Осень – время года, когда хочется порой предаться хандре, посидеть в уютном местечке с чашечкой горячего чая, закутавшись в плед. Но творческих людей вдохновляют «в багрец и золото одетые леса», вспомнить хотя бы осенние пейзажи Левитана или пушкинские признания в том, что хоть «дни поздней осени бранят обыкновенно», но поэту она милей летнего зноя с мошкарой. У режиссера Эльдара Рязанова прогулка по опустошенному лесу смогла пробудить поэтический дар.
В один из осенних дней Рязанов отправился на прогулку по Подмосковью в поисках подходящих для съёмок пейзажей. Лес уже опустел, земля затвердела от первых заморозков, иногда раздавалось карканье ворон. Вот как вспоминал сам режиссёр этот день: «Я вышел на опушку. Передо мной покатым косогором стелилось поле. Рыжая стерня, охваченная инеем, серебрилась. На горизонте темнела узкая полоска дальнего леса. Крыши деревеньки высовывались из-за косогора, на котором прочно стояли могучие двухэтажные стога. Освещение было тусклое, хмурое. Серо-синие, низкие облака недвижно повисли над озябшим полем. Казалось, я нахожусь не в тридцати километрах от Москвы, а за тысячи верст, и живу не в двадцатом веке, а лет эдак двести назад.
Свежий сухой воздух покалывал щеки, бодрил, походка была упругой, а душу наполняло беспричинное ощущение счастья. И вдруг сама собой в голове возникла первая строчка:
- У природы нет плохой погоды...
Не успел я изумиться этому явлению, как следом родилась вторая:
- Каждая погода - благодать...
Если учесть, что я уже около тридцати лет, со времен давней юности, не занимался стихосложением, - это было странно. Я подумал, что сейчас это наваждение пройдет, но получилось иначе. Неудержимо поползли следующие строки:
Дождь ли, снег... Любое время года
надо благодарно принимать».
Стихотворение рождалось неудержимо, и уже через двадцать минут Рязанов понял, что надо срочно отправляться домой, чтобы записать его. Режиссёр поражался сам себе, ведь ему на тот момент было 49 лет. До этого ему приходилось рифмовать несколько строк, когда он корректировал текст пьесы «Давным-давно» под сценарий. Но для этого необходимо было лишь внести некоторую правку, срифмовать строки под поэта Гладкова. Рязанову было неловко, он боялся критики, поэтому когда принёс текст композитору Андрею Петрову, он сказал, что это неизвестные стихи английского поэта Уильяма Блейка. И только после выхода фильма Рязанов признался в том, что это его сочинение.
Рязанов рассказывал, что его иногда посещало такое состояние души, когда помимо воли в голову приходили строки. Обычно это были грустные стихи, горькие даже. Сам режиссёр объяснял это тем, что всё весёлое оказывается на киноэкране, а печаль тоже требует выхода и выливается в поэзию. Как ни хотел Рязанов сделать этот процесс подконтрольным, запомнить состояние стихотворного подъема – ничего у него не выходило. Всё было помимо воли. Автор комедий был исключительно проводником. В толстой тетради, заведенной по такому случаю, новые произведения появлялись внезапно. Иногда стихи рождались каждый день, а потом вдруг за несколько месяцев ни одной новой строчки. Рязанова расстраивало это, втайне он мечтал опубликовать однажды своё творчество.
Когда снимался фильм «Вокзал для двоих», Рязанов снова предложил Петрову написать песню на свои стихи, только авторство он в этот раз присудил Давиду Самойлову. И только когда композитор сочинил мелодию на текст «Живём мы что-то без азарта», Рязанов признался в обмане. После выхода фильма песню знали миллионы. И Рязанов решился на рискованный шаг. Он сделал подборку стихотворений и отнес их в редакцию журнала «Октябрь». Режиссёром он был именитым, а поэтом начинающим. Строгая редколлегия отобрала восемь стихотворений и одну эпиграмму. Рязанов предложил шутливое название для цикла «Восемь с половиной». Но его юмор не оценили. Стихи вышли под заглавием «Эльдар Рязанов. Из лирики».
И вот стихи опубликованы, поэт ждёт критики, но её нет. Нет ни положительных отзывов, ни разгромных рецензий – вообще ничего. Расстроился режиссёр, но жизнь не стояла на месте. Проходили съемки фильма «Жестокий романс», и снова Рязанов написал песню «Я, словно бабочка, к огню…», и снова не сказал Петрову о своём авторстве. Теперь он сказал, что этот текст написала Юнна Мориц. Андрей Петров написал музыку, даже хвалил стихи, а об очередном поэтическом обмане Рязанова узнал только, когда начались съёмки. И в это же время в сатирическом издании «Крокодил» появилась пародия на новое произведение Рязанова. Поэт возликовал. Для него это означало признание и успех. Так состоялось рождение поэта Эльдара Рязанова.
* * *
Я не то чтобы тоскую...
Возьму в руки карандаш...
Как сумею, нарисую
скромный, простенький пейзаж:
дождь, летящий снизу в небо,
солнца ярко-черный свет,
на кровавом жарком снеге
твой прозрачный силуэт.
От луны в потоке кружев
льется синенький мотив,
и бездонный смелый ужас
смотрит в белый негатив.
А там дождь, летящий в небо,
траурный и горький свет,
тень огромная на снеге
от того, чего и нет.
Эльдар Рязанов.
