Начало - здесь. Предыдущая глава - тут.
Спецрейс из Москвы прилетел вечером 7 июля. Самолёт доставил геологическую партию, участники которой готовились к отправке на север края искать нефть в сибирской тайге. По крайней мере, именно это выяснили работники аэропорта, встретившие геологов, и именно эта информация легла на стол первого секретаря крайкома Партии товарища Горового. Геологи разместились в общежитии ВоенПроизКома имени тов. Преображенского по ранее достигнутой договорённости. Начальник геологического управления края лично просил об этом товарища Илларионова, председателя коммуны, выполняя просьбу своих коллег из Москвы. Эта информация также дошла до ушей Бориса Алексеевича, но не заинтересовала его. Дело было обычное - приехали геологи из Москвы, где ещё остановиться, как не в коммуне Преображенского.
В тот же вечер в квартиру Черняя постучали двое мужчин в гражданской одежде. Назвав пароль и получив ответ, они были доставлены на временную базу спецгруппы Синцова. Мужчинами оказались старшие ревизоры спецотдела КПК, в обязанности которых входила дальнейшая разработка по выявленным руководителям-перерожденцам высшей партийной иерархии, к которой и относился первый секретарь Восточно-Сибирского крайкома товарищ Горовой Борис Алексеевич.
Ознакомившись с уже полученными Синцовым материалами и передопросив под запись пленных, они пришли к выводу, что в Иркутске действует не просто группа перерожденцев-бюрократов, а реальная заговорщицкая организация, имеющая связи с такими же организациями в других не установленных городах и куратора в Москве. Куратор вероятно занимает высокую должность и, возможно, входит в состав ЦК Партии. Особую опасность этой организации определял то факт, что в её участии были замешаны руководящие работники органов революционной безопасности.
Фактически сделанные старшими ревизорами выводы полностью соответствовали выводам самого Синцова. Уже под утро 8 июля на базе состоялось совещание, на котором были выработаны первоочередные мероприятия. Иван Иванович и Пётр Петрович, так представились старшие ревизоры, в целом одобрили предложения Синцова, внеся незначительные поправки.
Действовать решили так. Синцов с двумя пленными и конвоем вылетает в Москву, туда же отправляются и все добытые на текущий час материалы. Спецгруппа Матвея поступает в распоряжение старших ревизоров и работает под их началом. В Москве решают вопрос о вызове в ЦК Горового. По его отбытию начинаются активные действия по доктору Эйдельману и проводятся подготовительные мероприятия по известным членам заговорщицкой организации. Все дальнейшие действия только по согласованию с Москвой.
Утром этого же дня на Иркутский аэродром въехала полуторка с закрытым тентом кузовом и подъехала прямиком к самолёту, прибывшему вчера спецрейсом из Москвы. В самолёт были загружены какие-то приборы из военной школы авиамехаников, туда же сели пятеро сопровождающих лиц в военной форме, после чего самолёт взлетел и взял курс на Москву. Именно в таком виде сообщение легло на стол первого секретаря товарища Горового, на которое он, как и в прошлый раз, не обратил никакого внимания.
***
Самолёт уносил в Москву Матвея Фадеевича Синцова и двух пленных - особиста Устюгова и фотографа Юрьева. Андрей, оставшись наедине с собой, погрузился в бушевавшие как никогда мысли.
Да, новая жизнь становилась настолько насыщенной и интересной, а прошлая, старая такой серой и унылой, что ему уже начинало казаться, будто он всю жизнь и был Матвеем Синцовым. А Андрей Кузнецов - это какой-то нереальный, придуманный персонаж.
Сейчас Андрей считал, что это полностью он сам организовал и осуществил всю эту разработку и вышел на след настоящего заговора.
«Конечно, тут мне помогли навыки и умения Синцова, но ведь это часть меня самого, поэтому автор всему это я, да, усовершенствованный, но всё же я», - ласкал Андрей своё самолюбие, совершенно забыв, что ещё пару дней назад он полностью отказывался от своей второй половины. Что ещё совсем недавно он всю ответственность перекладывал на ту свою часть, которая была Матвеем Синцовым.
Сейчас же, когда всё шло на редкость гладко и удачно, Андрею захотелось славы и признания, причём признания результатов именно его, то есть Андрея Кузнецова.
***
Утром 9 июля Матвей Синцов прибыл в кабинет председателя КПК товарища Ежова.
В течение двух с половиной часов Матвей докладывал Ежову результаты своей работы, выводы старших ревизоров и выработанные ими дальнейшие мероприятия. Николай Иванович внимательно выслушал подчинённого и, погрузившись в бумаги, стал изучать привезённые материалы. Внимательно изучал многочисленные фотографии оргий, звонил кому-то, уточнив, куда поместили пленных. Снова звонил, на этот раз интересовался работой наружки за людьми, которые вели прибывшего в Москву Витюню и сотрудника спецотдела КПК, который передал Витюне причитающуюся ему премию. Снова вооружившись лупой изучал фотографии.
Наконец откинулся в кресле и, шумно выдохнув, спросил, передавая Матвею фотографию:
- Ты знаешь кто это, вот здесь, справа от Горового.
- Нет, хотя…, да. Нет, не могу вспомнить, - честно ответил Матвей.
- А это, товарищ Синцов, новый нарком НКВД Белоногов Александр Георгиевич. Пока ты по больницам валялся, он избран был. Сейчас дела начал принимать. Между прочим, давний соратник товарища Троцкого, в начале двадцатых был наркомом НКВД РСФСР. Ты понимаешь, что мы копнули? А если все плёнки распечатать, тогда что будет!
Тут же позвонил. Вошла Полина Сергеевна Вассерман.
- Полина Сергеевна, эти фотоплёнки срочно в технический отдел, чтобы через час отпечатали все фотографии в двух экземплярах. А по этим бобинам – стенограммы, также в двух экземплярах.
- Хорошо, Николай Иванович, всё сделаем, - ответила Вассерман и, забрав фотоплёнки и магнитофонные бобины, покинула кабинет.
- Как я вовремя свою спецтюрьму выбил, - довольный собой произнёс Ежов, - Туда твоих пленников поместили, там их никто не достанет.
- А что за тюрьма? – поинтересовался Синцов.
- Спецобъект 110, особорежимная Сухановская тюрьма, монастырь там раньше был Свято-Екатерининский. Теперь там будем работать с нашим контингентом. Он у нас особый, и тюрьма особая.
- Здорово, хорошо, когда своё есть.
- Сегодня в двенадцать пойду к товарищу Троцкому, будем решать что делать. Дело-то настолько серьёзным оказалось, что я и представить не мог, да и никто не мог.
***
Ночью с 9 на 10 июля в кабинете товарища Ежова проходило экстренное совещание, вызванное последними событиями в Иркутске и решениями экстренного заседания усечённого состава Политбюро ЦК ВКП(б). На совещании, помимо председателя КПК, секретаря Полины Вассерман и Матвея Синцова, присутствовало ещё четыре старших ревизора и десять ревизоров спецотдела Комиссии Партийного Контроля.
Докладывал Николай Иванович Ежов:
- Товарищи сегодня состоялось экстренное заседание усечённого состава Политбюро. Присутствовали: товарищи Троцкий, Смилга, Преображенский, Смирнов и Тухачевский. Докладывал я по делу об антисоветской заговорщицкой организации Горового в Восточно-Сибирском крае. Вы все уже должны быть в курсе, материалы изучили?
- Так точно.
- Конечно.
- Да, мы в курсе.
- Отлично, из последних данных докладываю для всех. Наружным контрнаблюдением установлено, что слежку за нашим товарищем и пассажиром поезда, проходящего по разработке, под именем «Витюня», осуществляли сотрудники Главного Управления Революционной Безопасности НКВД СССР, работающие в секретно-политическом отделе под руководством товарища Левкина Израиля Моисеевича, это бывший заместитель Зирина, после перехода последнего в Иркутск, избран начальником СПО.
- Далее, по представленным фотоснимкам, товарищ Тухачевский опознал двух своих подчинённых. Это командующий Белорусским военным округом Костромин Дмитрий Антонович и заместитель начальника Академии генерального штаба РККА Веронич Моисей Арнольдович.
- Товарищ Ежов, так что они все тоже заговорщики?
- Хороший вопрос, он и у нас возник, на заседании. Поэтому в ЦК был срочно доставлен захваченный в Иркутске особист Устюгов. Его допросили уже сами члены Политбюро. Он дал исчерпывающие показания по заговорщикам, сообщив, между прочим, что все участвующие в оргиях, либо заговорщики, либо сочувствующие им лица. Участие в этих вертепах, как и убийства, были чем-то вроде круговой поруки, то есть накрепко связывали организацию с её членами. Как паук опутывает свою жертву паутиной, так и Горовой намертво привязывал заговорщиков кровью и разнузданным развратом. По сути, все члены его организации, как они именовали себя «обществом», это моральные разложенцы и перерожденцы-бюрократы. Товарищ Синцов это не понаслышке знает.
- Так точно, Николай Иванович, на своей шкуре испытал эту паучью хватку.
- Далее. Учитывая особую опасность выявленной заговорщицкой организации, Политбюро постановило принять чрезвычайные меры по ликвидации этого заговора. Нам оказано величайшее доверие и возложена, не менее величайшая, ответственность. Именно мы по зову Партии должны очистить страну от скверны. Особым решением Политбюро, нарком Белоногов отстранён от руководства комиссариатом, а я избран новым Наркомом НКВД СССР. Спецотдел КПК временно прикомандирован к НКВД как самостоятельное управление, осуществляющее, в том числе, контроль за работой ГУРБ и милиции.
- Получается, работать будем в открытую?
- И в открытую, и тайно, и, если надо, возглавим местные органы. Поработать предстоит крепко, по-революционному, врага крушить будем, не взирая на заслуги и чины. Теперь переходим к плану наших действий. Сегодня вечером Горовому ушла шифровка ЦК о вызове его в Москву. Причина нашлась более чем подходящая. Восточно-Сибирский край уже давно решили преобразовать в Иркутскую, Читинскую области и Бурят-Монгольскую автономную республику. Вот сейчас это решение и пригодилось, так что Горовой поедет в ЦК, в связи с вопросами по предстоящей реорганизации. Выдвигаться он будет на поезде завтра. Поэтому Кручинский и Волохов вылетаете в Новосибирск, там встречаете поезд и держите под контролем Горового, пока тот не прибудет в Москву.
- Понятно, товарищ Ежов.
- Поляков, ты со своей группой выезжаешь в Минск. Твоя задача - это командующий округом Костромин: обкладываешь его по полной программе и ждёшь команды к изъятию.
- Понял.
- Якушев, ты со своей группой встречаешь поезд с Зириным, представляешься емут как работник КПК и доставляешь его ко мне на беседу. Всех, кто встречал Зирина на вокзале, передаёшь под наблюдение. В случае какого-либо эксцесса берёшь всех, поэтому возьми достаточное количество людей.
- Так точно, сделаем.
- Теперь по Иркутску. Полина Сергеевна, на тебе связь с нашей спецгруппой. По отъезду Горового им необходимо приступить к арестам в самом НКВД. Отошлёшь шифровку об отстранении Зирина и назначении начальником НКВД Лубекина, он у нас там старшим спецгруппы числится. Пусть снимает всех начальников и замов по УРБ и ставит на их места наших ревизоров. Всех арестованных зиринских людей - в полный оборот и колоть на заговор, ну они и так знают. В средствах не стесняться, важен результат. Да, доктора этого, как его, Эйдельмана, взять в первую очередь - и в Москву, можно даже авиацию задействовать. Но всё это только после убытия Горового, пусть отъедет подальше и тогда уже можно начинать.
- Солянкин, ты со своими обкладываешь Левкина и его отдел, готовишься к активной фазе, но пока осторожненько, чтобы комар носа не подточил, понял?
- Так точно, понял.
- Ташлыков, на тебе Белоногов, завтра с утра мы его свергнем, так сказать, будешь его пасти до ареста.
- Понял.
- Остальные на подхвате, дел невпроворот. Синцов, готовься к допросам, ты всё завернул, тебе и начинать, когда первые аресты начнутся. Твоя главная задача - найти московского куратора, он вероятнее всего член ЦК Партии, ну и связи, связи, связи. Всех арестованных доставлять в Сухановку, там и работать с ними будем. Матвей, не забудь человек пять-шесть колольщиков подготовить из охраны. А теперь все спать, завтра, чтоб были как огурчики.
***
… Ночью Андрею опять снился странный сон. Его память хранила фрагменты прошлого, которых почему-то не существовало для других очевидцев, участвующих в событии, как тот случай с тарантулами на берегу. Теперь всплыл ещё эпизод. Он впервые решил занять денег у тётки, которая иногда приезжала погостить. Причём деньги нужны были для крамольной цели – купить сигарет, что делало эту просьбу особенной. Друг Мишка одобрил идею, и они пошли вместе, чтобы провернуть эту акцию. Между ними и тёткой состоялся примерно такой разговор.
- Тётя Маша, а дайте денег в долг! – попросил Андрей
- На что тебе, Андрюша? – удивилась тётя.
- Да нам отвертку купить надо, - влез Мишка, - в магазин рядом привезли, спецовую, с разными насадками. Нам для конструктора.
Мишка был горазд на выдумки, даже странно, что после школы окончил шарагу и пошел работать монтажником-высотником, у него такие таланты были, хоть творческие, хоть коммерческие.
Деньги они конечно получили… Но всё оказалось не так просто. Они не учли, что тётка плохой памятью никогда не страдала. И она потребовала показать эту отвертку. Тут конечно выяснилось, что деньги были потрачены вовсе не для развития своих технических способностей, а на совершенно вредную привычку. В общем, узнав правду, тётка закатила скандал. В конце концов, мать Андрея, исходя из желания прекратить конфликт «в доме», отдала деньги тётке.
Эту будничную ситуацию можно было и не вспоминать, ничего в ней интересного на первый взгляд не было. Не было… если бы не одно «но». Позже, кого бы Андрей ни спросил, никто не помнил этого случая. Ни мать Андрея, ни сама тётка, ни друг Мишка. Все действующие лица этого представления чудесным образом утратили память….
Отрывок из книги "Термидор Андрея Кузнецова"
Книгу можно приобрести тут . О самой книге можно более подробно почитать здесь