Часть третья, часть первая - здесь, предыдущая часть - здесь
Когда волна животного страха улеглась, я нашел в себе силу разглядеть страшную находку. Это была девочка кавказской национальности, лет семи-восьми, совершенно голенькая, не вздутая. Широко раскрытые глаза не обезображены. Видимо, она залезла за крабами в эту расщелину снизу, где широко, а вода ее подняла выше, где узко. Воздуха в легких не хватило, и она осталась там плавать, как в аквариуме. «Так, - пронеслось в голове, - об утопленнике я ничего не слышал, а в ауле, где я остановился, такая могучая народная связь, что утони хоть за десять километров отсюда – через час будут знать все». А так как я вышел из дома час-полтора назад, мне по дороге встречались здоровые и веселые местные жители, не голося и не дергая волосы на голове, значит, девочка утонула незадолго до моего купания. Конечно, я знаю, что без кислорода человеческий мозг живет чуть больше пяти минут, но вдруг мы чего-то еще не знаем, как, например, про мое дыхание через кожу!
Я еще раз оглядел утопленницу. Да, есть смысл попробовать: ни малейшего знака смерти, только глаза, как диски. Но в этом я ничего не понимаю. Кажется, такие же были у беременной Маруськи, когда она падала в обморок.
Поднырнув снизу под камни, я оказался практически в замкнутом пространстве, окруженном осклизлыми камнями и доверху наполненном водой. За волосы взяться было практически невозможно – девочка наголо побрита, как мальчик. И это не удивительно: местные часто на лето бреют своих детей, несмотря на половые различия. Я схватил ее за руку – рука была мягкая и не казалась безжизненной, просто, в силу естественных правил, она выскользнула из моей. Долго я еще приноравливался, пока не нашел самую выгодную позицию – правой захватить ее обе щиколотки. Так потихоньку я вытянул тело через щель вслед за собой.
Сначала на поверхности показалась моя голова. Никого, как и ожидалось, в этом укромном уголке не было. Доставить маленькое тельце на берег было нетрудно. Я положил его ничком на скатанные в трубочку джинсы и стал, как мог, оказывать медицинскую помощь, возвращающую жизнь. В экстремальных условиях можно вспомнить даже то, с чем никогда не встречался. Возможно, это генетическая память, а может, это просто отпечаталось из каких-то источников информации без осознавания. Сам себе удивляюсь: будто всю жизнь работал на спасательной станции!
Минут через десять девочка сделала первый судорожный вдох, потом еще, еще – и, наконец, задышала, как все здоровые люди. Я приложил ухо к маленькой, без единой выпуклости, груди: сердце стучало с перебоями, но достаточно для жизнедеятельности органов и тканей (и откуда у меня взялась такая интуиция???). Кожа начала розоветь, стали четкими губы. Неизменными оставались только глаза – а это самое главное. Я наслышан об идиотах, которых оживили слишком поздно, когда головной мозг уже погиб. Что же будет в этом случае?
Почти час я просидел над воскрешенной девочкой, вглядываясь в неподвижные диски-глаза. Вдруг я понял, что в них зажегся маленький огонек, едва заметный и непонятно откуда появившейся. И вот черные ресницы дрогнули, а из-под век на меня выглянуло вполне разумное существо.
- Как тебя зовут? – задал я глупый вопрос.
продолжение следует - читам здесь
Наш журнал для умных людей. Мы даем им знания и стимулируем мыслительные процессы.
В полном объеме читайте нас на: http://otverhovnoy.ru/
Знакомство с автором - здесь