Философию часто принимают за нечто не совсем полезное. Дескать, вот пожалуйста, Ньютон открыл закон всемирного тяготения и этот факт есть не только непреложная истина, но и ценность, которая останется в веках. Не поспоришь. О Ньютоне. Однако несомненно, что и в философии есть аналогичные открытия. Недаром человечество бережно сохраняет и постоянно возвращается к мыслям древних философов, которые порою высказывали нечто такое, что их современники интуитивно оценивали как нечто великое, именно как достижение. Некоторые философы древности давно уже причислены к классикам, так же как отдельные деятели литературы, создавшие, как оказывается, бессмертные произведения.
Давайте обратимся к таким достижениям философии, которые и по сей день актуальны. А точнее, к конкретным изречениям. И вот первое из них: “мыслить и быть - одно и то же” - Парменид. Этот древнегреческий философ ввел в философию такое понятие, как “бытие”, которое он описал достаточно подробно. Нечто однородное, единственно истинное, пребывающее в веках. С современной точки зрения бытие это абстракция, выделяющая единственный аспект из действительности, присущей чему угодно. То есть, это нечто, обладающее характеристиками первоосновы. Вспомним, как древние философы называли первоосновой то воду, то огонь. Парменид вышел за рамки физической действительности и вошел в область чистых рассуждений, то есть стал основоположником самой философии, как одного из вариантов познания мироздания.
Как можно заметить Парменид, выделяя первооснову, не был первым. Тема первого основания это краеугольный камень и начало философии. И он очень непростой, тяжелый. Первооснова должна непременно обладать одним качеством: быть самым-самым, быть исключительным, непревзойденным, быть в единственном экземпляре. Это вершина, которая одиноко возвышается над всем тем, для чего она является основой. И Парменид озаботился этим вопрос, сразу же заявив (скажу своими словами) “отврати свой взор от небытия”. Иными словами, было чрезвычайно важно изничтожить небытие на корню. Потому что, если у бытия есть небытие, то никакой первоосновы не возникает. Возникает борьба противоположностей и перетягивание одеяла. Но Парменид потерпел фиаско. Он ввел запрет, который невозможно было выполнить: не думать о небытие.
Тем не менее, Парменид сделал правильный шаг. Он интуитивно понял, что, не изничтожив отрицание, противоположность, не достичь единственного. В полной мере его поддержал практически наш современник Людвиг Витгенштейн, который заявил: “о чем невозможно говорить, о том следует молчать”. Вот такая своеобразная мыслительная манипуляция и есть весьма недооцененное достижение Парменида, к которому мы еще вернемся. Изречение Парменида, конечно же, вызывает споры и неприятие, потому что всякому понятно, что в голову порою приходят такие мысли, которые явно не имеют никакого отношения к действительности. И утверждать, что они могут получить некое реальное воплощение просто абсурдно.
Отсюда мы плавно перейдем к другому древнегреческому философу, которого даже прозвали “Темным”. Это Гераклит Эфесский. С одной стороны он находится в контрах с Парменидом, потому что везде и всюду видел пару, а не единицу. Вот одно из его множества подобных изречений: “противоположности тождественны: белое и черное, хорошее и дурное, сладкое и горькое”. С другой стороны, он смел утверждать, что все эти противоположные вещи являются одним и тем же. При этом он ни в какую не желал объяснять почему это так. Не удивительно, что его прозвали темным. Кто же в здравом рассудке будет утверждать, что черное это белое, а белое это черное? Вопрос риторический. Однако, если отбросить абсурдность, то можно видеть, что Гераклит находился на тех же позициях, что и Парменид. Он искал и утверждал первооснову, единственное, единицу. Правда он внес существенные коррективы. Его единица делилась на пару противоположностей, которые не могут существовать друг без друга. Это был прорыв в вечность, который так и не смогли понять современники Гераклита, но который ныне можно найти в любом учебнике философии, как некий основополагающий закон.
Это был именно закон, так как первооснову Гераклит всё же не назвал. Видимо он и не задавался такой целью. Да и, честно говоря, поныне этого никто не сделал. Хотя неявные попытки, наверное, были. В философский обиход вводили новые абстрактные понятия вроде абсолюта, истины, пустоты и т. п. Совсем недавно воскресили небытие. Но с философской точки зрения решить проблему первородства оказалось чрезвычайно сложно. Парное понятие всегда упорно маячит где-то недалече в полном соответствии с Гераклитом. Задача формулируется достаточно просто: найти единственное, у чего нет пары. И теперь, возвращаясь к заголовку этой статьи, позволю себе обратить внимание читателя, на то, что определенность не имеет пары в полном соответствии с изречением Парменида, и особенно его последователя Витгенштейна. Вот вам кандидат не первооснову.
Если вы попытаетесь мыслить или говорить о неопределенности, то не сможете сказать ничего конкретного именно о неопределенности. Всё, что у вас есть это только отрицательная приставка “не”. Мысля об неопределенности, вы в лучшем случае мыслите о чем-то другом, в худшем не мыслите вовсе. С небытием не так. Небытие - это абстракция, выделяющая единственный аспект из действительности, присущей чему угодно, суть которой в несуществовании, в положительном смысле отсутствие. Здесь всё четко. Пустота - это то, что ничего в себя не вмещает, противоположность полноты, в положительном смысле нечто, что готово вместить. Ложь - это то, что не соответствует действительности, противоположность истины, в положительном смысле разница между действительностью и нашим высказыванием. Хаос? Хаос - это неразбериха, когда всё свалено в кучу и не найти концов, для него нужны определенные вещи. А теперь попробуйте сформулировать положительное определение неопределенности, или хотя бы описать ее. Упс! Мы не можем ни сказать, ни помыслить ничего. Потому, что как только стоит сказать что-либо конкретное, так тут же наша, так называемая, неопределенность превращается в свою якобы противоположность - определенность. Якобы - потому, что у определенности просто нет противоположности.
Определенность фактически не имеет противоположного непротиворечивого понятия, а значит не имеет никакого понятия. Неопределенность, которая есть суть определенность - это даже для Гераклита слишком. Он точно не имел в виду, что черное это белое, а белое это черное. Скажем в духе Парменида: быть определенным и быть - одно и то же. И вечное бытие единичного, непоколебимого и непреходящего к нашим услугам. Парменид и Гераклит по-прежнему современны! Это и есть достижения философии.
На этом, пожалуй, можно закончить наше короткое эссе о достижениях философии и о первооснове мироздания - определенности.
Александр Горев, Новосибирск, 10 октября 2020 года