Мой папа был простым церковным служителем - сторожил божью обитель, да добро попа, нажитое обманом прихожан. У папы была жена - красивая, умная, милая, доброжелательная. Это моя мама. Она умерла, родив меня. С тех пор, как я узнал об этом, я возненавидел себя. Ведь мое появление на свет божий погубило мою милую маму. И за это меня накажет боженька.
Папа долго жил один. Воспитывал, кормил, одевал, учил уму-разуму меня. Его благодетель, божий человек, предлагал ему в жены многих прихожанок, но папе они не нравились, а такой красивой, как мама, среди них не было.
Однажды посетила церковь красоточка и святой отец привел ее к моему папе и уговорил его взять ее в жены. Папе она тоже понравилась. Но я ее сразу невзлюбил. В ее взгляде я уловил что-то отталкивающее. Но против воли отца любимого я не пошел.
Она сразу же все домашние тяготы взвалила на мои еще не окрепшие плечи. Я выполнял все ее поручения так, как она приказывала. Но она, придя из церкви, начинает кричать и наносить мне удары. Я не увиливал от подзатыльников, а только, плача, говорил:
- Боженька накажет!
А она, стерва, еще сильнее врежет со словами:
- А ты не каркай!
Однажды, достав ведро картошки из подполья и вылезая, я услышал голоса ребятишек на улице:
- Шурка, иди играть в лапту!
И я, забыв закрыть люк в подполье, убежал к ребятам.
А вечером моя злая мачеха пришла из церкви, открыла дверь и ступила через порог... У нас люк был сделан у порога для удобства ссыпать картошку. Вечером в избе было темно и эта злюка улетела в этот люк и ребрами пересчитала все ступеньки лестницы.
Опомнившись, она выбралась из подполья и подумала своей пустой головой, что это я, семи-летний ребенок, в отместку ей за ее побои не закрыл люк. И стерва решила меня задушить.
Как только я вошел в избу, она набросилась на меня и скалкой разбила лицо в кровь, сняла с вешалки собачий по-водок, накинула петлю на шею и потащила меня в сарай.
Оглядев сарай, она не смогла перебросить поводок через высокую перекладину. И злодейка потащила меня в лес.
Была темная ночь. Сквозь черные тучи проглядывал серпик народившегося месяца, где-то вдали за тучами прогремел гром, сверкнула ломаная стрела молнии.
Я еле переставлял ноги, задыхался в петле на шее, горько плакал. Не помню, как она доволокла меня до сосны, перебросила поводок через сук сосны...
Очнулся от раската грома. Меня осветила молния. Руками отталкивал злодейку-мачеху, но ее уже не было. Поднялся на ноги, петля на шее ослабла и я, хрипя передавленным горлом, позвал папу:
- Папа!
И услышал где-то вдали вой волка. Мне стало жутко. Обняв ствол сосны, прижавшись к ней, дрожа от страха и озноба намоченным дождем телом, я прислушивался к голосу ночного пугала-филина. Он то заплачет, то громко захохочет, то зафуфукует - фу-фф-фуу! А тут как врежет раскат грома у меня над головой! И я, еще уловив завывание голодных волков, потерял сознание. Падая, натянул поводок и петля на шее стиснула горло. Теряя сознание, я еле услышал голос папы:
- Сынок, где...
И, ощутив милые, ласковые папины руки, прохрипел сквозь горькие слезы:
- Это ты, мой дорогой папочка? Где ты был?
Я открыл глаза... Но ничего не вижу. Я заплакал и позвал:
- Папа, где ты? Я тебя не вижу!
И папа понял, что я потерял зрение.
Он набросился на свою жену с угрозой:
- Я тебя, гадюку, повешу на этом поводке, на котором ты, сволочь, душила моего единственного любимого сына. Ты же, тварь, ослепила его.
А она запричитала:
- Мне же больно! Я задыхаюсь!
Я понял, что папа в гневе повесит мою мачеху. Мне стало жалко и я проговорил, плача:
- Папа, не надо ее душить, боженька тебя накажет.
- А ее не наказывает за то, что тебя сделала на всю жизнь слепым?! - бросив поводок, говорит папа.
- Ее тоже боженька накажет, поверь моим словам, папа! - проговорил я.
И папа, взяв меня за руку, повел по тропинке, по которой волоком тащила меня мачеха.
* * *
До десяти лет я был слепым. Кто не испытывал, как жить слепым, не видя всю красоту, окружающую нас, тот не поймет меня, несмышленого пацана, как я душевно мучился, как горевал, услышав хохот и крик ребятишек, играющих на улице. За три года жизни вслепую я ни разу не засмеялся, а часто плакал.
А запомнил на всю оставшуюся жизнь день прихода ко мне соседской девочки. Ей было восемь годиков. Я ее часто видел, когда был еще зрячим. Она настолько красива, что вскоре я ее полюбил. Но про любовь еще ничего и не тумкал, а вот из всех девочек ее выделял. Нравилась мне Света.
Когда она пришла к нам, нет, не к нам, а именно персонально ко мне, от прилива чувств радости в горле сперло и я не сразу ей ответил:
- Здравствуй, моя радость.
Я ощупал ее лицо, проговорил:
- А ты, Света, такая же красивая, как я тебя видел, когда еще был зрячим.
- Какая я красивая, Саша? Это твое воображение. Да ты сейчас не можешь так говорить о моем облике, потому что ты не... - не договорила она.
- Потому что я слепой? - помог я ей договорить.
Света стала приходить ко мне каждый божий день. Мы с ней выполняли домашние задания по всем предметам за второй класс.
Я находился дома один с тех пор, как не стало моей мачехи. Ее задрал шатун, когда она с моим папой ходила в бор за брусникой.
Однажды, это было на Троицу, проснувшись, я вышел на крыльцо. Меня обволокло необычайно чистым воздухом, запахло ароматом пробудившейся травки. Никогда не забуду это чудесное солнечное утро.
- Саша, ты почему вышел без майки? На крыльце прохладно! - услышал я милый голос.
Света училась уже в четвертом классе. Сегодня мы занимались арифметикой. Света задала мне трудную задачу. Я долго с ней мараковал. Но все же решил. Она убегала домой. Вернувшись, с порога спросила:
- Как дела, студент?
- Милый профессор, я задачу решил! - громко с радостью ответил я.
- Правда? - с восхищением спросила Света. - Сейчас проверим.
Она глянула в мою тетрадку, посмотрела мое решение задачи и, глубоко вздохнув, произнесла:
- Сашенька, так это здорово!
И она, моя радость, мое сокровище, моя любимая девочка, соскочила со скамейки, подбежала ко мне, обняла мою слепую голову и... трижды поцеловала в мои никогда и никем не целованные губы.
У меня от избытка чувств радости, от прилива счастья зазвенело в голове. Не помня себя, я заорал так, что Света, испугавшись, отстранилась от меня, а я, вскочив на ноги, обхватив свою любовь, свою жизнь, свою спасительницу в объятия, прижал шершавые детские губы к сладким губам растерявшейся от неожиданных слов возбужденного незрячего подростка Светы:
- Я тебя вижу, Света!
Света, не веря моим словам, прильнула к моему мокрому от слез лицу, стала целовать мои переполненные слезами глаза. Света ухватила меня за руку, потащила на крыльцо и еще, не веря моим словам, спросила;
- Саша, что ты видишь?
- Моя бесценная радость, я вижу прозрачный воздух очень далекого от нас чудесного голубого неба, освещенного яркими лучами солнца. И еще я вижу у крыльца щетинки зеленой травы, пробивающейся из оттаивающей земли.
- Сашенька, теперь я верю.
И она ушла домой.
Конец второй части
Продолжение в следующем выпуске.
Подписывайтесь на канал, будет интересно.