Найти в Дзене

Почему мы сочувствуем обаятельным прохиндеям?

Владимир ДЕМЧИКОВ

Понятно, что, глядя издали и не живя в Америке (желательно с рождения), невозможно понять, что думают американцы про выборы и про кандидатов.

Но — глядя издали — все-таки невозможно не возвращаться к Трампу и к природе его успеха. Успех Трампа, мне кажется, в значительной степени был обусловлен никакой не "политикой" (бизнес vs социалка и тд). Я тут писал про "Чапаева" — и сейчас, глядя, как Трамп (на манер Ельцина) отплясывает на своих ралли, отчаянно сражаясь с Байденом, сами собой продолжают лезть в голову подобные сравнения.

Успех Трампа — это успех прохиндея, обаятельного жулика, трикстера.

Такому герою в кино мы всегда сочувствуем, он, как правило, всегда на стороне какого-то "добра". Обаятельный жулик на посту президента — это же мечта, это никакой Голливуд представить не мог (там в лучшем случае будет "Дэйв", когда президентом прикидывается случайный, но хороший человек). Трамп на самом деле реализовал в завершенном виде ту самую американскую мечту о выскочке, который всем надрал задницу. То, что он хам, махинатор и,в общем, не слишком грамотный дурак — это неважно, главное, — что он наглый и самоуверенный одиночка, Буратино, "брюс-уиллис" из "Крепкого орешка".

Ему сочувствуют, как киногерою — это отчасти роднит его с Зеленским (хотя там совсем другая "киногенетика" президентской карьеры).

Помню, как в "Знаменитости" Вуди Аллена Трамп, сыгравший в одном из эпизодов самого себя, отвечает на вопрос журналистки о планах:

"Хочу снести собор святого Патрика и построить вместо него что-нибудь высокое!"

Мне это тогда казалось смешным — хорошо немного подразнить разных скучных людей такими пародийными заявлениями. Пытаюсь сейчас найти в нашем кино-шоубизнесе кого-нибудь из эпатажных известных персонажей, жуликоватых и обаятельных, которые могли бы повторить такой прыжок: из "медиапопулярности" в политику — и не могу. Мавроди?

Он был недостаточно обаятелен и чересчур жуликоват, хотя, наверное, был ближе всего к этой модели... А больше никого и нет.