Рассвет Айя не увидела, она его почувствовала. Лёгкий сон растаял, разлетелся как пух одуванчика в тот момент, когда слегка озябшей кожи коснулся утренний туман. Птицы зазвенели переливами колокольцев, резко запахло цветами и Айя вскочила, свежая, лёгкая, по ощущению абсолютно здоровая. Закутавшись на всякий случай в плед, хотя холода она совершенно не ощущала, Айя выскочила за калитку и заскользила по волглой траве, почти её не касаясь. Ей казалось, что оттолкнись она чуть сильнее - полетит. Поднимется над лесом подобно вот той, спящей на ветке птице и запарит среди нежных, ажурных облаков, столпившихся растерянными овечками там, где уже был заметен свет просыпающегося солнца.
Айя и сама не заметила, как добежала до озера. Выскочила с тропы, по инерции добежала до пляжа и встала, как вкопанная. Тогда, в прошлый раз, озеро было совсем другим. Красивым, величественным, но обычным. Просто озером, каких много. А сейчас...
В туманной завесе, сотканной из сверкающей бриллиантовой дымки, в окружении огромных сосен, как будто вырезанных из мягкого бархата лежало неподвижно серебряное зеркало. По его глади то здесь, то там были разбросаны белоснежные хрустальные цветы. Их аромат опьянял, дурманил голову и она кружилась, но не болезненно, наоборот - приятно, ласково, так бывает после пары бокалов хорошего шампанского, выпитых залпом. Айя подошла к воде и ей до ужаса захотелось раздеться, войти в воду и плыть, плыть, не думая ни о времени, ни о глубине. И не возвращаться. Но Айя стеснялась раздеться, ей казалось, что даже небо не воспримет её некрасивое тело , обрюзгшее, с опустившейся грудью и дряблой кожей на бёдрах.
-Кубышки ещё спят. Они пахнут в тысячу раз нежнее лилий, но Агата любит именно лилии. Но, ничего, скоро они проснутся.
Айя, вздрогнув, обернулась. Позади, вся в серебристом сиянии тающего тумана, стояла Лель. Рыжая копна была на этот раз подобрана вверх, закручена узлом и от этого её высокая, белоснежная шея казалась ещё длиннее. Как у лебедицы. Лель была в странном одеянии - голая по пояс, вся увитая тонкими стеблями белых цветов, но на талии, очень низко, почти на бёдрах, не понятно как держалась юбка из струящейся полупрозрачной ткани. Айя не могла оторвать глаз от Лель, та заметила и усмехнулась.
-Хвост ищешь? Нет у меня хвоста. Да и ни у кого нет, это все сказки. Ты поплавать хочешь? Так давай, не стесняйся. Тут некого.
Айя кивнула головой,сбросила плед, пижаму и, совершенно без страха вошла в воду. Вода охватила её измученное тело ласковым теплом, обняла и понесла лёгким потоком на глубину. Айя почти не двигалась, просто отдавалась течению, доверчиво и ни в чем не сомневаясь. Она не знала сколько прошло времени, как вдруг вода зашевелилась, ожила, из сине-свинцовой глубины стали подниматься жёлтые огоньки и вот - вся поверхность озера просто вспыхнула этим жёлтым пламенем и вода запахла резедой. Это был любимый запах Айи. Так пахла одежда её бабушки, самого главного её человека в жизни - нежно, сладко, чуть обморочно...
Вода вынесла Айю на берег, когда там уже собралось много женщин. Они сидели на песке, о чем-то разговаривали, смеялись, плели венки их длинных упругих стеблей кубышек, играли в какую-то незнакомую игру, подымая вихри уже нагретого песка. Айя шла по кромке воды и понимала - её никто не видит. Просто не замечает, вроде она прозрачная. И только Лель подзывала её тоненькой рукой, и высокая полная дама, которая стояла рядом, тоже Айю видела.
Айя подошла поближе, полная дама откинула капюшон, всмотрелась в её лицо абсолютно прозрачными, как бутылочное стекло глазами, потрепала по щеке прохладной рукой, улыбнулась.
-Недолго. Совсем недолго осталось. Амия, тебе нравится у нас?
Айя не успела ответить, потому что озеро подернулось рябью, вздыбилось, как будто из его центра поднялась высокая волна, волна докатилась до Айи и захлестнула её. В момент стало трудно дышать, грудь сдавило, Айя попыталась выплыть и... проснулась. Солнце уже довольно сильно грело, тёплые лучи щекотали кожу, и, стараясь прийти в себя, Айя чуть встряхнулась, как попавшая под дождь кошка и потихоньку побрела к дому.
Саша уже не спал. Он стоял на крылечке спиной к Айе и тихонько говорил по телефону. Говорил ласково и трепетно, такого голоса Айя не слышала от мужа уже давно...
"Надо же... Никогда не думала, что Лена - такое неприятное имя... Почему так оно звучит? Грубо, хоть он и старается его смягчить. Фууууу", успела подумать Айя, и тут муж обернулся. И с его глаз, как в хорошем кино, с глаз талантливого актёра, медленно сползала завеса. И любовь сменялась равнодушием и раздражением.
Завтракали они молча. После завтрака Айя легла на диван, закрыла глаза и, стараясь не думать, а главное, не плакать пролежала до вечера. Муж её не трогал, занимался чем-то в саду, он явно старался поменьше общаться.
И Айя поняла - Агата права. Осталось недолго.