Почти час я просидел над воскрешенной девочкой, вглядываясь в неподвижные диски-глаза. Вдруг я понял, что в них зажегся маленький огонек, едва заметный и непонятно откуда появившейся.
Часть четвертая, часть первая - здесь, предыдущая часть - здесь
"Скорая помощь" увезла ее в город (мне пришлось наврать, будто я видел, как она занырнула, и тут же бросился за ней в воду). Местные жители пожимали плечами – последний раз здесь кто-то утонул из приезжих в позапрошлом году. А сейчас, кроме меня, вообще здесь никто не отдыхает.
Интерес к незнакомке охватил весь маленький городок. Все хотели посмотреть, кого же все-таки спасли, но врачи никого к ней не пускали. Я же смертельно устал и завалился спать так, что не заметил, как меня трясет Ардавас с выпученными от ужаса глазами. Наконец, он привел меня в сознательное состояние.
- Иди за мной, - промолвил он, а в его голосе почувствовался металл и отчуждение.
Он вел меня какими-то огородами, пока мы не подошли к довольно большому каменному дому на возвышенности. На крыльце стояла хозяйка, которая явно нас ждала, а во дворе резвились дети, мал-мала-меньше.
- Идем в дом, - сказала хозяйка ледяным тоном.
Я вошел вслед за ней, Ардавас – за мной, дыша нездоровым воздухом в спину.
- Я даю время: чтобы через три дня ни тебя, ни твоего дьявола здесь в помине не было, иначе мы вас убьем. Наша вера не может дать тебе больше. Уходи и никогда не возвращайся.
Так же под конвоем из Ардаваса я вернулся в свою съемную комнату. Ардавас изменился: вместо веселого хлебосольного болтуна передо мною стоял мрачный и незнакомый человек, от которого ничем хорошим не пахло.
- Да что же все-таки произошло, Ардавас?! – от недоумения у меня бешено заклокотало сердце.
- Не произноси мое имя. Ты проклят.
- Но почему?!!
Ардавас сел на табуретку, протянул мне потрепанную фотографию и, глядя в сторону стеклянными глазами, начал говорить.
- Ты видишь, кто здесь на фотографии? Да, это Изабелла. А рядом – Жюлико, дочь Давида, что он тебе в жены предлагал, а вот это – мой сын Жюлиан. Ты Жюлиана знаешь. Жюлиану сейчас сэмнадцать лет. А на фотографии – восэм. А это – Эсмэралда. Ей тоже восэм.
- Ну и что?
- Как это «что»? Дурья твоя башка! – взвился он и снова остыл. - Если эта фотография сделана, когда Жюлиану было восэм, а сейчас ему сэмнадцать, значит, фотография сдэлана дэвят лэт назад. А Эсмэралдэ - как было восэм, так восэм и осталос.
- Какой Эсмеральде?
- А что в больницу попал.
- Не понимаю…
- Эсмэралда утонул дэвят лэт назад. И дэвят лэт назад по нэй поминки справили. А когда справили – назад пути нэт. Ясно тэпер?
- Нет. Этого не может быть. Человек не может столько времени находиться под водой. Девять минут – и все!
- Человек – дэвят минут. Дьяволь - дэвят лэт. Чэловэк и нэ может. Дъяволь может.
- Это подтасовка, это просто похожий ребенок, просто у твоей Изабеллы семеро по лавкам, она хочет освободить себя от лишнего рта. А-х! Так она ее и утопила…
Ардавас насупил ядовито-черные брови и посмотрел мне в упор:
- Если через три дня…
На этом он сверкнул соколиными очами и вышел вон, деревянная дверь оглушительно хлопнула - и вылетела с петель в маленький коридорчик.
…Они шли по шпалам вдвоем: он- с маленьким чемоданчиком, она – в новом шелковом платье. Платье ей было не по размеру велико, а ветер постоянно пытался его бессовестно задрать кверху. Они шли в туманное будущее. Он напоминал себе папу, который держал дочку за ручку, и даже не мог себе и на миг представить, что в этом будущем эта «дочка» станет ему преданной и любимой женой.
Наш журнал для умных людей. Мы даем им знания и стимулируем мыслительные процессы.
В полном объеме читайте нас на: http://otverhovnoy.ru/ Знакомство с автором - здесь