Черкесское и абхазское виноградарство и виноделие на Северо-Западном Кавказе

C 1864 г., сразу же по окончании Кавказской войны и с началом российской колонизации Северо-Западного Кавказа, стали проводится исследования социально-экономического состояния нового региона империи с целью определения путей его дальнейшего развития. По выражению современного адыгского исследователя С. Хотко, «все последующие 50 лет, вплоть до Первой мировой войны, происходило самое настоящее паломничество российских и европейских ученых-агрономов на опустевшие земли Черкесии». Молчаливые свидетели ушедшего народа В своих экспедициях ученые столкнулись с молчаливыми свидетелями хозяйственной культуры адыгов на опустевших склонах Кавказских гор – старыми черкесскими садами. Примечательно, что некоторые деревья из этих садов сохранились до наших дней и даже плодоносят. Еще более примечательным можно считать то, что в лесах, выросших на месте брошенных черкесских аулов, исследователи находили одичавшую виноградную лозу. Это могло означать только одно: адыги, даже приняв ислам, запрещающий алкоголь, продолжали выращивать виноград, причем по древнему кавказскому способу маглари сажали его в садах возле раскидистых деревьев, чтобы лоза могла опираться на их ствол и ветви… Англичанин Джеймс Белль, проживавший в Черкесии в 1837 – 1838 гг., писал, что абазины и убыхи «приготовляют вино, которое по вкусу походит на кипрское и другие греческие вина». Видный русский агроном И. Клинген в 1897 г. отмечал: «Горцы прекрасно умели возделывать зерновые растения, всякого рода орехи, хурму, яблоки, груши, винную ягоду и, несмотря на закон, угощали европейцев прекрасным вином». Отметим еще одну немаловажную деталь: если в наши дни виноградарство в Краснодарском крае распространено на узкой прибрежной полосе от Таманского полуострова на северо-западе до Геленджика на юге, то кавказские горцы преимущественно выращивали виноград еще далее на юг: от района современного Туапсе и далее в направлении Абхазии. Этот факт заметил еще Белль: во время его проживания в Черкесии виноградарство и виноделие у горцев начиналось к югу от устья реки Псезуапсе (от современного Лазаревского). Отметим, что на момент написания статьи Клингена (1897 г.) картина уже изменилась: он писал, что «центр тяжести из славившегося прежде винами сочинского округа передвинулся далеко на северо-запад», за что следует благодарить начальника Черноморского округа генерала Дмитрия Васильевича Пиленко и особенно окружного агронома чеха Федора (Бедржиха) Гейдука. Но к ним мы еще вернемся ниже. К северу от Туапсе проживал адыгский род натухайцев. Они, хоть и занимались виноделием, но «относительно меньше», чем горцы, жившие к югу. Авторы комиссии, исследовавшей в 1867 г. Черноморское побережье между Новороссийском и Туапсе, отмечали, что там «виноградные лозы встречаются повсюду, но сплошных садов, наподобие тех, которые встречала комиссия в ущельях рек Аше, Псезуапсе, Дагомыс и пр., здесь очень мало». Об абазинах, проживавших в ущелье Хошупсе (сейчас – Цандрипш в Абхазии), в отчете комиссии, исследовавшей в 1866 г. Черноморское побережье, было написано так: «Хотя абазины и считали себя магометанами, но следы христианского учения, которому они прежде следовали, сохранились не только в некоторых их религиозных обрядах, но и в употреблении виноградного вина, которое они приготовляли как все прочие христианские племена Закавказского края. Виноградник разводился у них высокий; виноград обвивается кругом ольховых и хурмовых дерев <…> некоторые лозы, впрочем, вьются по грушевым деревьям; эти лозы, вероятно, дикие. Абазины отличали 7 сортов винограда, из которых некоторые употребляли для приготовления вина. Болезни виноградной (oidium) на ветвях не было заметно». Хранили вино абазины в глиняных кувшинах, а выжимали виноград для брожения в деревянные чаны. Адыгский опыт виноградарства сегодня Автор отчета – агроном и чиновник наместничества в Тифлисе И.С. Хатисов – дает рекомендации относительно того, где следует заниматься виноградарством в дальнейшем. Так, к примеру, он пишет, что в Вардане (к северу от Сочи) «хорошо устроенные низкие виноградники будут давать вина наподобие рейнских или крымских и будут иметь везде хороший сбыт». Интересно, что уже тогда кое-кто из сметливых новых поселенцев начал заниматься виноградарством. Хатисов пишет, что в долине реки Аше некий ротный командир капитан Мухортов «в продолжение двух лет домашними средствами приготовляет из местного винограда очень порядочное вино, напоминающее своим вкусом южнофранцузские вина». И хотя местный виноград, посаженный еще адыгами, к тому времени уже «почти одичал», из него можно приготовлять «хорошие вина». Но, в общем, сетует Хатисов, новым поселенцам этого края – казакам – виноделие, как и садоводство, шелководство и пчеловодство, совершенно неизвестны, хотя горцам они давали хороший заработок. В 1867 г. был издан еще один отчет об исследовании Черноморского побережья между реками Туапсе и Бзыбь. Автором его был русский лесовод граф Альфонс Варгас-де-Бедемар. Он отмечал, что виноградная лоза встречается как вдоль самого берега, так и на высотах вплоть до 3.000 футов (914 м) над уровнем моря. Посажена она была горцами, как и в других местах, возле деревьев, «но без всякого ухода». Несмотря на это, ввиду благоприятных климатогеографических условий, плоды оставались «хорошими и крупными». Варгас-де-Бедемар считал, что местные условия наиболее благоприятны для выращивания винограда, марены, хлопка, табака и маслин. Здешний виноград, по его наблюдениям, отличается «большой плодовитостью и силой растительности» (что, впрочем, вряд ли можно назвать большим преимуществом с точки зрения агрономии); высаживался он горцами у ольховых деревьев, иногда достигая вышины 30 – 40 футов, а в нижнем поперечнике – 6 и более вершков. С одной лозы можно было собрать 20 и более пудов ягод. Лесовод отмечает южные и юго-западные склоны гор с разнообразным минеральным составом почв как наиболее удобные для устройства виноградников. К сожалению, предположение графа о том, что «виноградарство займет первое место в хозяйстве поселенцев», относительно данного района не оправдалось… А. Верещагин, известный сочинский землевладелец и брат знаменитого художника-передвижника, в своих «Путевых заметках по Черноморскому округу» (1874 г.) также отметил силу роста местного винограда – до 1 фута в диаметре. Также он отметил, что в силу затененности лозы листвой деревьев, по которым она вьется, ягоды часто не вызревают, и вино из них весьма посредственно и скоро скисает. Выше уже отмечалось, что виноградарство было развито преимущественно у горцев, проживавших в югу от Туапсе; меньшее значение оно имело у жителей полосы между Туапсе и Новороссийском; а дальше на север, между Новороссийском и Анапой, «виноградных садов» не было вовсе, хоть дикий виноград там и произрастал вплоть до вершин самых высоких гор, а также в лесах и тесных необитаемых ущельях. Черноморский окружной агроном Федор Гейдук отмечал, что во многих местах виноградная лоза и хмель, вместе с колючим вьющимся растением, известным под названием держидерево, «образуют непроходимые чащи». И. Серебряков, исследовавший в 1865 г. сельскохозяйственные условия этого участка побережья, считал, что для защиты от мороза и печально знаменитого новороссийского норд-оста (бора) садовый виноград здесь следует закапывать на зиму. Автор не верил в большие успехи виноградарства в этом районе, называя препятствием тому дорогостоящий уход и дождливую осень. Будущее здесь он видел лишь для столовых скороспелых сортов. Абхазы не знали, что изабелла станет изгоем… Большинство лоз, росших в Черноморском округе, по наблюдениям Гейдука, были дикими, в то время как садовый виноград, дающий крупные плоды, находился в южной части округа (т.е. к югу от Туапсе). Однако даже этот, к тому времени уже одичавший виноград из лоз, вьющихся по деревьям, был годен лишь для употребления в свежем виде, а не для вина, пригодного для торговли, поскольку вино из него хоть и имело вначале приятный вкус, «к весне делается кисловатым, а к лету уже превращается почти в уксус». А вот Абхазия еще в 1890-е гг. представляла собой «огромный сплошной сад, состоящий либо из сплошных лесов, заполненных громадными ольхами и хурмами, обвитых виноградом, орехом и другими плодовыми деревьями, либо из отдельных садовых, <…> виноградных, пущенных по деревьям с промежуточными между ними культурами овощей и кукурузы». Русский исследователь В.А. Разевиг, побывавший «в дебрях Абхазии» в начала ХХ в., вспоминал, что у абхазов, часть которых исповедует ислам, дома всегда было вино, которым они из огромного кувшина потчевали русского гостя, да и сами «пили исправно» («очевидно, учение Магомета не пустило здесь глубоких корней», отмечает автор). В начале ХХ в. в Абхазии изабелла уже была самым распространенным сортом. Вино из нее, впрочем, получалось кислым. Кроме нее, там выращивали сорта качич (дает «вкусное темно-красного цвета вино, производящее впечатление как бы газированного»), амлаху (дает крепкие темно-янтарные, с розоватым оттенком, вина), авасирхва, джгердинский (дает легкое на вкус, но довольно крепкое розовое вино). Абхазы выращивали виноград по традиционному способу маглари, пуская лозы на деревья. И сегодня многие лозы в Абхазии растут, обвивая деревья. Ученые отмечали, что брошенные черкесские сады и виноградники имели огромное значение в качестве важнейшего источника продуктов питания для первых российских поселенцев, многие из которых сами начали разводить лозу. Но это уже другая история….