Оглавление
Ведьма села у кустарника в чаще леса, в тусклом свете блеснул серебряный серп. В плетёную корзину легли три веточки усыпанные почками. На месте среза быстро набухли прозрачные капли, нос защекотало тонким ароматом живицы. Ведьма поднялась, отряхнула с юбки мелкий мусор, поправила волосы, красные, как киноварь.
К левой ноге прижался здоровенный чёрный котяра с жёлто-зелёными глазами, прошёлся задрав хвост и заглядывая хозяйке в глаза. Ведьма подняла корзину, поскребла животину за ухом и огляделась, отрешённо прикидывая, какие травы ещё нужны. Лес полнится причудливыми сплетениями птичьих трелей и шелеста листьев. Плотный потолок крон пронизывают лучи света, пахнет сыростью, цветами и древесной корой. Ведьма дёрнула носиком, задумчиво поглядела на кота и спросила:
— Дождь будет, как думаешь, Асмодей?
— Будет... — Мурлыкнул кот. — Да не простой, настоящий шторм! Ты разве не чуешь? Ветер гонит с моря. Лучше поторопиться, а то Марика волноваться будет.
— Да уже почти всё, — задумчиво сказала ведьма, перебирая травы и веточки в корзинке, — ещё пару цветков и хватит. Подсоби, поищи лишайник.
Кот недовольно взмахнул хвостом, прижал уши.
— Я что, похож на собаку?
— Нет, конечно, если тебе хочется прогуляться под дождём.
Асмодей тяжко вздохнул и, бросив на хозяйку укоризненный взгляд, потрусил вглубь леса. Ведьма последовала за ним, достала из складок платья посеребрённое зеркальце и взглянула в отражение. Девушка с глазами умудрённой годами женщины, строгие черты лица, тонкий нос и высокие скулы подчёркивающие огромные глаза. Чаровница вздохнула: ей бы жить при королевском дворе, а не ютится в лесах с подругой.
Увы, за некоторые вещи платить приходится даже красавицам.
***
На сбор остатков ушла пара часов, мир помрачнел, а в воздухе появился отчётливый привкус воды. Поднялся ветер, лес зашептал на тысячу голосов, по земле потянулась позёмка из пожухлых от жары листьев.
Ведьма идёт быстрым шагом, держа корзинку на сгибе локтя и подтянув подол платья. Волосы бесстыдно развеваются за спиной алым шлейфом, похожим на яростное пламя. Кот трусит впереди, высоко задрав хвост и часто оглядываясь.
— Может прибавишь шагу?
— Как могу... — Фыркнула женщина. — Уж извини, я не так привычна к такому...
— Да-да... — буркнул котяра, — всего-то три года тут живёшь.
— О, я смотрю, ты хочешь постной каши на завтрак?
Кот издал мявк и отвернувшись умолк, задрал нос к зениту. Над лесом шваркнул гром, прокатился, словно два листа жести ударили друг о друга, появился тихий шелест падающей воды. Ведьма выругалась и... остановилась.
Впереди Асмодей припал к земле, распушив хвост, вытянулся в сторону густых зарослей малинника.
— Ты чего? — Пробормотала ведьма.
Шторм навалился на лес, пробив зелёный потолок, постарался вбить женщину в землю, или хотя бы склонить. Одежда разом промокла, облепила тело, обрисовывая каждый изгиб фигуры. Кот быстро оглянулся и молча сорвался с места, скрылся в зарослях и судя по звукам. Ведьма ругнулась и полезла за ним, отталкивая побеги... сквозь какофонию ливня пробился чуждый лесу звук, бритвой резанувший по женским ушам: плач младенца.
В самом сердце малинника среди помятых и переломанных побегов стоит корзина, двое больше той, что держит ведьма. Внутри среди грязного и мокрого тряпья ворочается и плачет нечто, лишь отдалённо похожее на человеческого ребёнка. Слишком тощее и крохотное, с кожей покрытой струпьями и уродливой сыпью.
Кот нервно гарцует вокруг, заглядывает внутрь и отдёргивается, озадаченно поглядывая на застывшую рядом хозяйку.
— Что это? — Пробормотала ведьма, не сводя взгляда с младенца.
— Ребёнок, вестимо. — Нервно ответил Асмодей. — Токмо больной, какой-то, не жилец явно. Что делать будем?
Младенец заметил ведьму и умолк, потянул ручки, с трудом улыбаясь беззубым ртом. Женщина отшатнулась, попятилась и выдавила, дрожащим голосом:
— Уходим.
— Но... вдруг на гуляш сгодится? Хотя нет, слишком тощий... может холодец?
— Уходим!
Ведьма развернулась на каблуках и пошла сквозь малинник, не обращая внимания на усиливающийся ливень и побеги, цепляющиеся за мокрый подол. В спину плетью стеганул отчаянный плач, ввинтился в уши, перекрывая остальные звуки. Чаровница сбилась с шага, замедлилась и остановилась.
***
Марика услышала шаги на крыльце, успела оглянуться, как входная дверь распахнулась и в комнату вместе с подругой ворвался промозглый ветер и водяная пыль. Следом вбежал чёрный кот, насквозь промокший и похожий на вынырнувшую из озера выдру, прошмыгнул к камину и завалился набок у огня.
Ведьма прикрыла дверь, под ней растекается внушительная лужа, волосы растрёпаны, словно бежала через лес не разбирая дороги. Марика вытерла руки о фартук, подошла к подруге говоря:
— Стой-стой, сейчас принесу сухую... а что это за корзина? Акся? Ты меня слышишь? Ты чего...
Плечи ведьмы мелко трясутся, лицо бледное, вытянувшееся, как у церковной девки осознавшей, что живот растёт далеко не от еды. Подруга осторожно приблизилась, заглянула и отпрянула, зажимая нос.
— Ты зачем мёртвого притащила? Ты где его вообще младенца нашла в лесу?!
— Он... он... он... живой!
В подтверждение тощий младенец зашевелился в промокшем тряпье, открыл глаза и огляделся. Увидев новую женщину, издал булькающий звук и потянул к ней ручки, больше похожие на сухие веточки. Маришка ощутила, как в груди оборвалось нечто и разбившись растекается кипятком. К горлу подступил ком.
Асмодей, прервал вылизывание лапы, оглянулся на ведьм и спросил с добродушной ехидцей:
— Ну что, кончилась лёгкая жизнь девичья?
***
Младенца отмыли в тёплой воде, смазали целебными мазями и закутали в чистую тряпицу. Переложили в корзинку и поставили у камина. Марика осторожно напоила молоком, а себе и подруге достала глиняный кувшин креплённого вина.
Молча выпив они с брезгливостью перебрали тряпьё. Ни одной целой пелёнки, всё грязное и смердящее помоями. Среди тряпок копошатся вши и мелкие твари, охочие до крови. Аксинья вскрикнула и, схватив корзину, вылетела на порог. Снаружи грохнуло и ярко вспыхнуло, яростно зашипела в секунду вскипевшая вода.
Ведьма вернулась бледная, как полотно, села напротив подруги и налила в стакан багряного вина.
— Что делать будем? — Спросила Марика.
— Не знаю.
Обе чаровницы умолкли, прислушиваясь к дыханию младенца. Кот сладко потянулся и подошёл к корзине, заглянул внутрь, подёргивая носом, оглянулся на хозяек и юркнул внутрь. Свернул вокруг младенца, тот, улыбаясь, зарылся лицом в угольно-чёрный мех и уснул.