Люблю я, знаете ли, театр. Искренне, всей душой. Особенно оперу. При любой возможности посещаю это заведение в надежде (одинокая я дама) встретить в храме искусств САМОГО важного для себя человека. Но то ли самый важный ходит туда не один, то ли я не столь активна, но пока приношу оттуда хорошие впечатления, да забавные истории.
Посетил наш провинциальный город Московский оперный театр. Давали «Демона» Рубинштейна. Сюжет избит и тривиален – идет борьба за душу Тамары. Две вершины: на одной скале стоит представитель «Темных сил»- Демон, а на вершине другой - весь в белом, аж глаз режет, с пушистыми крыльями - Ангел. Музыка гремит, голоса хорошие, акустика тоже не подкачала и каждый из представителей сущности утверждает: «Она моей будет». Оркестр не оплошал, вступил всем спектром возможностей, на сцене страсти накаляются, а между вершинами этих самых утёсов летают маленькие купидончики. Молния бушует - осветители стараются! Благодаря им, картина живая и, по замыслу режиссёра, зритель должен проникнуться, осознать, как дорога душа героини. Я понимаю, что в ложе одна и надеяться на прибытие кого-то иного уже смысла нет. Тихо выхожу и иду за кулисы к школьной подруге, которая и есть - ТА САМАЯ ТАМАРА.
Наблюдаю такую картину: между утесов натянуты тросы невидимые за приглушенным светом и рисованными облаками. Маленькие купидончики запускаются рабочими сцены с разных сторон. Они забавно катятся на миниатюрных колесиках. Смотреть за этим потешно и занимательно. Я останавливаюсь, наблюдаю картину: один из белых крылатых карапузов соскакивает с троса и повисает в воздухе вниз голой, вверх попкой. Другие все летают, а этот висит и даже крыльями не дергает - будто его молнией подбило, разве перья не опалились.
Висит, покачивается, другим крылатым мешает. Бригадирша рабочих возглавила спасательные работы. Отыскала в углу невесть откуда взявшийся багор, вручила это орудие в руки самому высокому рабочему и, перекрикивая шум оркестра, указала на купидона. Вполне возможно, что все бы закончилось благополучно. Толстопузый сорванец с крыльями был бы снят, и никто не заметил бесстыдного исчезновения одного из участников полета, но композитор Рубинштейн сочинил в своей опере именно в этом месте для всего оркестра длинную гениальную паузу. По задумке автора, она должна была настроить зрителя на нужную волну трепетной души Тамары.
И тут в театре наступает тишина, разве кое- где приглушённо кто-то кашлянул в марлевую повязку. Никто не играет, не поет - идеальная тишина!
И в этом полном внезапно наступившем безмолвии все в зале слышат звонкий голос бригадирши:
-Какого хрена ты смотришь в его пучеглазые глаза? Пихай его багром в опу…!!!
Занавес!