У села Печерское есть свой герб. На жёлтом поле вверху – сноп спелых колосьев, на голубом внизу – здоровенная рыбина, похожая на судака. Но сказано этим не всё. Печерское оно от слова «печора», то бишь «пещера». Однако не каждый местный житель знает, что где-то рядом с его селом есть пещеры. Да не простые: одна из них зовется Семикомнаткой, другая – Озёрной…
ЖИВУТ И НЕ ЖАЛУЮТСЯ
Память у местных жителей короткая, потому что, как и во многих других деревеньках в округе, большинство из них дачники. А дачникам что «печора», что «печь» – всё едино. Некоторые так и думают, что от деревенских печей название пошло. Ан нет. Чтобы не возвращаться больше к этой теме, короткая справка: расположено село на волжском берегу ниже села Переволоки. Возникло, судя по архивным записям, в 1684 году после строительства Сызрани и Кашпира, но может быть, и раньше. Сперва именовалось Печерской Слободой, Печерами, а позднее по церковному приходу – Никольским. Печерскими называются и здешние горы, а точнее – высокий скалистый берег, в котором спрятаны от незорких глаз таинственные пещеры. Считается также, что Печерские горы получили своё название от Нижегородского Печерского монастыря, который вёл в начале XVII века на Волге рыбный промысел.
В пещеры мы ещё заглянем. А знакомство с селом начнем с его обитателей. Дело в том, что современное Печерское – яркий пример новомодного социально-экономического явления. Тенденции. По-нерусски сказать – тренда. Мёдом намазано здесь для разнообразной городской интеллигенции, которая не просто летом на дачу приезжает. А продаёт или сдаёт свои городские квартиры, и – в деревню: жить, как говорится, и работать. В огороде копаться, тем и питаться. А долгие зимние вечера посвящать творчеству, которое в деревне автоматически становится народным.
Сегодня в Печерском дворов семьсот. В одном из них проживает Светлана Чужикова – художница. Давным-давно она уехала из Тольятти, с тех пор из Печерского – никуда. О том, что дом принадлежит художнице, догадаться легко: перед калиткой – скульптурная композиция в виде живописного пня с расписными глиняными горшками, в зарослях аира во дворе – «сад камней», а в самой избе печь, разрисованная с одной стороны под аквариум с рыбами, с другой подсолнухами. По стенам картины, и повсюду – целая куча трогательных предметов: старые-престарые детские игрушки, «икебаны» из сухих листьев и веточек, чугунные утюжки... На самой большой из картин, что висит прямо над кроватью, – нечто фантастическое: тёмный тревожный пейзаж со светящейся фигурой в центре. Такое видели, пережив клиническую смерть, сама Светлана и её сын, который сейчас живет в Москве. Но о прошлой своей жизни Чужикова говорит неохотно. Не то что о хозяйстве, которое состоит из 13 кошек и 4 собак – все подборыши. Ещё у неё есть мотоцикл. На нем Чужикова гоняет на рыбалку – любимое занятие всех печерцев.
На жизнь Чужикова не жалуется. Огород – 20 соток. Компания – будь здоров: «Слоник, Чернуша, Лёвушка, Мотечка – только проблохастила их, паразитов! Мыши есть, но щас! – нужны они им! Рыба у нас с макаронами на обед!» В Печерское, по словам Чужиковой, лучше всего зимой приезжать – зима тут необыкновенно красивая. Знай только, пейзажи рисуй…
ИЗ ДЕРЕВНИ – ЛЕНИНУ
В другом доме, который нынешние хозяева, тоже тольяттинцы, купили несколько лет назад у сельской учительницы, нам показали любопытный альбом. Годах в 70-х, наверное, дети по её заданию оформили сей, изрядно пожелтевший уже, фолиант под названием «Наше село в прошлом». Смахнув слезу умиления, читаем: «Село Печерское образовалось много лет назад. До революции оно было большое и огорожено плетнями. В двух концах села были ворота. У ворот стояли сторожа. Пропускали из села и в село только через эти ворота. Крепостным село не было. В селе не было ни школы, ни больницы, но был асфальтовый завод. Он принадлежал купцу, а потом сгорел. В селе проживало много революционеров, которые вели постоянную переписку с Владимиром Ильичом Лениным».
Школьники записали также рассказ жившей в 70-х годах в селе Екатерины Ефимовны Филоновой, которая в начале прошлого века была служанкой у некоего Степана Петровича Богданова – выдающегося, судя по всему человека, который, как следует из записей, строил из себя барина и держал прислугу лишь для маскировки. А сам – на берег реки, чтоб тайные собрания с революционерами проводить и с Ильичом переписываться. Вот что рассказала советским детям Екатерина Ефимовна: «Богданов приехал сюда в 1910 году после ссылки, в которой он был вместе с В. И. Лениным. В это время ему было около 70 лет. Это место ему понравилось, так как деревня была глухая и далеко от глаз полиции. Здоровье Степана Петровича после ссылки сильно ухудшилось, поэтому пришлось нанять служанку. Но он сам обрабатывал землю, завёл пчёл. Он был простым человеком. Для бедных ничего не жалел и большую часть мёда отдавал крестьянам». «Настираю, бывало, белья, – вспоминает дальше Екатерина Ефимовна, – а он полоскать мне не даст одной. Вместе со мной ходил на Усу. Сам и за коровой, и за телёнком ухаживал, и баню топил. Соберусь, бывало, домой, а он говорит: «Катя, езжай на лошади». Сам запрягёт и отправит меня домой. Душевный был он человек. Лицом был похож на Карла Маркса».
Дожить до октябрьской революции Богданову не довелось. Он умер летом 1917 года. А в 1929-м в селе началась коллективизация. В первом колхозе было 40 дворов, назывался он «Гигант», а «коньком» его было коневодство. Тех, кто в колхоз не вступил, в 1931 году раскулачили и «угнали как спецпереселенцев». Работали поначалу не за трудодни, а за годовую плату: взрослым давали по 24 пуда зерна в год, подросткам – по 12-18 пудов. Два колёсных трактора появились в селе в 1930 году. Пахать и сеять стало легче, но собирали урожай по-прежнему серпами. В 1934 году было уже два колхоза – «Красный Волгарь» и «Колхоз им.Кагановича». В 1960-м «в связи с антипартийной группой Молотова, Кагановича, Маленкова» колхозы слились в один – «Волгарь».
Дальше была война. Об участии в ней печерцев дети не сообщили ничего конкретного, кроме того, что воевали, мол, как и вся страна. Старательно переписали в альбом с местного памятника 145 фамилий погибших. И ещё 22 тех, кто вернулся…
И КОПЬЁМ ПОРАЗИЛ
Самый старый дом XVII-XVIII века, принадлежавший неизвестному ныне печерскому купцу, давно снесли. Теперь на звание «старожила» претендует здание местной амбулатории. Строить её начали ещё до русско-японской войны как школу – каменную, двухэтажную. Но в 1904 году не до того стало. Этаж построили только один, а вместо школы получилась больница. Сейчас она играет роль аптеки, хотя есть и фельдшер – для оказания первой помощи, ежели кто, к примеру, с крыльца свалится. Но старикам без больницы тяжело, конечно…
Был в селе и старинный храм с двумя престолами – во имя Николая Чудотворца и Параскевы Пятницы. Построен он был веке в XVIII-м. А в 30-х годах XX-го крест с него снесли и сделали клуб. С сортиром на месте алтаря. Вскоре после этого храм сгорел. По местной легенде, на уцелевшей алтарной стене копотью проявилось изображение Георгия Победоносца. Поразил, мол, нечестивцев. Много лет на месте храма были ещё руины, остатки стен. Восстановить его взялся влиятельный человек из Самары, у которого в Печерском живет родня. Когда рыли котлован, нашли не только несколько икон, но и настоящую братскую могилу – целую кучу костей. Стоит храм на крутом берегу, вот и предположили, что вероятнее всего, на этом месте был массовый расстрел. Возможно, расстреливали тех, кто не пожелал отречься от веры в годы «красного террора».
В отстроенном заново храме стал служить совсем тогда молодой батюшка – отец Николай, которому не было ещё и тридцати.
ТЕПЕРЬ ТЫ В АФРИКЕ!
Про печерские пещеры рассказывать можно было бы долго. Самое главное – не стоит соваться в них без опытного проводника. Одна пещера – внизу под школой. В неё легче всего попасть зимой, по льду со стороны реки. В остальное время довольно большой вход затоплен. Это как раз и есть Семикомнатка – огромный подземный дворец с озером, добраться до которого, минуя несколько узких переходов-«шкуродеров» и полузатопленных залов, могут разве что асы-аквалангисты.
Другая пещера – Озёрная. В неё мы умудрились пролезть, но опять-таки, не советуем идти по нашим стопам. Расположена она в отвесной практически скале. С узкого уступа можно, исхитрившись, протиснуться в щель и метра полтора ползти по-пластунски – потом начнется спуск вниз, в широкий зал высотой метра в два. Ярусом ниже – ещё один зал, на дне которого – озеро. Метра четыре в диаметре, то есть с «зеркалом» метров в шестнадцать. Фотографировать сложно – объектив сразу запотевает. И вообще, прежде чем лезть, подумайте, как будете выбираться. Обратно ползти придется в гору, причем скользкую! Зато сколько радости при виде солнечного света будет…
Две другие обнаруженные спелеологами пещеры правильнее было бы назвать гротами. Они не очень глубокие, но почувствовать себя «земляным червяком» там тоже можно. Интересно, что вход в один из гротов по форме напоминает контуры африканского континента. Его так и называют – Африка.
…Если как следует покопаться в печерской земле, много чего интересного ещё найти можно. Английские патроны времён гражданской, монеты, бутыли тонкого стекла… Не всем везёт, конечно. Иной раз и подумаешь – клад, а там опять ржавая лопата…
© 2008-2020, фото автора
