Продолжение. Предыдущая часть здесь. Начало здесь.
День пятый.
Ещё совсем темно – подъём и сбор в два часа утра. Наша группа из трёх человек (к нам ещё приклеился пожилой человек из другой группы) отправилась последней – в 02:46. Не переставал удивляться доброте Димы. Мало ему было одного дохлого прицепа в моём лице, он ещё и старца этого прихватил. Инструктор сказал ему сидеть на месте по причине признаков «горняшки». А он не успокоился, и напросился к нам.
Первой пошла внешне очень красивая молодая пара из Красноярска- девушка и парень. Далее пошла группа с инструкторами из Уфы – человек пятнадцать. И третьими поскакала группа Красноярского клуба «Три коня». Мы пошли сзади всех. Было темно и морозно, но ветра не было. Шли в связке – первым шёл Дима, следом я, и замыкал нас наш старец. На высоте примерно 4000 м подъём стал круче, и наш пожилой спутник решил отделиться, сказав, что переоценил свои силы и подняться не сможет. Сказать честно, я и сам начал сдавать. Лишь Дима шел вперёд, как робот. А я всё чаще стал просить хотя бы немного остановиться передохнуть. Дима сказал, что это нормально, просто у меня «горняшка». Успокоил, друг. Но лишь до того момента, когда Дима добавил, что если начнет тошнить, вскоре я могу потерять сознание. К счастью, тошнить так и не начало. Вскоре мы добрались до перил, по которым участники первых групп восходили по одному. Поэтому пришлось ждать очередь, и я успел основательно перевести дух.
На высоте 4400 м нас ждали еще одни перила и последний рывок до вершины – 4509м. Там я хотел остаться и не идти далее, так как сил практически не осталось. Но Дима и один из «коней» убедили меня идти дальше и я, собрав последние силы, взял эти последние 100 м высоты. Последним в этот день. Придя на вершину, нашёл там позирующих перед селфи-палками красноярцев. Умудрился спросить, почему их клуб называется «Три коня», ведь их около десяти человек на самом деле. На что мне раздраженно объяснили, что дело не в конях, а в старом названии альпинистских ботинок. Я хотел ещё кое-что подобное спросить, но представил себя летящим вниз с ледорубом в спине, и решил промолчать. Мы сфотографировались вдвоём с Димой, полюбовались и пошли вниз.
Вниз было идти гораздо легче, но всё же силы постепенно оставляли меня. На середине спуска снег подтаял, и на одном из участков я сорвался и полетел вниз по склону, весело звеня карабинами и отчаянно матерясь. Так как шёл сзади, пролетел метров двадцать до Димы, и столько же после него. А он невозмутимо успел закрепиться и весело наблюдал за моим падением. Когда верёвка натянулась, мой аттракционный номер прекратился, только каска полетела дальше вниз, так как я непредусмотрительно расстегнул ремешок. Когда встал и поправился, мы продолжили путь. Далее сорвался Дима – но ему повезло больше. Он, так как шёл впереди, пролетел всего метра два-три до натяжения верёвки. К счастью, я успел закрепиться быстро. Вскоре мы спустились к штурмовому лагерю. У меня почти уже не было сил, и я лёг отдохнуть. Дима хотел спускаться дальше, и дойти до Томских стоянок, но потом понял, что я нуждаюсь в двух-трех часах отдыха как минимум, и не стал настаивать. Спасибо, Димон. Через час примерно начался обещанный шторм, и мы на целые сутки застряли в палатках вместе с группой из Уфы. «Три коня» и пара из Красноярска ускакали на Томские стоянки.
День шестой.
Выйти мы смогли только после полудня на следующий день. Видимость стала несколько лучше, и мы выдвинулись в путь. Дошли до перевала Делоне и поднялись на него. Тут началось самое весёлое – из-за шторма верёвки вмёрзли в склон, и мы не могли вставить их в спусковое устройство. Первым спускался Дима на узле, высвобождая верёвку. После шел я на восьмёрке. Всё это было достаточно медленно, и вскоре уфимская группа нас догнала. Плюс навстречу начала подниматься еще одна группа. Кое как разобравшись в этом хаосе, мы спустились с перевала, и далее, к Томским стоянкам. Там мы перетрясли вещи, попили чай, и пошли дальше вниз. Спустившись ниже Аккемского ледника, нашли место для стоянки и остановились на ночь.
Продолжение следует
