Оглавление
Ведьма Аксинья опустила черпак в котёл и начала перемешивать бурлящее варево. Пламя очага освещает комнату трепетным светом, искажающим перспективу, делает черты лица ведьмы резкими. Угольно-чёрный кот лежит на полке, свесив хвост и задние лапы, в полумраке посверкивают зелёные глаза. Со двора доносится мерный стук и треск раскалываемых поленьев.
— Вот почему бы тебе печью не воспользоваться? — Спросил кот, подперев голову лапой.
— У ведьм с печами плохая репутация. — Буркнула Аксинья.
— А то у вас она хорошая?
— Какая есть.
Ведьма отложила черпак, откинулась и пригладила выбившиеся из пучка прядки. Волосы у неё агатово-чёрные с завораживающим отливом, кожа нежная и гладкая, как у девушки в самом расцвете молодости. Только глаза холодные, как серый лёд, безжалостные и внушающие трепет любому осмелевшему заглядеться. Аксиния взяла с полочки рядом с котом банку, открыла и серебряной ложечкой достала чёрный порошок. Стряхнула лишнее и высыпала в котёл, хмыкнула и добавила терпких трав.
— Какое зелье варишь? — Спросил кот, потянулся вытягиваясь стрункой и перевалился набок, пузом к стенке. — Выглядит, как жуткое месиво, таким демонов изгонять только, причём одним видом.
— Это не зелье.
— А что тогда?
— Бощч, или Борщч, кажется так его называл Крас.
— О, так это отрава?
— А ну, цыц! Это суп такой! Только густой, настоящая мужская еда! Мальчику нужно хорошо питаться!
Кот с сомнением посмотрел на всплывающие в борщче ингредиенты: капусту, крупно нарезанную морковь и тёмную фасоль. У самого края из варева выглядывает кость с лохмотьями мяса.
— Ладно-ладно, спокойней. — Пробормотал кот, подёргивая хвостом. — Только зачем полный котёл? Там же литров десять...
— Мальчики в этом возрасте должны много есть, иначе вырастут слабыми и рахитными!
Аксинья пошла в угол к развешанным веникам из целебных и магических трав, долго перебирала и наконец вернулась с двумя листками лаврушки. Бросила в варево и щелчком пальцев погасила огонь. Комната погрузилась в густой мрак, на столе в масляной лампе вспыхнул огонёк, на стенах зажглись светильники.
Кот недовольно сощурился и спросил:
— Вот почему нельзя было готовить при свете?
— Мне так привычней...
Ведьма сконфуженно отвела взгляд, торопливо накрыла котёл крышкой и опустилась на стул. Постучала пальцем по столешнице, бросила взгляд на дверь, прислушиваясь к шуму во дворе.
— А где Марика? — Спросил Асмодей, в очередной раз меняя позу.
— Ушла в город, вроде как заказ от гильдии получила.
— Ясно.
Стук во дворе оборвался, скрипнула доска на крыльце. Прежде чем ведьма успела среагировать, дверь отворилась и в комнату заглянул пепельноволосый мальчишка лет четырнадцати.
— Матушка, дрова наколоты, ещё что-нибудь надо? Воды из ключа наносить?
— Нет Иваш, на сегодня всё. Давай, поешь, я тут нечто новенькое приготовила, борщтч называется.
Мальчишка потянул носом, задумчиво кивнул и вошёл, отряхивая ладони. Одет в мешковатую льняную рубаху и штаны мышиного цвета, подвязанные кожаным шнурком. Плечи острые, но широкие, как у молотобойца, руки длинные, а ладони покрыты мозолями от топорища. Ведьме стало стыдно, что она заставила колоть столько дров, ведь может и магический огонь под котлом развести. А ведь малец ещё и по дому хозяйничает, пусть неумело, но старательно.
Аксинья налила красного варева в деревянную миску, поставила перед мальчишкой. Села напротив, подпёрла голову руками, уперев локти в столешницу. Иваш без колебаний зачерпнул борщтч ложкой, сунул в рот и застыл. Лицо одеревенело на миг, убрав ложку тщательно пережевал и проглотил.
— Ну как? — Спросила Аксинья, подавшись вперёд и вглядываясь с жадным интересом.
— Очень... вкусно. — Ответил мальчик и выдавил улыбку. — Только непривычно.
— Хорошо! Я тебе целый котёл наварила!
— С-спасибо.
Иваш вернулся к еде, уверенно закидывая в себя ложку за ложкой. Аксиния с умилением наблюдает за ним. В один момент она встрепенулась, подошла к мальчику, чмокнула в макушку и сказала:
— Мне пора за травами, так что доедай и иди спать. Не засиживайся, хорошо?
— Да, матушка.
— Вот и ладненько.
Когда ведьма скрылась за дверью, Иваш отложил ложку, выждал минуту и отодвинул миску. Торопливо набрал воды в стакан и осушил в два глотка.
— Что не так? — Спросил кот.
— Пересолено... — Просипел мальчик, отставил стакан и присосался к кувшину.
Струйка воды стекла по подбородку, закапала на грудь. Асмодей покачал головой и сказал:
— Так чего молчал? Да ещё вкусным назвал.
— Огорчать не хотел, — ответил Иваш на шумном выдохе, отставил кувшин и с содроганием поглядел на полный котёл борщтча, — она ведь полдня убила на это.
— Дурень. — Констатировал Асмодей. — Надо сразу говорить, иначе вечно будешь жрякать пересоленное и переперченное! Да и она так и не научится готовить. Ты что, забыл тот компот из поганок?
Мальчик скривился, зябко поёжился и спросил:
— Продукты остались?
— Ага.
— А ты помнишь, какие она использовала?
— Допустим, а ты, что удумал?
— Да так, увидишь. Только давай без твоих шуточек?
***
Аксинья вернулась на рассвете, усталая, вымазанная в земле и соке трав, держа на сгибе локтя корзинку, накрытую светлым платком. Прошла мимо декоративного частокола, покосилась на огромную поленницу, закрывающую стену дома и поднимающуюся на рост взрослого мужчины.
В предрассветном мраке чудится, что стену подпирает жуткое чудище. Дом аккуратный, словно вырван из пригорода. Крыша покрыта нежной зелёной травой, на которой так приятно лежать летними вечерами. Окно спальни Иваша, на втором этаже, темно. Ведьма улыбнулась, хорошо, что мальчик не стал засиживаться за книгой и крепко спит. Здоровый сон после тяжёлого труда — то что нужно молодому телу!
Войдя в дом, прошла в комнату и охнула. Борщтча в котле куда меньше чем было! А сам он, видимо, настоявшись, стал густым и сочно-красным, а от запаха в животе жадно квакнуло. Ведьма торопливо набрала миску, после первой ложки охнула и жадно влила в себя, словно травяной чай из пиалы.
— Вкуснотища! Надо будет у Краса ещё рецептов узнать!