В своем открытии главной темы номера — «Земля» — шеф‑редактор «РП» Игорь Мартынов рекомендует, кем надо стать, чтобы правильно любить такую землю: каменная Крупская на бульварах — еще не самый безотрадный вариант.
Если тебя окликнут — «земляк» — будь начеку. Жди если не подвоха, то уж точно беды.
Помню, один такой в электричке, в тамбуре — на вид стопроцентный дезертир — говорит:
— Слушай, земляк, — говорит, — сейчас попытаюсь разжать двери, ты сразу суй туда голову, пока мы на хорошем ходу. Только не зевай, времени будет в обрез, ты понял?!
— Спасибо, земляк, — говорю, — но мне еще не пора.
— Ну смотри. Скоро Жаворонки, я выхожу, кто тебе потом подсобит?
Тут всегда так — землякам предлагают самое ценное, от сердца, можно сказать, отрывают. И местный цвет лица по преимуществу землист.
Это о нас: валуны, карьеры, накладные силиконовые бюсты чернозема, доспехи почвы. Прекрасная и юная, на солнечном пляже в июле она сказала: дай телефончик, буду из Челябинска — звякну. Я пошарил побережьем — даже и морем — ни папируса, ни фантика — и нацарапал на гальке площадью с коровий отход. Честно говоря, надеялся — не сдюжишь, выронишь, не пустят с таким в самолет, заподозрят террористку. А ты тем же летом спикировала с Урала, прямо по булыжнику звякнула. Ясно дело, пришлось кадриться в награду за твои труды. А что хорошего заложишь на камнях, на почвах? В другом ракурсе чрезвычайные ноги твои гляделись, уж извини, средством передвижения, не роскошью. По-сарматски заострились отроки ключиц, арки массивных твоих бровей смотрели на меня, как недораскопанные скифские курганы на археолога с киркой. Было в нашем романе что-то от прохождения пластов, вон их сколько за нами — шлаков, безделушек, осколков, краеведческий музей по нам плачет. И раз уж речь зашла про землю… природу, глину, рудники, родники, весь этот набор… С тех пор как выяснилось, что она круглая, вертится и сплюснута, я потерял к ней интерес. Будь я Гагарин, я бы не вернулся, летал бы, по крайней мере. Не знал бы, как, разучившись делать тепло и свет телами, они выдаивают энергию из сырья и ископаемых, а на таком топливе — что? Только жлобство и танки. Сплошной Нижний Тагил, ни зги ключей кас-тальских.
Зачем Улисс вернулся в дом, хоть территориально преуспел, был латифундиями не обижен, ему одна — как ее? — одна Цирцея сколько гектаров кинула? На тебе, Одиссей, земляком будешь! А он — нет, взадки хочу, на тесные и дуб-линские стриты… по-человечески хочу. Кто-нибудь бы выбросился, пускай бы с первого этажа, но из-за неразделенных чувств, по сердечной нужде? Нет, всё от банкротств, от овердоз, и безработная психея, перезрелая шагрень валового типа не сжалась ни на тютельку — нет спроса на нее, нет неисполняемых желаний. Навязчивая страсть к пядям, гектарам, скважинам, страшное геолибидо во много тонн настигает, и падаем мы в пояс территорий, навоз да и только.
Чтобы любить землю, особенно эту, надо вконец окаменеть, надо стать Каменным гостем, душить живых Дон-Гуанов. Надо, пока не снесут, принимать форму вождя, маршала и кобылы его, от ушей до хвоста обтекая голубиным пометом. Надо стать истуканом с острова Пасхи, Крупской сретенских бульваров, гранитным подолом оборонясь от хахалей и щекотки сквозняков. Надо застолбиться в географии — время здесь отключено, на наших чердаках не чахоточные прусты воспевают утраченное, а Циолковский в прожженных реактивами портках мастерит ракету, чтоб расширить эту землю до бесконечности. Чтобы некуда бежать, во всей Вселенной.
Найдут и окликнут: «земляк». Тиски наготове. Не отвертишься.
P.S.
Сидят два мальчика, красивых мальчика,
У них пирожные, у них вино.
Ах, сердце девочки забеспокоилось,
И на уме ее теперь одно:
Земля не круглая, не к’вадратная,
Она — как рюмочки в мужских руках.
Я, словно капельки вина приятного,
Дрожу на рюмочках, на ободках.
Мальчишки скушали бисквиты с грушами,
Доели каперсы и выпили вино,
Схватили девицу, срубили деревце,
А на уме ее теперь одно:
Земля не круглая, не к’вадратная,
Она — как рюмочки в мужских руках.
Я, словно капельки вина приятного,
Дрожу на рюмочках, на ободках.
Так пел Андрей Туркин перед тем, как на себе испытать притяженье Земли, вылетев из окна.
Колонка Игоря Мартынова опубликована в журнале "Русский пионер" №99. Все точки распространения в разделе "Журнальный киоск".