Нашествие Наполеона в Россию принесло нашей стране огромные, я бы даже сказал, чудовищные потери и разрушения. Даже думать о том, что могут сделать враги на оккупированной земле не хочется.
Однако, в данной статье, я бы хотел поговорить о потерях военных, той цене, которую заплатила русская армия за изгнание врага со своей земли.
Историк Модест Иванович Богданович, чей авторитет в истории Отечественной войны оспаривать нельзя, оценил общие потери главной русской армии в 210 тысяч солдат. Он исходит из того, что к началу войны в двух Западных армиях было около 146 тысяч, в ходе боевых действий поступило 134 тысячи пополнения, а к границе пришло лишь около 70 тысяч. Правда, он пишет, что обратно в строй вернулось около 40 тысяч выздоровевших. Но так как в указанное им число входят лишь силы главной армии и корпус Витгенштейна, но не входят все остальные войска, а также казаки, то Богданович и определил потери в 200 тысяч.
Как и любая цифра, указанное количество потерь всегда вызывает споры.
По оценкам некоторых современных историков потери нашей армии составили от 150 до 200 тысяч убитых и до 300 тысяч раненых, из которых половина осталась калеками.
Как мне кажется, истина где-то посредине. Ни в коем случае не позволю себе усомниться в подсчётах Богдановича, но он же сам пишет лишь про потери главной армии и только в регулярных войсках.
Что касается полумиллиона убитых и раненых в армии, то эта цифра вызывает недоверие, поскольку использованные методики расчётов слишком уж приблизительные и сомнительные.
Видимо, самым достоверными следует считать данные, которые приводит в своей работе «Комплектование, численность и потери русской армии в 1812 году» историк Сергей Вячеславович Шведов, поскольку приводимые им цифры понятно откуда взялись и расчёты не вызывают сомнения.
Для начала хотелось бы пояснить, в чём сложность подобных расчётов, как численности войск, так и понесённых и потерь.
Точные данные о численности войск получить крайне сложно и причин тому много.
Во-первых, отдельно считались регулярные войска, казаки и ополчение, причем последние могли частично учитываться в составе регулярных войск, если придавалась частям и соединениям.
Во-вторых, по регулярным войскам в разных сводках учитывали по-разному: иногда расчёт шел по полной численности, но чаще всего не учитывали нестроевых, а иногда и артиллерию с инженерами, давая данные лишь по пехоте и кавалерии. С одной стороны, нестроевые на боевые возможности войск не влияли, но потери то и они несли.
В-третьих, состав войск постоянно менялся, в результате чего некоторые части выпадали из статистики, а иные могли учитываться дважды. Самый яркий пример — это состав наших войск у западных границ к началу компании. Привычный нам состав армий, указанный в большинстве источников, изначально было не совсем таким. Так 1-й корпус Витгенштейна был отдельным, и лишь потом введен в состав 1-й армии (потом снова став отдельным). 6-й корпус Дохтурова изначально тоже не относился к 1-й армии, был и отдельным, и был потом во 2-й. 27-я дивизия вообще не учтена. А если ещё ранее смотреть, то и 3-я армия должна была иметь совсем другой состав, а реально вошедшие в неё дивизии относились к армии Багратиона.
В-четвёртых, значительная (а часто и большая) часть потерь войск приходилась не на сражения и стычки. В ходе длительных маршей было большое число отставших. Хоть и есть поговорка, что на войне не болеют, но болели много. А учитывая, что в те времена многие болезни, которые сегодня вылечиваются легко, часто давали летальный исход, то потери в этой категории, особенно в полевых условиях, были огромны. Тяжелые марши, плохое и нерегулярное питание, тяжелые бытовые условия, нехватка теплой одежды, плохое санитарное состояние выводило из строя больше солдат, чем штыки, пули и ядра противника.
В-пятых, люди не только выбывали постоянно, но и достаточно регулярно поступали. Так армия Багратиона проходя через Бобруйск забрала оттуда часть войск, в Смоленске русскую армию ждало пополнение. Перед Бородинской битвой в войска собрали около 13 тысяч отставших и дезертировавших солдат, до ещё 16 тысяч подкрепления прибыло с генералом Милорадовичем.
В-шестых, когда берут в расчёт разницу между вышедшими в поход из Тарутино войсками (равно как и силами других направлений) и пришедшими к границе, то забывают важный момент. Уменьшение численности происходило и потому, что некоторые войска оставались на местах. Так, была оставлена в ходе наступления и не дошла до границы большая часть московского и всё смоленское ополчение. Или, например, гарнизон Бобруйской крепости, который изначально учитывался в общем числе сил, в наступлении не участвовал, то есть при неграмотном подсчёте он даст разницу в 6-7 тысяч человек.
Я не буду утомлять большим числом цифр, кто захочет, может сам почитать работу Сергея Шведова или Михаила Казанцева, приведу лишь самые общие данные.
Всего в вооруженных силах Российской империи к началу 1812 года было около 716 тысяч человек, включая казаков, гарнизоны, внутреннюю стражу и пр. В полевых же войсках набиралось 622 тысячи (в том числе 72 тысячи нестроевых и 110 тысяч казаков), но эти силы были разбросаны от Финляндии до Оренбургских степей.
В трех армиях у западных границ было 240 тысяч, в резервных корпусах и крепостях находилось ещё до 100 тысяч.
В ходе войны были введены дополнительные силы: резервные корпуса, Дунайская армия и корпус Штейнгеля, гарнизоны крепостей, что дало ещё свыше 134 тысяч. Так же было мобилизовано дополнительно до 15 тысяч казаков и до 13 тысяч инородцев, но из них в боевых действиях успели принять участие лишь казаки. Было созвано ополчение, но большая часть его реально в боях не принимала участия. Кроме того, были и пополнения регулярной армии за счет рекрутов.
Всего, с учетом пополнений, казаков, задействованного ополчения, действующая армия получила более 134 тысяч человек. То есть к имеющимся в начале 240 тысячам следует прибавить ещё без малого 269.
Потери главной армии в боях составили 92 тысячи человек, из них под Витебском свыше 4 тысяч, в Смоленском сражении почти 16 тысяч, в Бородинской битве около 44 тысяч, при Малоярославце свыше 7 тысяч. Небоевые же потери превышают 110 тысяч, из которых 16 тысяч при переходе от Тарутино до границы.
Потери войск на северо-западном направлении (корпус Витгенштейна, отряд в Риге) составили 26 тысяч, из них в сражении у Клястиц — 4,5 тысячи, в 1-м полоцком сражении — 4,8, во 2-м — 6,5 тысяч человек. Небоевые потери относительно небольшие, около 17 тысяч: больших переходов не было, снабжали войска хорошо, лечили тоже вовремя.
На юго-западном направлении армии Тормасова и Чичагова, 2-й резервный корпус потеряли в боях до 11 тысяч человек, при Городечне до 2 тысяч, при Минске и Борисове до 2 тысяч, при Стахове тоже до 2 тысяч. Зато небоевые потери были очень велики — 43 человек. Что неудивительно, армия Чичагова ускоренными маршами пришла из Молдавии.
Всего наша действующая армия потеряла около 300 тысяч убитыми и ранеными, из которых свыше 129 тысяч в боях, а 170 тысяч составили потери небоевые.
Чтобы быть более точным, то надо учесть не менее 40 тысяч раненых и больных, которые вернулись в строй, а также отставших в походах и дезертировавших, которые были в числе потерь, но в строй вернулись, а это ещё не менее 30-40 тысяч.
Так же были небоевые потери среди рекрутов в запасных частях и той значительной части ополчения, которая в боевых действиях не принимала участия.
Так что общие потери нашей армии можно действительно оценить до 400 тысяч. Что, конечно, очень много. Но, по крайней мере, французы потеряли значительно больше, если учесть пленных (около 200 тысяч) и дезертиров.
Рекомендую вам мою статью, про павших на Бородинском поле генералов:
Братья-генералы на Бородинском поле