- Тебе сколько лет? – прыгнул с велосипеда Мускатов.
- Десять.
- И мне десять.
В траве лежала мёртвая ворона. Мускатов пнул её, ткнул прутом. Захохотал. Плюнул. Ильясов смотрел на мёртвую ворону и Мускатова. Взял прут, тоже ткнул.
- Ха-ха, мягкая, - звенел Мускатов, - у тебя деньги есть?
- Есть.
- Сколько?
- Пятьдесят рублей.
- Тебя как зовут?
- Серёга, - признался Ильясов.
- А меня Вова.
Мускатов подобрал велосипед. Сел. Показал Ильясову на багажник. Доехали до магазина. Купили лимонада. Когда Ильясов открывал пробку, газировка сдетонировала. Липкие желтые капли. Ильясов вытерся футболкой. Мускатов вытерся футболкой Ильясова.
- Поехали чё покажу! – срыгнул Мускатов.
- Чё?
- Да не ссы, тут рядом.
Ильясов задумался. Бабуля далеко не отпускает.
- Бабуля ругаться будет, - признался Ильясов.
- Да мы туда и обратно.
Ильясов задумался.
- А чё там?
- Там-то? - Мускатов напустил таинственный вид, - мертвец.
- Как мертвец?
У Ильясова перехватило дух.
- Настоящий?
- Зуб даю, - срыгнул Мускатов.
- А чё он там лежит?
- Я-то откуда знаю.
Мускатов хлебнул газировки и пошел в кусты. Струя ударила в забор. Мускатов закончил. Когда возвращался, схватил черноплодки. Набил рот. Измазался.
Ильясову было страшно. Настоящий труп. Деревня. Лето. И труп.
- Ну пошли. Только мы издалека посмотрим, ладно?
- Конечно! – согласился Мускатов, допивая бутылку, которую купил Ильясов.
Ехали. Миновали сельское кладбище. Остановились рядом с оврагом. Мускатов разгрёб кусты.
- Вон он.
- Где-где?
- Да вон.
В кустах кто-то лежал. Сердце Ильясова долбило как молотилка. Прокрались. Ильясов увидел мужика. Тот лежал распластанный на спине. Пузо, рубаха. Синие щёки. Спущенные штаны. Скомканная волосня.
- Чуешь? – принюхался Мускатов.
- Нет.
- Воняет!
Ильясов понюхал.
- Вроде ничем не пахнет.
- Не-не, покойником пахнет!
Мускатов подошел близко. Смотрел сверху вниз. Ткнул в брюхо палкой.
- Ты чего делаешь? – ляпнул из-за спины трясущийся Ильясов.
- А че такое, он же мертвый.
Ильясов задумался. Осторожно выбрался из-за спины. С отвращением и детским ужасом глядел на лицо покойника. Ильясов пошатнулся.
- Ты чего?
Морда Ильясова пошла буграми.
- Ты чего, Серёга?
- Это же наш физрук! – признался Ильясов.
- Кто?
- Физрук!
- Правда?
- Да.
Вдруг раздалось шуршание. Мальчики повернулись. Какая-то старуха на тропинке.
- Вы чего тут хулиганите?
- Мы не хулиганим, - оправдывался Мускатов, - просто тут мертвец.
- Какой еще мертвец?
Старуха подошла. Обычная старуха в плаще, в косынке и с бидоном.
- Это наш физрук, - гордо объявил Ильясов.
- Правда что ли помер? – наклонилась старуха.
- Вот. Попробуйте, - Мускатов протянул старухе прут.
- Что это?
Старуха взяла. Ткнула покойника. На бледном пузе образовался бордовый след.
- Вроде не дышит.
- Не дышит, - согласился Мускатов.
- Не дышит, - признал Ильясов, - надо в милицию звонить.
- Хм, - старуха еще раз ткнула покойника прутом.
- Я его утром нашел, - сказал Мускатов.
- А чего родителям не рассказал?
Мускатов молчал. Он взял у старухи прут и ткнул мертвеца.
- Пойду звонить, - старуха повернулась и пошла, - а вы тут оставайтесь.
Мускатов еще раз сунул прутом. Потом ниже. В брюхо. Затем в пах.
- Дай, - скрипнул Ильясов и ткнул покойника.
- А пошли землянику собирать? – придумал Мускатов.
- Нам же сказали тут быть.
- Зачем? Он же не убежит!
Ильясов почесал голову.
Когда наелись земляники, вернулись. Стоял бабон с мигалками. Два мента.
- А где мертвец? – спросил Мускатов.
- Какой мертвец? – удивился мент.
- Тут был мертвец!
Ильясов обогнул машину. Между решеток маячило лицо физрука. Он что-то орал, глядя на Ильясова. Подошел Мускатов. Глухие двери не пропускали звука.
- Чего? – подошел ближе Мускатов.
Снова ничего не слышно. Ильясова трясло. Мускатов пытался читать по губам. Он всё понял.
- Что он говорит? – спросил Ильясов.
- Он говорит: "зачем мы его палкой истыкали, говорит тебя узнал и все уши пообрывает".