Незамысловатые карантинные истории, своего рода технический "Декамерон" Сергея Ташевского.
Практики Посланникова переулка, или Жёлтый опель из Бобруйска
…В Посланниковом переулке есть старинный двухэтажный дом с красными воротами, и это место говорит очень много сердцу любого москвича. Здесь, на границе Лефортовской слободы, издавна расположилось центровое городское ГАИ, ныне для краткости названное Отделением МО ГИБДД ТНРЭР №1 ГУ МВД России по г. Москве. Стены этого дома буквально пропитаны стонами, слезами, криками отчаяния. В его кафкианских коридорах, которые невероятным образом перепрыгивают с этажа на этаж, змеятся вопреки геометрическим и архитектурным законам, сужаются, пересекаются, упираются в тупики, кануло немало надежд, случились тысячи инфарктов и несчётное количество попыток свести счёты с жизнью, своей и чужой…
Тогда, в начале 90-х, чадящая пробка из разномастных машин начиналась ещё у въезда в Посланников переулок, а у ворот всегда круглосуточно стояла толпа. Необычайно толстые гаишники проходили через неё как ледоколы через льды, оставляя за собой взволнованный след, и исчезали в дверях. Это были не люди, но боги, ведь лишь от них зависело, сможет ли ездить человек на только что купленном автомобиле. Одна неправильная циферка в техпаспорте, одна неверно написанная буква, одна позабытая печать — и случится непоправимое. Машина будет годиться лишь в металлолом, никто не поставит её на учёт, никто не даст номера. А какие должны быть циферки, буковки и печати — об этом знали только в ГАИ.
В принципе, это была лотерея. Законы здесь переделывались каждую неделю, формы справок и таможенных деклараций постоянно менялись. Что-то строго запрещалось, другое, наоборот, вдруг разрешалось. В коридорах этого мрачного здания люди стояли в бесконечных очередях, прижимая к груди ворохи заявлений, запросов, сертификатов. Никто не знал, в какой комбинации эти бумаги наверняка принесут выигрыш, и поэтому приходилось держать наготове всю колоду.
У меня были все козыри: у только что купленного в «Южном порту» жёлтенького «Опель-Кадета», пригнанного из Белоруссии, документы казались безупречными. Я трижды их проверил, сличил номерки, тщательно заполнил все заявления. Поэтому спокойно дожидался своей очереди, высокомерно поглядывая на несчастных, у которых в ПТС оказалась треугольная, а не круглая печать. И, подойдя наконец к окну, уже готов был вздохнуть с облегчением, когда вся эта стопка бумаг перекочевала туда, вовнутрь. Окно с грохотом закрылось, и я уже почти отошёл от него, как вдруг открылось вновь.
— Ташевский! — раздался из него неприятно усталый голос, какие, наверное, бывают у чекистов после многочасовой пытки, — а где справка о растаможивании в Белоруссии?
— Так вот же она! — я вернулся к окну и ткнул в нужную бумагу.
— Да, не слепой, вижу! Но тут написано, что она выдана на основании справки номер такой-то. А где эта справка?
— А она нужна?
— Конечно нужна! Где она?
— У меня её нет. Что же делать?
— А я откуда знаю? Следующий!
Любой русский человек почему-то прекрасно знает, что нужно делать в такой ситуации.
Нужно бить челом.
Но бить где попало бессмысленно и даже вредно, иначе удар челом придётся мимо цели.
Нужно идти к начальнику.
Это тоже было не просто, но, отстояв трёхчасовую очередь, я всё-таки проник со всеми своими бумагами в маленький кабинет на втором этаже, где восседал самый крупный гаишник. Крупный в прямом смысле (они вообще были как матрёшки, размеры животов точно соответствовали чинам и званиям). Но этот был похож на человека.
— Да, — грустно сказал он. — Проблема. Без справки никак. Ну ничего, мы можем послать запрос в Белоруссию.
— А это долго?
— Ну… Месяца два-три. Как наша канцелярия и почта сработает.
Я с тоской посмотрел на его письменный стол, заваленный ворохом мятых бумаг и бумажек.
— А если я сам в Белоруссию съезжу и эту справку привезу?
— Да? Прекрасная идея! Тогда нам запрос писать не нужно! Езжайте и привозите! — просиял начальник.
— Но куда мне там пойти?
— Не знаю куда.
— И что привезти?
— Не знаю что. Главное — чтобы была справка. С номером и печатью.
В растерянных чувствах я вышел из дома в Посланниковом переулке и сел в жёлтый «Опель-Кадет». Я ещё не понимал толком, нравится ли мне эта машина. Да она, строго говоря, пока была не моя. Аккуратный, чистый салон, «канареечного» цвета кузов, ровно урчащий маленький моторчик, чуткий руль. Игрушка, а не машина! Но — белорусские номера, и регистрация… Где? В городе Бобруйске республики Белоруссия.
Мне вспомнилась песня Майка Науменко: «Здравствуйте, я гуру из Бобруйска!». Да. Бобруйск. Значит, он реально существует. И скоро мне предстоит в этом убедиться воочию.
На следующий день я уже ехал на поезде с толпой «челноков» в Минск, а к утру выплеснулся вместе с ними в здание вокзала белорусской столицы. Нужно было срочно поменять рубли на местные «зайчики» и спешить на автобус до Бобруйска. Белорусские деньги меня поразили: к тому времени самые мелкие купюры с изображением зайцев (по которым и были названы дензнаки) уже окончательно вымерли, в ходу тут были бумажки с изображениями других зверей: белочек, лисиц, волков, зубров. Причём после нескольких деноминаций в этом животном мире царил полный кавардак: например, «белочка», как оказалось, уже несколько месяцев легко кроет лису и волка. Главным все ещё оставался зубр, но даже он стоил значительно меньше русского рубля. Рассовав это несметное множество зверей пухлыми пачками по карманам, я сел в старенький автобус, который какими-то извилистыми асфальтовыми тропами через леса двинулся к Бобруйску.
Шёл дождь, когда мы въехали в большую деревню с не до конца заасфальтированными улицами, на которых в грязи барахтались гуси, свиньи и уазики. Автобус скрипнул тормозами, взревел и остановился.
— Это Бобруйск? — осторожно спросил я пожилую женщину.
— Бобруйск, детка, Бобруйск!
— А где тут ГАИ?
— Да вот, пойдёшь прямо по главной улице, там справа за старым штакетом вторая изба будет.
Ну, не такая уж изба, — бобруйское ГАИ располагалось в довольно аккуратном дощатом домике, в одной из комнат которого сидел тощий капитан милиции. Узнав, что я приехал аж из Москвы, он всплеснул руками и заахал.
— Ну как же ж так! Ну почему у вас там такие звери сидят! Что ж они так вас ненавидят! Из-за какой-то бумажки заставили к нам ехать. Вот, пожалуйста, вам справка. И печать? Пожалуйста, вот печать. И круглую печать? Да легко! Счастливого пути! Удачи!
Ошеломлённый, я вышел из кабинета. Как всё просто! Автобус стоял на остановке, ещё два часа езды — и вот снова вокзал в Минске. Казалось бы, садись на поезд, и ночью будешь дома. Но кто же мог подумать, что билеты до Москвы за день подорожают в полтора раза? Моих бумажек с лисами и зубрами теперь явно не хватало. Можно, конечно, купить до Смоленска, а оттуда автостопом, но это будет ночью и под дождём…
На всякий случай я занял очередь в билетную кассу. Очередь шла медленно, каждый выяснял в окошке кассы, почему всё так плохо, и не осталось ли ещё дешёвых билетов. За мной стоял симпатичный белорус с огромными брезентовыми сумками, которые он с трудом передвигал по полу. Минут через пять он неожиданно обратился ко мне:
— Простите, я вижу, вы налегке, без багажа? Вы до Москвы едете?
— Да… То есть нет… Мне нужно в Москву, да вот денег, оказывается, на билет теперь не хватает…
— Пустяки! — радостно улыбнулся белорус. — Я вам куплю билет, а вы мне с этими сумками поможете! Идёт?
— Конечно, идёт!
Через час мы с Мишей (так звали моего спасителя) уже сидели в удобном купе поезда Минск — Москва, пили чай и разговаривали о жизни. Он был в прошлом научным работником, доцентом в каком-то техническом институте, а теперь подрабатывал «челноком», возил товары из Польши. Услышав историю о моих приключениях со справкой, Миша вдруг очень обрадовался:
— Так у тебя значит есть в Москве машина! Это же прекрасно!
— Ну, можно теперь надеяться, что есть…
— Так давай ты мне будешь помогать пару раз в месяц товары по точкам развозить! Встречать меня на вокзале, а потом отвозить обратно. Я таксистам по сорок долларов плачу, так лучше тебе эти деньги отдам, чем незнакомым людям, от которых неизвестно чего ждать…
Сорок долларов по тем временам были огромными деньгами, и мы с Мишей немедленно стали партнёрами. Год или полтора подряд он звонил мне вечерами из Минска, наутро я встречал его на «опеле», мы развозили по магазинчикам и рынкам дешёвую польскую косметику, потом выпивали и он отправлялся на вокзал. Отличный заработок, особенно в те не слишком хлебные времена.
Но это уже потом. А тогда, вернувшись в Москву с вожделенной справкой, я снова собрал все документы и поехал в Посланников переулок. Отстоял очередь у окна, и с замиранием сердца протянул туда всю пачку. Окно снова закрылось, я почти отошёл от него…
— Ташевский!
Это было как выстрел в спину. Я обернулся.
В окно высунулась рука, которая держала справку из Бобруйска.
— Что теперь?
— Это не нужно. Забирайте.
— Но мне же сказали…
— Забирайте свою бумажку. По новому регламенту она не нужна. Садитесь и ожидайте выдачи документов и номеров.
Продолжение следует...