По сути философия религии - исключительно бесплодная ветвь человеческой мысли. Потому что она не занимается религией как таковой. Философия религии занимается загадками, которые неплохо иллюстрируются при помощи религиозных тем, но в действительности состоят из строго логических противоречий.
Достаточно вспомнить знаменитый парадокс: "Может ли Бог создать такую проблему, которую сам не сможет разрешить?". Если нет, то Бог не всемогущий. Если да - тоже.
Прочие так называемые проблемы философии религии устроены по тому же принципу. Потому что мы можем переформулировать ту же проблему в таком контексте:
Смирнов стрижёт бороды только тем, кто не стрижёт их сам себе. Вопрос: Стрижёт ли Смирнов собственную бороду? Если да, то это не так, потому что он стрижёт бороды лишь тем, кто не делает это сам себе. Если нет, то стрижёт, потому что стрижет всех, кто не стрижёт сам себя.
Таким образом, парадокс могущества не больше относится к Богу, чем к брадобреям. Обе формулировки проблемы касаются одних и тех же строго логических неясностей.
Есть лишь одна оговорка к сказанному. Платон выдвинул искусный аргумент насчёт того, что насколько существуют нравственные истины, их основа находится в устройстве свойств (идей), а не в указах Господа. Данный аргумент известен как "Аргумент Евтифрона", так как впервые выдвинут в диалоге "Евтифрон". Многие считают этот аргумент исключительно связным.
Энтони Флью, современный философ, сказал, что есть простой и надёжный способ определить, если у кого-то талант к философии: если человек понимает аргумент Евтифрона, то он, талант, есть; если нет, то нет. Знакомые преподаватели, обучившие не одну сотню студентов и многократно изучавшие этот аргумент на занятиях с ними, склонны согласиться.
Также есть простой и надёжный способ определить, является человек религиозным или нет. Но этот тест сработает, впрочем, только с теми, кто изучил и понял аргумент Евтифрона. Так вот - если человек согласен с заключением этого аргумента, то он не религиозен; и если не согласен, то определённо да.
Давайте же рассмотрим аргумент, о котором речь.
Дилемма: Некоторые поступки - добро, другие - зло. Подавать нуждающимся - добро; насиловать детей - зло. Но что делает добрые поступки добром, а злые злом?
Существует и такой ответ на это (Б):
Если некий поступок - добро, то это потому, что он нравится Богу. Другими словами, благорасположение Бога - это причина того, что поступок добр. Если же некий поступок - зло, то причина этого - неприязнь Бога к нему.
Пока Бог не одобрил или не осудил некое действие, оно остаётся нейтральным в нравственном смысле. Фундаментально, быть добрым - это быть приятным Богу, а быть плохим - это быть Богу неприятным.
Очевидно, что аргумент (Б) предполагает существование Бога. Ради дискуссии пожалуем истинность этому допущению.
Так что мы можем сказать - правилен ли (Б)?
Нет.
А что если Богу нравилось бы изнасилование? Это сделало бы этот поступок добром? Нет. Изнасилование было бы злом, даже если бы нравилось (какому-то) Богу, и этот Бог - был бы злым, предпочитая такие поступки.
Что если бы Богу были неприятны добродетельные поступки? Они бы стали плохими? Нет. Они бы всё ещё были добрыми, и Бог был бы злым, испытывая к ним неприязнь.
Таким образом, (Б) ложен. Но кто-то может возразить на это (КБ):
Не может быть, чтобы Богу нравилось изнасилование и что ему бы не нравились добродетельные поступки. Видите ли, Бог - максимальное добро; и не существует даже теоретической возможности, что нечто максимально доброе станет предпочитать изнасилование или осуждать добродетельные поступки. Этот аргумент, следовательно, неудачен, так как предполагает, будто Богу может нравится изнасилование и могут не нравится добродетельные поступки.
КБ дисфункционален. Допустим, только ради дискуссии, что Бог это максимальное добро, и, следовательно, порицает изнасилование и одобряет добродетельные дела. Почему Бог порицает изнасилование? Ему оно просто не нравится? Его неприязнь к этому деянию не имеет каких-то внятных оснований?
Нет. Разумеется, у Бога есть хорошие основания не одобрять изнасилование. Но какими они могут быть? Ответ ясен: изнасилование это дурной и скверный поступок. Так что причина неприязни Бога к изнасилованию в том, что это плохо и неправильно. Он видит тот факт, что это плохо; и, на основании этого знания, осуждает изнасилование как зло.
Изнасилование это зло. Бог это видит. И вследствие этого Бог порицает изнасилование.
Так что тот факт, что изнасилование это зло, приводит к неприязни Бога к нему. Следовательно, не идёт речи о том, что только лишь неприязнь Бога к изнасилованию делает это неправильным поступком.
По точно таким же причинам - тот факт, что добрые дела нравственно правильно, делает их приятными Богу. Следовательно, дело не в том, что одобрение Бога делает правильные дела добром.
Заключение: Нравственность не зависит от воззрений и предпочтений Бога. Если, как многие из нас веруют, Бог это нравственное совершенство и интеллектуальная безупречность - то Богу будут нравиться все нравственно хорошие дела и не нравится все нравственно плохие. Но это не симпатия Бога делает поступки добром или злом. Поступки являются добрыми или злыми независимо от этого.
Вопрос: Может ли Бог сделать изнасилование нравственно правильным поступком? Нет. Даже Бог не может сделать изнасилование добром. Но разве Бог не способен вообще на всё? Так почему он не может сделать изнасилование хорошим поступком? Не может, и причины тому ровно те же, почему Бог неспособен сделать квадратный круг.
Давайте взглянем чуть поближе. Что означает "квадратный круг"? Квадрат по определению - нечто с четырьмя равными прямыми сторонами. Круг, по определению - нечто без прямых сторон вообще.
То есть "квадратный круг" содержит в себе два утверждения: 1) Что у некоторого объекта Х есть четыре прямых стороны; 2) У того же объекта Х нет никаких прямых сторон (и, следовательно, четырёх равных прямых сторон тоже нет).
Таким образом, "Х - квадратный круг" сообщает, что то самое утверждение (или, в любом случае, одно из "тех самых"), которое утверждается, ложно. То есть сперва нечто утверждается, а затем забирается назад, в результате чего никакого утверждения не происходит.
Итак, когда мы говорим, что Бог не может сотворить квадратный круг - то нет никакого связно мыслимого положения дел, о котором мы утверждаем, что Бог не может это сделать; и, как следствие, мы ничего не говорим о том, что Бог на что-то не способен.
Как ни странно, но и в том, и в другом случае - когда мы говорим, что Бог не может сделать изнасилование добром, а круг квадратным - нет никакого связного и осмысленного утверждения, которое мы отрицаем, и мы, следовательно, ничего не утверждаем насчёт какой-то ограниченности могущества Бога.