«Что за галиматью ты несешь?» — нередко можно услышать в ответ на некоторые доводы, кажущиеся собеседнику, мягко говоря, несостоятельными.
Обратили внимание на фонетический рисунок этого слова? Услышишь «галиматья» — уже становится смешно и чуть-чуть неловко. Как вообще это слово проникло в русский язык?
На этот счет есть несколько версий. Сходны они только в одном — и это тоже ясно по фонетическому рисунку слова — «галиматья» была заимствована из французского языка приблизительно во второй половине XVIII века.
В словарях — от В. И. Даля и до С. И. Ожегова и С. А. Кузнецова — «галиматье» приписывается приблизительно одно и то же значение — «вздор, чепуха, бессмыслица, ахинея»:
Далее в вопросе происхождения «галиматьи» начинается ... настоящая галиматья появляются существенные расхождения. Итак, вот версии:
1. Выражение jargon des galimatias («непонятный жаргон»), то есть и само слово «галиматья» в письменном виде впервые встречается в «Опытах» («Эссе») писателя, философа и политического деятеля эпохи Возрождения Мишеля де Монтеня (1533 —1592). Монтень связал это слово, известное, по-видимому, много ранее, с латинским ballematia — «непристойные песни, игры».
После этого выражение jargon des galimatias вошло во французскую литературу и было со временем сокращено до одного слова в значении «бессвязная речь, бессмыслица».
2. «Галиматья» — наследие школярского жаргона и изначально обозначала диспуты, которые ввиду их горячности и напряженности шутливо сравнивали с петушиными боями (лат. galli — «петухи» от gallus — «петух» + греч. mathia — «знания»). Не стоит также забывать, что galli по-латински — это галлы, а французская историография традиционно считает галлов предками французов.
3. Слово «галиматья» связывают с французским galimafree — «бурда», то есть «плохо приготовленная, невкусная еда». Так называли в том числе и рагу — блюдо, поначалу не имевшее четкого рецепта и готовившееся из всего, что удалось найти в доме ко времени обеда. По-русски его бы сейчас назвали одним хлестким, но емким словом — «хрючево».
4. Анекдотичная версия об адвокате-растяпе. Якобы на одном из судебных заседаний по делу о краже петуха он, оговорившись, произнес galli Matthias («петух Матвей») вместо gallus Matthiae («петух Матвея»). И хоть злосчастный правовед и произнес эту фразу на латинском языке (а на каком же еще, раз дело обстояло в средневековой Франции, где в судебных заседаниях использовался только латинский язык?), его поняли совершенно неправильно. Точнее, совсем не поняли. Так и родилась «галиматья». Правда, о том, нашел ли бедняга Матьё своего петуха или ощипанный кур окончил свои дни в каком-нибудь котелке с «бурдой», история умалчивает.
5. К этой же гипотезе примыкает и еще одна версия, на сей раз очень даже православная. Κ α τ α ̀ Μ α τ θ α ι ̃ ο ν — «по Матфею» — бегло прочитанное каким-то гнусавым псаломщиком в Византии, рано или поздно тоже могло превратиться в «галиматью».
6. Происхождение слова чаще всего объясняют историей о чудаковатом французском докторе Галли Матье, жившем в конце XVII века. Он был приверженцем не только традиционной на тот момент медицины, но и методов, которые в наши дни назвали бы смехотерапией. На оборотах рецептов для пациентов он записывал шутки и анекдоты, чем пытался поднять болезным настроение и ускорить их выздоровление. Своего рода маргиналии, но с поправкой на содержание записей.
Дело спорилось, и очень скоро смехотерапия мэтра Матье настолько полюбилась клиентам, что он не успевал посещать их с визитами. Рецепты с веселыми комментариями пришлось рассылать по почте, сами каламбуры назвали в честь доктора «галиматьей». Но... потом в дело вмешались досужие публицисты, и «галиматья» получила побочное значение — «ахинея», которое со временем и стало основным.
Что ж, единой версии нет до сих пор, но, согласитесь, каждая из представленных весьма интересна, и даже забавна. Вот такая она «многоликая», эта «галиматья».