В 1963 году произошло удивительное событие, редчайший случай во всей истории мировой авиации.
21 августа 1963 года в 8:55 утра из таллинского аэропорта Юлемисте вылетел самолёт компании "Аэрофлот". Новый пассажирский лайнер Ту-124, один из первых в своей серии, начавшей выпускаться всего год назад. Регулярный рейс по маршруту Таллин-Москва. Через несколько минут после взлёта молодому двадцатисемилетнему командиру корабля Виктору Яковлевичу Мостовому доложили о беде: в полуубранном положении заклинило переднюю опору шасси. Это означало, что нужно проводить аварийную посадку "на брюхо", предварительно выработав всё топливо. Сначала полетели обратно к Таллину, но аэропорт Юлемисте окутало туманом, и, уронив на таллинскую взлётную полосу шаровой болт, неисправный самолёт по приказу диспетчера взял курс на ленинградский аэропорт Пулково, где предполагалось сеть на грунтовку.
Пассажиры, оповещённые о том, что будет производиться аварийная посадка, старались держать себя в руках. Кто-то тихо ругался, кто-то тихо плакал, кто-то молился... Стюардесса Шурочка Александрова, весёлая и улыбчивая девушка, вела себя так, будто ничего не случилось и опасности вовсе нет, и тем предотвращала панику. Потом все будут вспоминать её, как доброго ангела. Но мало кто знает о том, что на этом рейсе среди сорока четырёх пассажиров летел никому тогда неизвестный тридцатичетырёхлетний молодой Таллинский епископ Алексий, будущий Патриарх Московский и Всея Руси. И так же как все пассажиры в эти страшные минуты, глядя в окно, видел, как мимо, будто во сне, проносятся очертания Исаакиевского собора, Адмиралтейства, Зимнего Дворца...
В Пулкове приготовились к спасательным работам, пригнали пожарную технику, врачей, медсестёр... Но здесь их помощь не понадобилась. В 11 часов лайнер приблизился к северной столице и на полукилометровой высоте стал совершать круги, вырабатывая топливо, чтобы при посадке не произошло воспламенения и взрыва. Одновременно члены экипажа продолжали попытки устранить поломку, для чего пробили фюзеляж и пытались с помощью шеста заставить шасси двигаться, но всё было тщетно. К полудню на восьмом круге, согласно расчётам, топливо иссякло, но тут бортмеханик признался Мостовому.
- Витя, в баках есть резервный запас, моя лишняя тонна.
- Иду ещё на один круг, - сообщил на землю командир. Но во время совершения этого круга один за другим заглохли два двигателя, и стало ясно, что до Пулкова не дотянуть. Земля дала разрешение на сквозной полёт через город с тем, чтобы попытаться совершить посадку на поверхность Невы. Мостовой приказал всему экипажу идти в салон и отвлекать пассажиров разговорами, а сам взял на себя всю ответственность по посадке. Вот, настоящий мужчина! Оставалось надеяться только на его мастерство, удачу и... на Господа Бога!
И вот уже самолёт полетел над Невой, всё ниже и ниже. А молодой епископ молился, глядя в окно, о спасении самолёта, его пассажиров и экипажа, о спасении города, на который могла рухнуть летучая махина. В тот день было празднование Толгской иконы Божией Матери, и таллинский архиерей возносил мольбы ко Спасительнице рода человеческого.
Самолёт стремительно снижался, над Литейным мостом пролетели на высоте девяносто метров, над Большеохтинским - уже в тридцати метрах. Дальше - ювелирная работа! Лётчик по фамилии Мостовой должен был пролететь над мостами, не врезавшись не в один из них, и посадить самолёт на воду так, чтобы. слегка касаясь поверхности реки хвостом, медленно опустить корпус, чтобы он не переломился.
Мост Александра Невского в то время ещё только строился. Над ним пролетели на высоте в четыре метра, и рабочие в ужасе прыгали с лесов. Впереди оставался железнодорожный Финляндский мост - либо сесть между ним и предыдущим, либо врезаться в его мощную конструкцию...
Доселе история авиации знала только один случай благополучного приводнения пассажирского самолёта - 16 октября 1956 года на поверхность Тихого океана сел американский Боинг-377, все 24 пассажира и 7 членов экипажа отделались лёгкими ушибами и царапинами. Все другие приводнения заканчивались трагически.
Ведомый Виктором Мостовым Ту-124 коснулся хвостом Невы, в следующий миг ударился всем брюхом о воду, немного нырнул носом, но тотчас выпрямился и замер. Люди застыли в немом ужасе.
Когда члены экипажа под крики всеобщей радости пассажиров ворвались в кабину пилотов, они увидели, что их командир заметно поседел. Деталь театрально-киношная, но её вспоминают очевидцы.
Воздушный корабль стал плавучим. Но тотчас обнаружилась сильная течь сквозь пробоину в фюзеляже. К счастью быстро подоспели спасатели. Мимо проходил паровой буксир 1898 года постройки с командой из четырёх человек.
- Гляньте, второй Чкалов объявился! - крикнул капитан буксира Юрий Поршин.
Он подвёл своё судно к самолёту, лётчики разбили колпак кабины и зацепили трос за штурвалы пилотов. Вскоре самолёт подтянули к причалу у завода "Северный пресс", там вдоль берега стояли плоты, на них легло крыло самолёта, образовав сходни, по которым можно было теперь вывести пассажиров и экипаж. Первым делом вынесли двоих детишек, затем, выходя через верхний люк, стали покидать воздушное судно остальные пассажиры. Никакой паники не было и в помине. Епископ выходил одним из последних.
Весть о необыкновенном событии быстро разлетелась по берегам Невы. На берегу чудом спасшихся людей встречали прохожие, а также рабочие "Северного пресса" и других соседних заводов. Когда экипаж последним ступил на берег, лётчикам и бортпроводнице рукоплескали. Но тут же из Пулкова прилетел вертолёт, и сидевший в нём строгий начальник велел всему экипажу взойти на борт вертолёта вместе с полётными документами. Лишь молодой стюард остался охранять багаж. Некоторое время пассажиры оставались на берегу, покуда за ними не приехал автобус "ПАЗ", который отвёз их в Пулково. Оттуда всех отправили в Таллин.
И ещё один подарок для любителей совпадений: завод "Северный пресс", на плоты которого выходили спасённые пассажиры, имеет в Петербурге адрес: улица Таллинская!
( По материалам Александра Юрьевича Сегеня, журнал "Русский дом" от апреля 2013 года).