В то лето мы жили на даче. Обычно мы приезжаем туда на два-три дня, но год выдался сложный, планы на путешествия были сорваны, и мы решили, что лучше весь отпуск провести за городом. Место тихое, соседи приличные, рядом лес, речка: что ещё нужно, чтобы спокойно отдохнуть от столичной суеты.
Больше всех радовался мой восьмилетний сын Илья. Здесь ему было весело и раздольно. Особенно он любил ходить со мной на речку. Мы купались, загорали, болтали о разном. Парень он любознательный и начитанный, и порой его вопросы ставят меня в тупик. Однажды он, задумчиво пересыпая прибрежный песок, спросил:
– А знаешь, какая температура плавления песка?
– Знал когда-то… Давай угадаю! Тысяча градусов!
– Тысяча семьсот! А мы с тобой сможем его расплавить?
– В домашних условиях точно не сможем, специальная печь нужна.
– Жаль, – огорчился Илья. – Так хотелось сделать Пескове́ка…
– Ты хотел сказать, песковика́? То есть «снеговика» из песка?
– Нет, именно Пескове́ка, это такой песочный человек. Он очень умный и страшный, – сказал Илья и округлил глаза, чтобы показать, насколько именно он страшный.
– Если он такой страшный, зачем же его делать?
– Он же не настоящий, значит, и страшный он только понарошку!
– Ну, если понарошку, то можем попробовать. Плавить ничего не нужно. У нас в сарае есть подходящий клей, кажется…
Мы принесли банку с клеем, смешали его с песком и принялись прямо на берегу реки лепить Пескове́ка, а часа через два, жутко перемазанные, но очень довольные, удовлетворённо рассматривали своё творение. Пескове́к получился отменный: ростом почти с меня, с внушительного размера руками и крупными чертами лица: картофелеобразным носом, пельме́нистыми ушами и круглыми выпученными глазами.
– Вот это да! – восхищённо сказал Илья, – настоящий Пескове́к получился!
Кое-как отмывши себя в речке, мы отправились домой ужинать. Вечером я зашёл в комнату сына пожелать ему спокойной ночи.
– Как ты думаешь, Пескове́к за нами не придёт? – уже сонным голосом спросил Илья.
– Не придёт, у него другие дела, спи, – успокоил я его.
Мы с женой посмотрели немного телевизор в гостиной, потом она ушла в спальню, а я прикорнул на диване. И дремалось мне так сладко, а лёгкий летний ветерок так приятно обдувал лицо… Стоп! Какой-такой ветерок? Я приоткрыл глаза и обнаружил, что лежу на берегу нашей речки, а рядом сидит Пескове́к.
– Лично против тебя я ничего не имею, – задумчиво сказал он, – но всё же я должен тебя убить.
Я попытался вскочить на ноги, но не мог.
– Бесполезно это, даже не пытайся, – всё так же спокойно произнёс Пескове́к. – Вот ведь странная вещь, ещё вчера я и не подозревал о твоём существовании, а сегодня я это твоё существование прекращу.
– Не надо меня убивать, Пескове́к! За что меня убивать?
– Во-первых, никакой я не Пескове́к! Я – Хомо Кварцитис, а ты – Хомо Акво́сус. Моя стихия – песок, а твоя – вода. А во-вторых, ты для меня – враждебное существо чужой расы и поэтому должен умереть!
– Но почему? Что я тебе сделал?
– Ничего. Просто у каждого в этом мире должна быть своя цель. Вот у тебя она какая?
– Ну, не знаю… Обеспечить семью, вырастить сына, работать…
– Это не цель. Это заложено во всех живых организмах, даже у самых примитивных животных есть подобные инстинкты. У разумных существ должно быть другое предназначение. Какую основную задачу ты решаешь своим существованием? Что ты сделал, чтобы оправдать свою жизнь? И вообще, какова главная идея твоего народа, высший смысл твоей цивилизации?
– Я об этом как-то не думал, – растерялся я.
– Вот и я о том же! – горестно вздохнул Пескове́к, – Ни о чём-то вы не думаете, плывёте себе по течению, авось вынесет… Не вынесет! Нет цели – нет и права на жизнь!
И он протянул ко мне свои огромные ручищи.
– Постой! Объясни хотя бы, у тебя-то почему такая цель?
– Дурацкий вопрос! Не мы определяем цели. Я просто родился с этим знанием.
– Но это же я тебя создал!
– Ты ошибаешься. Я существовал и до этого. Ты просто материализовал меня в своём мире.
– Значит, есть и другой мир?
– Да, есть много миров и огромное число цивилизаций. У каждой из них должно быть своё предназначение, и, если у вашего народа его нет, значит, вы бесполезны.
– А ваша задача, значит, уничтожить мой народ. Почему?
– Вы другие. Вы непонятны. Вы опасны. Кроме того, ещё и бесполезны, как сейчас выяснилось.
– Значит, если вы уничтожите нас, то цель будет достигнута?
– Да. На этом этапе.
– А что дальше?
– Найдутся другие объекты уничтожения.
– А потом?
– Мы продолжим, пока мы не истребим всё инородное.
– А после этого?
– Это уже не важно. Пусть решают потомки. Наша задача будет выполнена. Главное – нам цель известна, а вам – нет, поэтому вы обречены!
Его толстые пальцы вновь потянулись к моей шее. Пескове́к схватил меня и стал душить. Неимоверным усилием воли я рванулся и… открыл глаза. Я по-прежнему был на диване в гостиной. За окном бушевала ночная гроза. Тихо бубнил телевизор. Шея болела, в висках стучало. Я выпил воды, стало легче, но чувство тревоги никуда не делось.
Не знаю почему, но я точно знал, что, если не предпринять немедленных действий, Пескове́к обязательно придёт вновь, и кто знает, чем всё закончится. Я взял фонарик и вышел из дома. На улице штормило: дождь лупил так, что протоптанные возле дома дорожки превратились в сплошную кипящую кашицу из воды и песка, порывистый ветер горстями бросал в лицо лившуюся с небес воду. Я сразу же вымок до нитки, но сейчас мне было всё равно.
Схватив в сарае штыковую лопату, я быстрым шагом направился к реке. Обычно дорога занимала минут пять, но на этот раз идти было куда труднее: мешали темнота и встречный ветер, вдобавок мне показалось, что песок на дорожке как-то странно поднимается вместе с фонтанчиками воды и цепляет меня за щиколотки. Я постоянно спотыкался, а пару раз даже растянулся во весь рост, ободрав ладони о мелкие камешки. В общем, до места я добирался раза в три дольше, чем обычно.
На берегу я внезапно поскользнулся при спуске и покатился вниз. Вообще там не очень высоко, всего-то метра три, но склон довольно крутой. Летел я так, что мало бы никому не показалось, потерял лопату и фонарик, вдобавок изрядно приложился головой о землю всего в десяти сантиметрах от большого гладкого камня, на котором мы с сыном любили сидеть во время наших прогулок. Кое-как придя в себя, я сначала нашёл фонарик, благо он не погас и был хорошо виден. Потом отыскал лопату.
Направив фонарик на то место, где должен был находиться Пескове́к, я увидел, что фигура стоит на месте. Дождь не смог её повредить. «Наверное, клей оказался качественным», – про себя усмехнулся я. Не без опаски я приблизился к своему созданию. В темноте Пескове́к выглядел как живой. На миг мне даже показалось, что он слегка покачивается и приветствует меня зловещей улыбкой, хотя, может быть, это была просто игра теней.
Как бы там ни было, размышлять об этом мне было некогда. Недолго думая, я треснул его лопатой по голове. Удар был весьма силён, но в результате откололся только маленький кусочек похожего на пельмень уха. «Ух ты!» – сказал я себе и изо всей силы вновь рубанул его лопатой сверху вниз, словно ландскнехт двуручным мечом.
Мне показалось, что дикий стон раздался над берегом. Недалеко ударила молния, гаркнул оглушительный гром и раскатистым эхом пролетел вдоль речки. В каком-то диком исступлении я стал кромсать лопатой песчаную фигуру. Лишь одно желание владело мной в тот момент: сровнять с землёй своё страшное творение.
Не знаю, сколько всё это продолжалось, но очнулся я только после того, как от Пескове́ка́ осталась лишь маленькая горка. Я разбросал остатки песка лопатой и тщательно разровнял место. Светало. Гроза кончилась, и лишь редкие увесистые капли падали на меня с шелестящих деревьев при каждом дуновении ветра. Я тихо вернулся домой. К счастью, все крепко спали. Стараясь не шуметь, я принял душ и переоделся. Очень болели сбитые в кровь ладони, нестерпимо ныло всё тело, но на душе было легко и спокойно. Я словно выполнил какое-то важное и ответственное задание «партии и правительства», как говорили в былые времена. Прилёг вздремнуть здесь же, на диване, мгновенно провалился в глубокий сон.
Проснулся я от того, что кто-то настойчиво тряс меня за плечо. Открыв глаза, я увидел Илью.
– Вставай, вставай, там нашего Пескове́ка́ смыло! Совсем!
– Правда? Ну что же, этого следовало ожидать. Такой дождь с ветром что угодно может смыть. Да и куда песку против воды? Сам понимаешь!
– Да... – задумался на секунду сын, но тут же махнул рукой. – А, ладно! Пойдём, покажу тебе кое-что! Мы вышли из дома, и он повёл меня в сторону, противоположную от речки. Я с облегчением вздохнул, но, как оказалось, преждевременно. Мы вышли на опушку близлежащей рощи, и Илья показал мне рукой на толстый коряжистый ствол какого-то старого засохшего дерева.
– Вот, посмотри! Это же настоящий Древове́к! Только немного доработаем, сделаем голову, нос, рот, глаза, и готово! Здо́рово я придумал, правда, пап?
© Михаил Власов. 21.10.2020
