Легкий крейсер (типа «Светлана») «Червона Украина» был заложен еще в 1915 году под названием «Адмирал Нахимов». Но революция и последующие события нарушили ход строительства. После окончания Гражданской войны молодая Советская Республика взялась за восстановление военного флота и «Адмирал Нахимов» получил новое имя — «Червона Украина». Крейсер входит в состав флота в 1927 году, а в 1928-м посещает Турцию с дружественным визитом. В 1929 году «Червону Украину» посещает Сталин. В 30-е годы крейсер совершает поход в Средиземное море попутно заходя в Мессину (Италия) и Пирей (Греция), проходит капитальный ремонт и снова идет в Турцию. В 1939 году «Червона Украина» вновь становится на капитальный ремонт, а в январе 1941 года занимает штатное место в Северной бухте (Севастополь)...
ПОСЛЕДНИЙ БОЙ КРЕЙСЕРА
Осенью 1941 года в первые дни обороны Севастополя в осажденном городе временно оставались только двое кинематограф истов: я (Д. Рымарев, — прим.) и ассистент оператора Ф. Кротик-Короткевич.
Город крепко пострадал от непрерывных бомбежек и артобстрелов гитлеровцев: улицы были загромождены обломками зданий, поваленными столбами, перевернутыми трамваями . Электростанция и водопровод не работали. Поэтому жили мы на крейсере «Червона Украина» в двухместной стажерской каюте, которую нам гостеприимно предоставил командир крейсера капитан 2 ранга Заруба Иван Антонович.
Корабль стоял на якорях вблизи Графской пристани и почти ежедневно вел огонь из орудий главного калибра по на ступающим с севера мотомеханизированным колоннам гитлеровцев.
Обычно мы по утрам выезжали для съемок в район Мекензиевых гор или на балаклавский участок фронта, а к вечеру возвращались на свою «базу». 12 ноября крейсер с рассвета открыл интенсивный огонь по Северной стороне, и мы решили никуда не ездить, а снимать боевые действия нашего корабля. Сняв с моторного баркаса бортовые залпы крейсера, мы поднялись на кормовой зенитный мостик и стали снимать стрельбу 130-миллиметровых орудий батареи старшего лейтенанта Спахова.
— Двенадцать самолетов противника по правому борту! — раздался крик сигнальщика.
Стволы зенитных пушек и пулеметов, мгновенно развернувшись в сторону приближающейся эскадрильи «юнкерсов», извергали пламя и оглушительно грохотали, а я, впившись глазом в визир своего аппарата, снимал четкую работу зенитных расчетов.
Одна из бомб попала в корабль по левому борту в восьми метрах от нашего зенитного мостика, пробила палубу и разорвалась в трюме. Черный едкий дым поднялся из пробоины вместе со жгучими языками пламени, которые на расстоянии жгли лицо и руки. На ощупь находя поручни трапа, я сбежал на палубу и, спасаясь от удушливого дыма, бросился на корму. Вдохнув полной грудью чистый воздух, я оглянулся назад и увидел огромный столб дыма и пламя пожара.
Мой аппарат был у меня в руках. Я завел пружину и начал снимать. Растянув брезентовые шланги, матросы упругими водяными струями сбивали пламя пожара. Они торопились, ибо рядом с бушующим пламенем за тонкой переборкой находился склад артиллерийских снарядов. Снизу из машинного отделения выносили обожженных и раненых, спуская их в подошедший баркас для отправки в госпиталь.
И снова тревожный крик сигнальщика:
— Самолеты по правому борту!
Отбиваясь от стервятников, снова грохотали пушки. Двенадцать «юнкерсов» сбрасывали на корабль смертоносный груз. Огромные фонтаны воды взметнулись ввысь и обрушились на раненый корабль. Палуба крейсера уходила из-под ног, как в ураганный шторм. Командир приказал подтянуть лебедкой нос корабля к Графской пристани, команде покинуть крейсер.
...Позже с затонувшего крейсера были сняты орудия главного калибра. Были сформированы четыре батареи, которые вместе с корабельными расчетами укрепили оборону Севастополя, и громили гитлеровцев из районов Максимова дача и Мекензиевы горы.
— из воспоминаний Д. РЫМАРЕВА, фронтового кинооператора (1986)