначала выдай нам своих пушкарей, мы их на кол посадим!
Хабар: Ну да, конечно! Может, тебе дать еще ключи от порохового погреба?
Хан: Твой князь – мой данник! У нас мирный договор!
Хабар: Какой такой договор?
Хан: Я ж тебе только что прислал грамоту!
Хабар: Какую такую грамоту?
Хан: … … … !!!
Хабар: Не было никакой грамоты. Ничего ты мне не присылал.
Хан: Ну все, молись! Когда возьму Рязань, я тебя на кол посажу!
Хабар: Попробуй взять Рязань, мы всех твоих татар перестреляем. Пороху много, пушек много (вот тут чистая правда – в отличие от Москвы, Рязань граничила со степью и была готова к обороне).
Грамота о восстановлении ига, вытребованная и сожженная воеводой, БЫЛА В ОДНОМ ЭКЗЕМПЛЯРЕ.
Теперь о восстановлении Рязанского княжества не было и речи. Мухаммед-Гирей вернулся в Крым, не взяв не одного города и больше не имея унизительного договора. Иван Рязанский скрылся в Литве и там бесславно провел остаток жизни. Что же касается воеводы, то его заслуги не были забыты. Иван Васильевич стал боярином.
Пять столетий спустя
Теперь представим себе, что Хабар Симский НЕ добыл этой грамоты. С одной стороны, я не верю, что Василий III, приготовившись к новой войне, стал бы выполнять позорный договор. С другой стороны, я убежден, что крымские ханы потом потрясали бы этим договором двести лет, а это умаляло бы достоинство России и пагубно бы отражалось на ее международном положении.
Конечно, поступок воеводы можно назвать вероломным... Но в тысячу раз большим вероломством был удар в спину союзнику, который перед этим нанес Крымский хан!
Смелые, инициативные действия Ивана Васильевича Хабара Симского и через полтысячелетия вызывает огромное уважение.
Все мои статьи, связанные с историей России, можно найти в оглавлении журнала «Нетривиальная история».
Смотрите также:
Как царь Алексей Михайлович изгнал с московской улицы чертей