Копирование текста и его озвучка без разрешения автора запрещены.
Приехала тётя Люба одна и привезла радостную весть, Леша поступил в военное училище. К вечеру соседи позвали меня в гости, отблагодарить и отпраздновать. На радостях дядя Боря, достал из какого – то секретного места под названием «заначка» шампанское, да не бутылку, а три.
-Ого, дядя Боря, как Вы за сына то переживали. За себя - то только петухом проставился, - не удержалась я, язык мой без костей…
Тётя Люба насторожилась, и начала у нас выпытывать, в чём дело. Пришлось отмахнуться рассказом, как хозяин с петухом войну вели без страшного продолжения, просто сказали, что от петуха дядю Борю спасла я. Половина рассказа была правда, половину напридумывали в ходе рассказа, так что история получилась очень весёлая, но с печальным концом для петуха.
С самого утра, когда мы повстречались у калитки, тётя Люба явно что - то хотела мне сказать, но как – то не решалась. А вечером немного подпив, вдруг сказала мне:
-Ну, вот что Надюша, собирайся ка ты на выходные в город, езжай к бабушке.
-Что с бабушкой?- обомлела я, так и оставшись с не дожёванным куском во рту, даже не понимая элементарно того, что бабуля и тётя Люба совершенно не знают друг друга.
- Господи, да откуда я знаю, что с твоей бабушкой. Просто езжай и всё. Отдохнешь хоть маленько, городским воздухом подышишь, бабушку навестишь, к Ленке в гости сходишь. Я свои дела все сделала, огород до зимы не кончится, работа нескончаемая, так что недельку постоит, ничего с ним не случится. За ребятишками я присмотрю.
-Тётя Люба, что случилось? Чего Вы меня в город гоните? – мне было страшно. Понятно, что соседка что - то хочет сказать, но эта вещь для меня неприятна, а у человека, явно, нет желания меня огорчать. От этого становится страшно.
- Да ни чего не случилось, ещё раз говорю. Обидно за тебя. Ленка вон, вся разодетая, расфуфыренная. Тряпок, золота понакупила. Ходит, гуляет по городу, руки в брюки. И ты приоденься, куртка тебе осенняя нужна, зонтик. Ты же девочка городская, учительница, тебе же нужно хорошо выглядеть, на тебя дети смотрят, ты же пример для них. Да просто отдохни от деревни.
Я не могла понять, зачем мне она это всё говорит, потому что одежды у меня было много. Ну, да. В основном она была не магазинная, а своими руками сшита и связана, но выглядела я помоднее Ленки, и всё в толк не могла взять, чего это с тётей Любой. Был, конечно, один обидный момент. Когда Лена уезжала забрала все свои деньги. Все, даже из кубышки на питание, свою половину. Я ещё тогда удивилась этому, даже обиделась, не доверяет что ли. Но, хозяин - барин это же её деньги, имеет право.
Конечно, мне тоже хотелось купить себе что – нибудь модненькое, фирмовое. Денег куча была, даже после моих крупных покупок. Но как Лена поступать я не хотела. Спустить всё на золото и тряпки это глупость.
-И откуда Вы всё знаете по Лену, - удивилась я, - там Вам не тут, колитесь, в чём подвох.
-Да нет ни какого подвоха, подвох тебе Лена устроила, причём тайком, молчком и очень подленько. Беременная она, сейчас в больницу ляжет, потом месяц отпуска отгуляет, ещё в больницу на сохранение ляжет, а там и декретный отпуск. А ты, дурёха, без отпуска и без продыха останешься.
Вот так новость! Деревня есть деревня. И откуда они всё вечно знают. Что – то явно в городе случилось. Нет, наверняка случилось здесь и намного раньше, я ведь поняла, что тётя Люба невзлюбила Ленку особой нелюбовью, что – то всё - таки вокруг меня витает, а я ни сном, ни духом. Но, одно не понятно. Почему соседка знает, а я, человек, живущий в одном доме с Леной, нет. И, по крайней мере, теперь хоть как – то можно объяснить Ленкины перепады настроения.
- Вообще – то я уже осталась без отпуска, наверное, сама виновата, нужно было как - то график составить и уйти в конце мая – начале июня. А про беременность Вы откуда знаете? Почему она Вам рассказала, а мне нет.
-А чего тут рассказывать, и так всё очевидно. Это ты с Лёшей занималась тем, чем нужно, а некоторые нет. Охомутала она моего сыночку, а этот лопух уши развесил, слюни распустил, тьфу. Эта, сама про беременность два дня назад рассказала, когда аборт уже поздно делать. Но я с сына клятву взяла, что учиться он будет обязательно. И обязательно училище закончит. А там уж как Бог даст.
- Он же ещё ребёнок, - ахнула я.
- Да какой же он ребёнок, - вмешался дядя Боря, - Ему уже восемнадцать. Я в его годы уже на Любе женился, да в армию пошел.
-Да мы - то ладно, сами разберёмся, дитё ни в чём не виновато, сиротой не останется. А вот ты одна теперь будешь, точно говорю. Так что, давай Надежда, собирай манатки и езжай отдыхать. А знаешь, - махнула рукой соседка, - вали ка ты на недельку. Ничего, справимся.
- Да мне с первого августа нужно детей в школу набирать. Заявления принимать, школу ремонтировать.
-А я на что. Всё расскажешь, всё покажешь и дуй, отдыхай. А покрасить мы и в последнюю неделю успеем. Не тебе же это делать, у председателя людей возьмём, они нам и покрасят. А если начальство нагрянет, скажу, в поход с детьми пошла. И вся недолга.
В пятницу, на первом же автобусе я укатила домой, к бабушке.
Когда я приехала домой, бабули не было дома. Из её писем я знала, что она решила ещё чуток поработать для прибавки к пенсии. Всю жизнь бабушка работала на почте и сейчас она пошла в своё родное почтовое отделение, работать почтальоном. Сколько себя помню, ключ от дома всегда висел на одном и том же месте, так что проблем зайти не было. Дома всё было по старому, как при дедушке. Забросив вещи и переодевшись в домашнее, я вышла в огород. Оглядев плантацию хозяйским взглядом, определила какая грядка нуждается больше всего в прополке. День был не жаркий, солнце пряталось за тучками, так что работать было одно удовольствие. Я заканчивала уже третью грядку, как во двор влетела моя бабуля. Именно влетела, быстрой летящей походкой. Передвигаться иначе она не умела, всё всегда бегом. Когда я была маленькая, мы с дедом по этому поводу даже дразнилку придумали: «Гром гремит, земля трясётся, бабуля на курице несётся». Дойдя до дома, остановилась и уставилась на открытую дверь.
-Вот же курва старая. Совсем уже без мозгов, дом забыла закрыть, - ругалась она.
-Ба,- тихонечко сказала я, подкравшись сзади, - это я дверь открыла.
Бабуля всплеснула руками, засмеялась, а обняв меня, заплакала и запричитала. Выплакавшись, утерла слёзы и спросила:
- Ты, надолго?
-Наверное, на неделю.
Ну как её брошу через три дня…
К вечеру управились с грядками, приготовили ужин и сели почаёвничать. За чаем хорошо течёт беседа. Мне много нужно было рассказать. Я как истинный разведчик, как учили дед и отец, в письмах писала только о своей мирной жизни, о школе, о Лене. А о том, что ко мне пришел дар деда ни слова. Почему - то мне всё время казалось, что именно наши письма кто – то читает. Что и за мной тоже следят.
Я тихонечко, почти шепотом сказала:
-Баааа, а у меня дедов дар проявился, - я продемонстрировала свой любимый фокус с кружкой.
Бабуля смотрела на меня глазами полными слёз.
-Боже мой, бедный ребёнок, за что тебе всё это.
-Ба, ну ты чего, не всё же так плохо. Чего это я бедная.
-Это пока всё неплохо, потом пойдут и боль и обиды и разочарование и слежка КГБ.
-Чего? Какой ещё КГБ я ничего такого не делала, и вообще, я стараюсь это скрывать. Не надо мне это. И я не одна такая, в соседнем дворе живёт парень, у него есть дар. Мы друг другу помогаем.
- Держалась бы ты от него подальше, Наденька. В таком деле никому нельзя доверять, даже самым близким. А уж чужому человеку и подавно. Сегодня лучший друг, а завтра злейший враг. У тебя в этом деле не может быть друзей.
-Блин,- внезапно подумала я, - ведь эти слова не из воздуха взялись. Да я же абсолютно ни чего не знаю про своих родных. Что они пережили, какие испытание на их голову упали. Мне же ни кто об этом не рассказывал. И страх бабушкин явно не выдуманный. Она действительно за меня испугалась.
- Ладно уж, - махнула рукой бабуля, - от судьбы не убежишь. Чего уж теперь об этом говорить. Но старайся не показывать лишний раз, ни к чему это.
Я кивнула головой, и была с ней полностью согласна. Но, почему – то, сразу вспомнилась история с девочкой.
- Скажи, а к тебе приезжал парень молодой с больной девочкой?
-Нет.
- А женщина с дочкой взрослой и внучкой?
-А, эти были, и не в первый раз. Помню лет двадцать назад они приходили, дочка ещё совсем крохой была. А в этот раз, чем я могла им помочь? Дед то помер. Женщина старшая очень убивалась.
- Как ты их запомнила то? Мимо тебя за эти двадцать лет столько людей прошло.
- Они тогда были обе на волосок от смерти. Одна от нищеты и голода, вторая от родового проклятья. Они с пустыми руками пришли, мать честно сказала, что нет у неё больше ничего, всё врачи выманили, а толку не было.
-А что, разве раньше врачи деньги брали?
- Врачи деньги брали всегда, и раньше и сейчас. Помог им тогда дед, он лечил, а я кормила. С нас не убудет, а людям жизнь спасли.
-Ну, надо же. А мне про это ни слова не сказали. Наверное, стыдно такое вспоминать.
- А как до тебя то они добрались?- ахнула бабушка.
- Сыночек есть у этой женщины, милиционер, он, видите ли, пробил меня, вычислил. И всё из-за этого гада, председателя. А знаешь, что она мне передала?
Я быстренько достала из сумки коробочку с серьгами, бабуля, увидев их, зажмурилась и улыбнулась.
- Вот видишь, помнят люди добро.
- Ага, щас, помнят они. Внучка у неё совсем плохая была, да и над дочерью витало небольшое проклятье, связаны они этим были воедино. Сняла я эту гадость с обоих, и очень надеюсь, что больше их никогда не увижу.
-Наденька, не сердись на них. Все люди счастливы одинаково, но несчастны каждый по-своему. Когда человек несчастен, он эгоистичен и думает, что хуже, чем ему сейчас уже никому не будет. Поэтому и лезет напролом за избавлением. Помогла и забудь про них. Таких горемык у тебя будет ещё тьма тьмущая и каждый со своим несчастьем. С добром то к тебе никто не придёт.
Утром в субботу мы пошли на рынок. Там за год многое изменилось. На каждом углу стояли перекупщики золота, торговцы валютой. Они стояли, не скрываясь, держа в руках картонку с надписью «Куплю золото» или «куплю $». Мимо проходили милиционеры и делали вид, что не видят ни этих табличек, ни этих людей. Кругом сновали цыгане с самым разнообразным товаром от помады до джинсов. Я шла по торговым рядам, и мне всё хотелось купить, столько нового, яркого. Но, когда я мерила джинсы, пришло осознание того, что многие вещи мне просто не нужны, в школу их не надеть, а больше то и ходить некуда. Купила по минимуму: зонтик, джинсы, я их обожала, кожаную куртку, строгий пиджак, и осеннюю куртку. Остальное можно сшить и связать самой. Мы уже собирались уходить и шли к выходу, но тут ко мне прицепилась молодая цыганка. Да такая наглая, что буквально через минуту заговаривая мне зубы, уже полезла в мой карман. Я удивилась. Она что, не видит, к кому лезет? Про цыган испокон веков шла дурная слава, и в основном из – за того, что они были одарённые. Или мне цыганка попалась бесталанная, или выходило, что все рассказы про них просто враки, которые придумали сами цыгане, чтоб облапошивать доверчивый народ? Я ухмыльнулась и мысленно собрав в шар огонь, пальнула им в нахалку. Цыганка заорала, как сумасшедшая.
–Ты чего?
-А ты чего, не видишь к кому в карман лезешь? Какая же ты цыганка после этого? - ехидно спросила я
Вокруг нас с бабушкой мгновенно стали собираться цыгане, что – то крича и ругаясь. Бабуля испугалась и вцепилась мне в руку. Я же сама не поняла, испугалась я или разозлилась, но, мысленно очертила вокруг нас огненное защитное кольцо и была готова при первом же движении любого из них, пальнуть огнём в каждого, кто ко мне приблизится. Я уже начала чувствовать, как искрятся мои волосы и начинают тихонько приподниматься. Но в это время, к толпе, присоединился какой – то толстый, явно очень богатый цыган, обвешанный золотом. Цепь на его шее была таких грандиозных размеров, что я бы сказала, что эта цепь от сливного бачка унитаза, а не украшение. Он бегло глянул на ситуацию, небрежно махнул рукой и что - то громко и резко сказал. Цыганское окружение разлетелось пулей. Цыган и я стояли и смотрели друг на друга. Цыган с любопытством, я с ненавистью.
-Девочка, ты хоть знаешь, кто ты, чьих кровей? – начал он пренебрежительно.
- Знаю, - дерзко ответила я, - и знаю точно, что кровь у меня не цыганская.
- А к нам не хочешь?- как бы невзначай и в то же самое время как - то хитро предложил он.
-Куда к вам, в табор людей обкрадывать? – в моём голосе звучало презрение.
-Ну, зачем ты так, - уже более миролюбиво ответил он, - мы тебе дело посерьёзнее найдём.
-Нет уж, спасибо. У меня уже есть своё дело. И оно мне нравится.
-Ну, как знаешь. Но если что, мы всегда тебе рады, - сказал цыган, слегка наклонив голову и начал отступать.
Он шел, пятясь и глядя мне в глаза, будто боясь удара в спину. Я же схватила бабушку и рванула к выходу. Когда мы вышли с рынка, на перекрёстке мне на глаза попался торговец валютой, и в голову пришла шальная мысль поменять российские рубли на доллары. Достав деньги из кармана, я поймала себя на мысли, что денег у меня должно было остаться на много меньше, но отогнав эту мысль, протянула торговцу все. Уже подходя к дому, спросила бабушку, а не она ли мне деньги подсунула. Но бабушка только рукой махнула. Точно, она же даже кошелёк с собой не брала, боялась, что цыгане вытащат, как знала…
Бабушка долго отходила от нашего похода на рынок, но потом сказала:
-Ой, Надюша, боюсь, что дар то у тебя не дедов. Уж больно ты сильна и страшна. Уж, не от чёрта ли твой дар. Ты когда сердишься, электричеством стреляешь, тебе нужно научиться себя контролировать.
Опять я опростоволосилась и выдала себя с потрохами. Бабушка права, нужно научиться контролировать себя. В ответ я просто хотела пошутить, но вышло не очень:
- Бабуль, так меня же через чёрта прогнали, - имея в виду свою мать, - вот, наверное, что - то от мамаши и прицепилось.
Бабуля расплакалась.
-Может ты и права. Чёрт не чёрт, а что - то с ней не так. Мать твоя после похорон деда даже во двор зайти не может. Орёт как сумасшедшая, плюётся, забор пинает. Совсем бесноватая стала. Это я во всём виновата. Когда я тяжелая матерью твоей ходила, лошадь меня в живот лягнула.
При всей своей любви к бабушке, мне не хватило такта, и я рассмеялась:
-Ба, ты хочешь сказать, что моя мамаша до рождения лошадью стукнутая. Ну, так чего же вы от неё хотите?
Бабушка посмотрела на меня, перестала плакать и сказала:
-Ой, да ну тебя. Как что ляпнешь, хоть стой, хоть падай.
А в правдивости бабушкиных слов я успела убедиться почти сразу же. Как - то вечером явилась маман. Я старалась за эту неделю по максимуму всё сделать в огороде, чтобы бабуле жизнь облегчить. Поэтому, я как всегда была в огороде, и услышала как наш Дружок, собака подобранная когда - то дедом на улице, лает и бросается на забор. Меня это очень удивило, потому что собака была тишайшая и добрейшая. Я разогнулась и посмотрела на калитку. Картина была довольно комичной. Моя мать пыталась войти, но было такое ощущение, что между улицей и нашим двором стояла плотная прозрачная стена, которую она никак не могла преодолеть. Она билась в стену кулаками, пинала её, пыталась продавить задом, но результат был нулевой.
При виде матери меня затрясло. Во мне мгновенно перемешались ощущения детского страха и ненависти, сердце билось готовое выпрыгнуть из груди, руки тряслись, но я заставила себя подойти к ней.
-Ну, здравствуйТЕ МАМА! Чего надо?
-Ё…я тварь, это ты сделала?
-Неее, не я. И как снять не знаю. И если бы знала, не сняла.
- Потаскуха, когда ж ты сдохнешь, глаза б мои тебя не видели, чтоб тебя машина сбила.
Я сначала не поняла перемены темы разговора и думала, что это она мне орёт. Но оказалось, что к дому подходила бабушка, и мамаша увидев её начала поносить последними словами родную мать!
Бабушка, не дойдя до калитки метров двадцать остановилась, и заплакала, прижав кулачки к лицу. Когда я поняла смысл всего происходящего, мне стало плохо по - настоящему. Я поняла, что мать пользуется смертью деда, тем, что ей никто не даст отпор, издевается над бабушкой. Вот почему так долго гостили родственники. Мой страх перед матерью мгновенно перерос в ненависть к ней.
-Ах ты тварь!
Я махнула рукой, вложив в неё всю силу дара, какая у меня была. Мать отлетела от калитки как перышко и приземлилась посередине дороги на зад. Я, в порыве злости откинула её ещё дальше, на противоположную сторону дороги, подальше от бабушки и начала творить вокруг неё маленькие воронки пыли. Я ещё сама не знала что я буду с ними делать, но поняла, что если не возьму себя в руки может быть очень плохо и мне самой и окружающим. Потихоньку успокаиваясь, я держала эти столбики пыли и думала, что же с ними сделать.
- Если ты ещё раз подойдешь к бабушке, я тебя сотру в порошок, ты забудешь, как вообще нужно разговаривать. Понятно.
Мать мотнула головой в знак согласия.
- Во так то. Иди, и что бы я тебя здесь ни когда не видела, - угрожающе сказала я и опустила воронки пыли на её голову.
Бабушка залетела в калитку как ошпаренная и, закрыв её на задвижку сказала:
- Зря ты так, сейчас начнётся.
И началось… В нас, в ворота, в дом полетели комья грязи, камней, палок. Всё, что можно было найти под рукой.
-И так всегда, - тяжело вздохнула бабушка.
Я решительно отодвинула задвижку и распахнула калитку. Этот бой я проигрывать не собиралась, ведь от его исхода зависела жизнь и покой моего единственно родного человека. Мать я уже давно даже роднёй не признавала. В меня летел огромный камень, я изменила траекторию полёта, и камень ударил матери по ноге. Она заорала от боли и, схватив огромную ветку, кинула в меня. Само собой ветка не долетела до меня, зато я долбанула этой веткой мать. Такое перекидывание тяжелых предметов даже начало меня развлекать. Я вспомнила, что мне и пальцем не нужно шевелить, чтобы применить силу и я, заложив руку за руку начала парировать мамашины выпады. Вконец избитая моя родительница сдалась, и начала материться, на чём свет стоит, угрожать нам милицией и заявлением о побоях. Но тут подъехала самая настоящая милиция. Ребята подошли к матери совершенно спокойно и сделали замечание о её поведении. Зря они так… Наша звезда покрыла их таким трёхэтажным матом, что уши свернулись в трубочку даже у них. В это время выбежала наша соседка тётя Мила, и трусцой побежала к милицейской машине, крича:
-Это я. Это я вас вызывала, представляете, она тут сама себя у всех на виду стала избивать и кричать, что подаст заявление в милицию за побои на мать.
Ну, тётя Мила, ну молодец. А я её с детства терпеть не могла. Уж слишком хитропопая она была.
Бабулина соседка махнула мне рукой мол, иди к бабушке, а сама занялась окучиванием милиции.
Бабушка стояла, уткнувшись лбом в забор и плакала.
- Господи, стыд то какой. Не дочь, а сатана, - говорила она, шмыгая носом и утирая слёзы газовым платочком.
Я выглянула на улицу, милиционеры грузили мать в машину, в сопровождении воплей, матов и угроз в их сторону. Соседка стояла рядом, тыкала в мать пальцем и кричала:
- Вот так вот тебе, будешь знать как мать забижать. Ещё раз тут появишься, я тебе психушку вызову.
Один из милиционеров, с трудом закрывая дверь, ответил соседке:
-Женщина, лучше бы Вы сразу психушку вызывали.
ПРОДОЛЖЕНИЕ