Сколько я себя помнила папа перед сном читал мне сказки из толстой книжки. Обычно в тот момент, когда я понимала, что уже засыпаю, я говорила:
-Всё хорошо, я сплю.
Папа закрывал книгу, целовал меня и уходил, а я немедленно засыпала.
В один из вечеров во всём районе отключили электричество и для того, чтобы почитать сказку перед сном папа зажёг свечу и сел читать у самой моей кровати. При свете свечи мир становится другим. Я смотрела на пламя свечи, и оно трепетало от произносимых папой слов. Как-будто слова прежде, чем достичь моих ушей цепляли пламя.
Я тогда подумала, что сказки становятся реальностью и ничего плохого не случиться пока горит свеча. И сразу же уснула. С этого вечера свеча стала неотъемлемой частью вечерней сказки. Я себе не представляла, что можно заснуть без вечерней сказки при свете пламени свечи. Но, что удивительно, когда папа был в командировке, я спокойно засыпала без сказок.
Не могла я заснуть только один раз. Я уже была взрослой, закончила третий класс и влюбилась. Я не могла заснуть, но стыдно было просить маму посидеть со мной. Потому что влюбиться может только взрослый человек, а взрослый человек не просит маму почитать сказку. Папу попросить может, а маму нет.
Уже под утро я впала в забытьё и мне приснился папа. Он был странно одет во всё военное и был очень уставшим. Я рассказала ему, что у меня беда – я влюбилась и не знаю, что с этим делать. Папа спокойно улыбнулся и сказал, что это нормально. Все влюбляются в таком возрасте. Но это проходит. Я сразу успокоилась и спросила, когда он вернётся.
— Вот с этим проблемы, - сказал папа, и добавил, - Но я постараюсь.
Утром меня разбудил звонок стационарного телефона в прихожей. Я сразу поняла, что случилось несчастье. С хорошими новостями так телефон не звонит.
Мама сняла трубку и мои опасения подтвердились. Мама сказала:
- Я сейчас приеду.
Я тотчас вышла из своей комнаты и сказала, что поеду с ней.
-Оставайся дома, - почти прошептала мама.
Но я знала секретный голос. Ели его включать, то никто не может тебе возразить. Я с самого детства его знала, но также знала, что секретным голосом можно пользоваться только в крайнем случае. А то, что сейчас и есть самый крайний случай я не сомневалась. И я включила этот голос.
- Я поеду с тобой! – четко, выговаривая слова, сказала я маме.
Мама ничего не ответила, но я знала - она уже не возражает.
Всю дорогу мама смотрела перед собой держала меня за руку и без перерыва повторяла: «Всё будет хорошо». Я подумала, что если она сейчас замолчит, то всё хорошо уже не будет никогда. И про себя повторяла эти слова за ней.
Мы подъехали к громадному зданию больницы. Нас встретил молодой человек и попросил следовать за ним. Длинная череда коридоров и несколько лифтов только подтвердили громадность здания. В конце концов мы оказались перед палатой, где нас встретил врач. Он рассказал маме, что они надеются, что всё будет хорошо. И добавил ещё несколько непонятных медицинских слов, звучание, которых говорило: «Всё очень-очень плохо!».
Мы зашли в палату, где на большой специальной кровати лежал человек с лицом папы. К нему были присоединены разные провода и трубки. Лицо папы было очень бледным, почти неживым. Когда мы остались в палате одни, я достала из рюкзака книгу сказок и свечу. И начала читать сказки. Мама молча сидела у окна. Я уверена, что она про себя повторяла заклинание, что всё будет хорошо. Я не знаю, сколько раз я дочитывала книгу до конца и начинала с начала. За окном уже было темно, когда я увидела трепет пламени свечи и скорее почувствовала, чем услышала папин голос:
-Всё хорошо. Я сплю.
Мама тоже это услышала, и я впервые за время, что прошло от телефонного звонка увидела её осмысленный взгляд.
В этот момент в палату стали быстро входить люди в белых халатах с различными препаратами и инструментами. Самый главный сказал:
-Выйти всем!
Он сказал это секретным голосом, и я удивилась, что ещё кто-то кроме меня знает про секретный голос. Тут же меня взяла за шкирку большая женщина в белом халате и выкинула в коридор, где уже сидела мама.
Я подошла к ней и прижала её голову к себе и держала так даже когда почувствовала, что моя блузка стала мокрой от маминых слёз.
Потом вышел доктор, который мог говорить секретным голосом и сказал:
-Всё будет хорошо.
То, что он не сказал "надеюсь" означало, что всё действительно будет хорошо. Я пошла к палате, но доктор предупредил, что сейчас туда нельзя.
-Я только заглянуть.
На тумбочке по-прежнему горела свеча и её пламя трепетало от папиного дыхания.
Ничего плохого не случиться пока горит свеча. Значит доктор прав и всё будет хорошо.