Гарри Поттер, сколько себя помнил, всё время жил у своей тёти Петунии Дурсль. Родителей своих он не знал и, за отсутствием их фотографий, даже не представлял, как они выглядели. Дядя Вернон, муж тёти Петунии, утверждал, что его родители погибли в автокатастрофе, и они, как любящие родственники, заменили ему отца и мать.
Обитал Гарри в очень маленькой каморке, переделанной из чулана. Каморка находилась под лестницей, и из-за отсутствия окон и вентиляции в комнате было всегда темно и душно, а с потолка постоянно сыпалась пыль, по стенам и полу ползали огромные пауки.
Жить Поттеру у Дурслей была очень тяжёло. «Любящие родственники» постоянно донимали племянника. Конечно, его не избивали ежедневно до потери сознания, не кормили лишь одними объедками, иногда даже разрешали смотреть телевизор, но, тем не менее, Гарри чувствовал себя в семье Дурслей совершенно не нужным ребёнком, которого можно было выкинуть на улицу, как шелудивого пса, всеми презираемого и гонимого.
Тётя Петуния с видимым удовольствием наказывала Гарри за малейшие провинности. Поттер в семье Дурслей был на положении работника по дому. Он выполнял самую грязную работу: мыл посуду и полы; стирал бельё. Гарри вставал раньше всех и готовил завтрак. И всё равно тётя Петуния вечно была не довольной и постоянно ворчала:
– Свалился нам на голову, теперь корми его и пои, покупай ему для школы тетради и учебники. Денег уйма уходит на этого бездельника.
Сильно отравлял жизнь Гарри его двоюродный брат Дадли, который, казалось, поставил перед собой одну единственную цель – превратить жизнь Поттера в сплошной ад. От отпрыска Дурслей не было покоя ни дома, ни в школе, где Дадли со своими друзьями постоянно донимал двоюродного брата. Гарри никогда не покупали новую одежду, и ему приходилось донашивать обноски сына тёти Петунии и дяди Вернона. Зная об этом, Дадли, чтобы как можно сильнее досадить сироте, старался превратить свою одежду в лохмотья, поэтому Гарри часто становился объектом насмешек в школе за свою штопанную, перештопанную одежду.
Дядя Вернон не упускал случая, чтобы не дать подзатыльник или оттаскать Гарри за ухо. Часто отец семейства Дурслей для «профилактики» запирал Поттера в каморке и оставлял мальчика на несколько дней без еды и света даже по каким-нибудь надуманным причинам: за неожиданно лопнувшее колесо автомобиля; за откуда-нибудь прилетевшую в голову Вернона Дурсля тарелку; за гадюку, которая приползла из леса и напала на Дадли.
В такие дни Гарри было особенно тяжело, и оставалось только жаловаться на свою судьбу. Как-то раз, когда ему стало невыносимо тоскливо, а на глаза навернулись предательские слёзы, рядом с правым ухом раздался чей-то тихий голос:
– Гарри, тебе грустно? Ты, похоже, плачешь?
– Ты кто? – оживился мальчик, пытаясь разглядеть в темноте того, кто говорил.
– Я та змея, которая недавно хотела за тебя наказать Дадли.
– Ты ядовита?
– Да я ядовита, но ты не бойся, все змеи в округе знают и жалеют тебя, так как ты сирота. Но всё скоро изменится.
– Когда изменится?
– В этот день тебе, Гарри, исполнится 11 лет.
– Скажи мне, змея, а ты разговариваешь с другими людьми?
– Нет Поттер, только с тобой.
Вскоре к Поттеру стали приползать и другие змеи. Гарри с ними подружился, он много и долго разговаривал с новыми друзьями. Змеи уничтожили всех мышей и очень часто оставались на ночь у мальчика, чтобы охранять его сон.
31 июля Гарри Поттеру исполнилось 11 лет, он проснулся ещё до того, как начало всходить солнце. Достал заранее приготовленную чашку с песком, нарисовал одиннадцать свечей и написал на песке «С днём рождения, Гарри Поттер». Загадал желание и дунул на воображаемые свечи, после этого тихо спел поздравительную песенку. Вдруг во входную дверь кто-то громко стал стучаться. Гарри выглянул из своей каморки и увидел, как входная дверь с грохотом упала внутрь дома, и в проёме появился огромного роста человек. Это был тот великан, который десять лет назад привёз Гарри Поттера к дому № 4, что по улице Тисовой. Он сильно согнулся и с трудом пролез в дверной косяк. Увидев мальчика, который выглядывал из комнаты, расположенной под лестницей, великан подошёл к нему и поздоровался:
– Здравствуй Гарри Поттер. Поздравляю тебя с днём рождения, сегодня тебе исполнилось одиннадцать лет. Желаю тебе быть счастливым, – великан достал из-за пазухи квадратную коробку. – Я испёк к такому празднику вкусный торт и сам его подписал; правда, торт немного помялся, но от этого, надеюсь, он вкус не потерял.
Гарри открыл коробку, внутри находился шоколадный торт, на котором белым кремом были выведены слова: «С днём рождения, Гарри Поттер».
– Спасибо сэр, – мальчик попробовал торт и поставил коробку на стол.
По лестнице, громко топая, с двуствольным ружьём спустился дядя Вернон, за ним тётя Петуния и их сын Дадли; дядя Гарри Поттера направил на великана ружьё и закричал:
– Я вооружён. Как вы посмели выломать двери и ворваться в мой дом, уходите немедленно.
– Я сожалею, но дверь не открывалась и заткнись Дурсль. Таких мерзавцев, как вы, нигде больше не найти, – незнакомец легко выдернул ружьё из рук отца семейства Дурслей, завязал дуло двустволки в тугой узел и бросил ружьё на пол, затем медленно прошёл на кухню и сел перед камином.
Без оружия дядя Вернон представлял жалкое зрелище: от страх его била крупная нервная дрожь.
Гарри последовал за великаном и спросил:
– Извините, сэр, вы кто такой и откуда знаете моё имя?
– Меня зовут Рубеус Хагрид, для тебя без всяких вы, мистер и сэр. Я лесничий, хранитель садов и ключей Хогвартса, и думаю Гарри, ты, конечно, уже всё знаешь о школе Хогвартс и о том, откуда я тебя знаю, – проговорил великан и достал из-за голенища огромного сапога сложенный зонтик розового цвета.
В сторону камина с острия зонтика мелькнул короткий лучик яркого света, и мусор, который был сложен в камине, мгновенно вспыхнул, на кухне стало тепло и уютно.
– Э – э – э. Простите меня, к сожалению, мне ничего не известно и я впервые слышу об этом, – Гарри с широко раскрытыми от удивления глазами смотрел на такое необычное зрелище,
– Впервые слышишь? Но от дяди и тёти ты же должен знать, – Хагрид грозно глянул в сторону старшего Дурсля.
Дядя что-то пытался сказать, но только, как рыба, открывал и закрывал рот.
– Что я должен знать? – переспросил юный мистер Поттер.
– Ты волшебник, Гарри, - ответил Рубеус, пряча зонтик в сапог.
– Я волшебник? Сэр, нет и ещё раз нет, вы сильно ошибаетесь, и я никак не могу быть им. Я только Гарри, просто мальчик Гарри, а волшебства не существует, мне об этом говорил дядя.
– Да, ты Гарри, но не просто мальчик Гарри, а ты волшебник и, поверь старику, очень хороший, если, конечно, будешь обучаться и пройдёшь практику в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс, и волшебство существует. Скажи мне, в доме ничего необычного не происходило, например: что-нибудь само по себе не летало в доме или, скажем, что-то вдруг ломалось, когда тебе было грустно или страшно, злился на кого-нибудь? А – а, вижу по глазам, что происходило, вот, возьми и прочитай, – великан достал из кармана письмо и передал его мальчику.
В это время мистер Дурсль, то зажмуривал глаза, то нервно хватался за сердце. Гарри взял в руки конверт и громко прочитал то, что было написано на нём:
– Гарри Джеймсу Поттеру, лично в руки, чулан под лестницей, дом № 4, улица Тисовая, город Литтл ВВингинг.
Гарри вынул из конверта аккуратно сложенный лист, развернул его и продолжил читать:
– Здравствуйте дорогой Гарри Джеймс Поттер. Руководство Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс радо вам сообщить, что вы зачислены на первый курс Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Занятия начнутся с 1 сентября 1991 года, просим вас прибыть в школу без опоздания. С уважением к вам. Директор Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. 30 июля 1991 года.
Мистер Дурсль с серым от страха и перекошенным от злобы лицом подбежал к Гарри и завопил:
– Он никуда не поедет. Когда мы взяли его на воспитание, то дали слово, что покончим с уродством Поттеров навсегда.
– Вы знали об этом, но постоянно мне твердили, что волшебства не существует, били и закрывали меня в чулане, если я говорил, что какие-то вещи происходят, как по волшебству, – возмутился Гарри.
– Били за слова о волшебстве, – зарычал Хагрид. – Да как ты, паршивый немаг вообще посмел поднять руку на этого мальчика, да, я тебя, – и не в силах более себя сдерживать, схватил дядю Вернона за шиворот и затряс его, как будто хотел взболтать.
– Знали ли мы, – миссис Дурсль испугалась за мужа. – Да, конечно, мы знали, что ты, Гарри, особенный, и ты им не мог не быть. Твоя мать была такая, мои покойные папа и мама были безмерно горды, когда моя несравненная сестричка получила письмо. О-о-о, какое счастье: в семье родилась волшебница. Моей сестре Лили позволяли всё, её одевали в очень дорогие платья, которые мне даже не снились. Над каждым её чихом тряслись. И только одна я знала кто она – уродка, помешанная, свихнувшаяся на почве гадания и попыток колдовства. Потом она встретила Поттера, такого же ненормального, как она. Моя сестра Лили родила тебя, Гарри, и я знала, что ты будешь таким же странным, таким же уродом. А потом, в один прекрасный день, она исчезла, пропала совсем, ба-бах – её вместе с мужем просто уничтожили. А ты, Гарри, свалился нам на голову, завёрнутый в старое покрывало, которое пахло псиной.
– Вы же мне всегда говорили, что мои родители погибли в автокатастрофе, – разозлился юный Поттер.
– Автокатастрофа, – Хагрид продолжал трясти дядю Вернона. – Дурсли, вы подлые люди, как вы, которым доверили воспитание Мальчика-Который-Выжил, смели лгать о причинах гибели его отца Джеймса и его матери, красавицы Лили, за это вас следовало бы превратить в червей или слизней.
– Надо же было что-то сочинять, чтобы этот паршивый сирота ни о чём не узнал, взвизгнула тётя Петуния. – Да поставьте же, наконец, моего мужа на пол.
Пока Хагрид, мистер и миссис Дурсли ругались и спорили между собой, а Поттер возмущался поведением своих родственников, Дадли незаметно стащил со стола подаренный имениннику торт, пристроился у окна кухни и с громким чавканьем, как его очень далёкие предки, голыми руками начал поглощать кулинарный шедевр великана.
Хагрид отпустил мистера Дурсля, к которому сразу вернулась смелость:
– Он туда не поедет.
Хагрид издевательски рассмеялся:
– О – хо – хо – хо, и как же это немаг хочет остановить мага. Очень хотелось бы посмотреть. Гарри зачислен в самую лучшую в мире Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс с самого рождения, и у него будет самый замечательный за всю историю Школы директор – Альбус Дамблдор.
– В, так называемой, школе хогвартс фокусам обучают за большие деньги, так вот, я не буду платить этому чокнутому, выжившему из ума, старику, – с ненавистью проговорил мистер Дурсль.
Хагрид выхватил из сапога зонтик и направил его остриё в сторону мистера Дурсля, который от испуга даже зажмурился:
– Слушай ты, паршивый немаг, никогда не оскорбляй профессора Альбуса Дамблдора в моём присутствии, если не хочешь, чтобы я превратил тебя в свинью, а денег за обучение Гарри от тебя никто не требует. Средства есть на его обучение.
Великан чуть повернул голову и увидел Дадли, который жадно уплетал подаренный им торт. Хагрид хмыкнул и направил свой зонтик на брата Гарри; вновь мелькнул яркий короткий лучик света, и у Дадли мгновенно выросли поросячьи уши и хвост. В доме поднялся переполох: Дадли бегал вокруг стола на кухне и от боли кричал: «Помогите, помогите». Его родители бегали вслед и беспрестанно голосили: «Как вы посмели? Боже мой! Верните ему прежний облик! Да что это делается!».
Гарри от вида бегающих с выпученными глазами родственников стало смешно. Вскоре всё семейство Дурслей убежало в свои комнаты на втором этаже.
Великан подмигнул Поттеру:
– Я очень надеюсь, что это останется между нами, и в Хогвартсе никто не узнает об этом, ты пойми, мне категорически запрещено использовать магию; волшебство не вечно, и прежний облик вернётся к твоему брату завтра или послезавтра. Интересно, сколько же сейчас на моих часах? – Хагрид достал карманные часы и взглянул на них. – У – у – ух, мы уже опаздываем, и нам надо спешить, если ты, конечно, согласен идти со мной.
Рубеус потушил огонь в камине и двинулся к выходу. Гарри последовал за ним. Когда оба оказались на улице, Хагрид направил в сторону дома зонтик и произнёс: «Рипаратум», – дверь, которая лежала на полу, поднялась и встала на прежнее место. Около дома Дурслей стоял огромный мотоцикл. Великан спрятал зонтик, сел на мотоцикл и посадил Гарри перед собой. Мотоцикл сам завёлся, разогнался вдоль совершенно пустой улицы и взлетел.
День постепенно набирал силу. Гарри, который никогда не поднимался выше второго этажа в доме Дурслей, с восторгом наблюдал, как в предрассветной мгле далеко внизу проплыли едва различимые рощицы, поля, дома, дороги и речушки. Через несколько минут мотоцикл долетел до Лондона и приземлился около большого гаража. Хагрид открыл дверь гаража и завёл туда свой огромный мотоцикл. Гарри стало любопытно, и он заглянул в открытую дверь гаража. Великан подошел к огромному зеркалу, которое висело справа на стене, направил на него свой зонтик и произнёс:
– «Редуктион дуо», – и на глазах мальчика быстро уменьшился до размеров обычного человека.
Хагрид повернулся к Поттеру и проговорил:
– Неприлично нормальному человеку быть в два раза выше и в пять раз толще других себе подобных, а так в самый раз, но если серьёзно, Гарри, в мире немагов, нам, волшебникам нужно оставаться незаметными, а мне особенно.
Рубеус засмеялся своим необычным смехом.
Хагрид закрыл гараж и вместе с мальчиком направился к ближайшей станции метро. Вскоре они уже шли по улице Грэйс Инн Роуд, расположенной в районе Камден. Рубеус передал мальчику сложенный вчетверо лист бумаги и сказал:
– Гарри, здесь написано то, что ты должен купить для обучения в Хогвартсе.
Поттер развернул лист бумаги. На нём было написано: «Студент первого курса Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс обязан иметь: учебники по математике, физике, астрономии, английского языка».
Далее следовал длинный список книг, инструмента, сушёных трав, насекомых и животных, а так же одежды, о которых мальчик никогда не слышал.
Поттер посмотрел на лесничего Хогвартса и спросил:
– Рубеус, где я это смогу купить?
– Сейчас мы идём туда, – Хагрид подмигнул мальчику. – Это самый известный среди магов бар «Портал», ни один маг не проходит мимо него.
Великан подошёл к крошечному одноэтажному зданию, которое расположилось между пиццерией и супермаркетом «Мебель», и вошёл в совершенно неприметную дверь.
Когда Гарри оказался внутри, то он вначале ничего не видел из-за полумрака, который царил в помещении. Когда глаза привыкли к темноте, юноша осмотрелся вокруг. Для самого известного места помещение выглядело не совсем подходящим. Стены и пол были обшарпаны – видимо в помещение давно не производили ремонт. Внутри бар был довольно просторным – в зале для посетителей стояло два десятка столов, это очень удивило Гарри, судя по тому, каким маленьким бар выглядел снаружи. В баре было много посетителей. По углам сидели мужчины, они потягивали пиво из больших кружек и обсуждали рыбалку. За столами, которые стояли в центре зала, расположились несколько дам преклонного возраста и пили вино из маленьких стаканчиков. Когда Хагрид и юноша вошли, в баре наступила тишина. Все махали руками и улыбались лесничему Хогвартса – его знали и уважали.
Бармен громко крикнул:
– О – о – о, Рубеус, тебе как обычно?
– Спасибо Том, я сегодня при исполнении, – Хагрид обнял мальчика. – Помогаю юному Гарри купить необходимые принадлежности к школе.
– Мерлинова борода, это же.., я не верю своим глазам…, не может быть… неужели, – бармен вышел из-за стойки и подбежал к юноше. – Боже мой, это сам Гарри Поттер, – бармен схватил руку юноши. – Здравствуйте мистер Поттер, я очень рад, что вы снова с нами, и вы вернулись домой.
В баре наступила тишина.
Гарри растерялся, все кто был в помещении, смотрели на него, как на какое-то чудо, и юноша никак не мог решить, что ему делать. Хагрид стоял за спиной Гарри Поттера и сиял от счастья.
Посетители бара не пожелали отстать от бармена. Послышался характерный скрип от отодвигаемых стульев. К Поттеру с разных сторон потянулись люди. Гарри даже не успел оглянуться, как он уже обменивался рукопожатиями с посетителями бара:
– Я Сесилия Бэкхем, я последние пять лет мечтала познакомиться с вами и вот, наконец, вы здесь.
– Я много про вас читал, а сейчас вижу вживую.
– Хвала всевышнему, я держу за руку самого Гарри Поттера.
Гарри пожимал и пожимал руки – некоторые посетители по несколько раз подходили к легенде волшебного мира.
Мальчик с широко открытыми от счастья глазами смотрел на окружающих – ещё вчера его оскорбляли и унижали в семье Дурслей, а сегодня совершенно незнакомые люди готовы были носить его на руках.
От стойки бара отделился человек со странным головным убором: вокруг головы был намотан шарф. Он подошёл к юноше и, сильно заикаясь, проговорил:
– Г – г –гарри, Гарри П – п – поттер, м – мне очень п –п – приятно с в – вами п –п –познакомиться.
– Профессор, вас трудно заметить, – не совсем дружелюбно проговорил Хагрид и обратился к Гарри. – Это профессор Сервус Мэйнес, он будет твоим преподавателем по защите от тёмных сил в Хогвартсе.
– О – о – о, мне также очень приятно с вами познакомиться, – Поттер обрадовался и подал руку профессору для рукопожатия.
Но Сервус Мэйнес сложил ладони в замок и сделал вид, что не заметил протянутой руки:
– Этот п – п – предмет о – очень и – интересен и в б - б – будущем о – обязательно в –вам п – п – пригодится, п – поверьте м – мне, П – поттер.
Все маги, кто был в баре, посмотрели неодобрительно на мистера Мэйнеса.
Великан, чтобы скрыть своё раздражениё не совсем понятным поведением профессора, заторопился:
– О – хо – хо, нам пора, Гарри, нас ждут неотложные дела.
Хагрид подошёл к едва заметной двери в глубине бара и через неё вышел во внутренний дворик, окружённый со всех сторон глухими кирпичными стенами высотой не менее трёх метров.
Гарри единственный, кто не обратил внимания на странное поведение профессора Мэйнеса, всем сказал: «До свидания», – и вышел вслед за лесничим Хогвартса, уже на улице Поттер спросил:
– Хагрид, почему они так ко мне отнеслись, и откуда они меня знают?
– Ты, Гарри, как бы это тебе лучше сказать, э –э – э, ты знаменитость в мире магии, – великан извлек из своего объёмного сапога зонтик и подошёл к стене.
– Почему я знаменитость, Рубеус. Что же я такое сделал?
– Я как-нибудь тебе всё расскажу, – Хагрид, по какой-то одному ему известной схеме, несколько раз прикоснулся к стене зонтиком.
Послышался скрежет: кирпичи пришли в движение, и вскоре в стене образовался широкий проход с аркой. Хагрид отступил в сторону и торжественно произнёс:
– Уважаемый волшебник, Гарри Джеймс Поттер, добро пожаловать на самую знаменитую улицу мира магии и волшебства Хоспитиум Венефикус, правда, большинство магов называют её Косой Переулок, – Хагрид потрепал изумлённого мальчика по плечу. – Поверь мне, ты тоже умеешь так делать.
Юный волшебник решил ничему не удивляться, но это оказалось невозможным: новые, ещё более удивительные чудеса, которые показывал не менее удивительный Хагрид, всё сильнее и сильнее поражали его воображение.
Гарри, чуть помедлил и решительно сделал шаг в новый для себя мир, с которым отныне он будет связан всю свою оставшуюся жизнь. Когда лесничий и юноша прошли под аркой, проём вновь превратился в глухую стену.
Первое, что бросилось в глаза юному волшебнику – это залитая ярким солнцем неширокая прямая, как стрела, улица. По улице гуляло очень много празднично одетых людей, у большинства из них на голове красовались остроконечные шляпы. Каких только оттенков и красок тут не было: грубые коричневые и чёрные на мужчинах; на женщинах – нежно-розовые, светло-оранжевые, жёлто-зелёные, цвета морской волны, голубые.
Иногда над головами прохожих пролетал кто-нибудь на метле. На тротуаре, около каждой открытой двери, на всеобщее обозрение было выставлено большое количество разнообразного товара: тут и целые ряды мётел для полётов; различных фасонов шляпы, одежда и обувь; всевозможные оловянные, медные и бронзовые котлы; коробки с какими-то снадобьями и многое другое.
Гарри вертел по сторонам головой и очень жалел, что его шея не как у совы, он хотел увидеть вокруг всё. Чтобы не отстать от лесничего, юноша схватился за его плащ.
Хагрид быстро зашагал мимо магазинов:
– У тебя впереди будет целый месяц, а сейчас нам нужно в банк, там твои деньги, Гарри, тебе же надо будет чем-то расплачиваться за школьные принадлежности.
– У волшебников есть свой банк, и там хранятся мои деньги? – удивился Поттер.
– Конечно, Гарри, у волшебников есть свой банк, самый надёжный банк в мире, пытаться его ограбить может только сумасшедший самоубийца.
– Рубеус, почему?
– Мы пришли, Гарри, – Хагрид остановился перед двухэтажным белоснежным зданием, на котором между этажами огромными буквами было выгравировано – «Венефикус Бэнк».
Над входом золотым блеском сверкала надпись: «Зайдёшь вором, выгонят с позором. Если хочешь чужого добра – не уйдёшь отсюда никогда».
У дверей банка стояло странное существо, одетое в яркую, прошитую золотом униформу. «Это гоблин», – успел шепнуть Хагрид. Гоблин был на голову ниже Поттера и сильно отличался от человека: у него было смуглое умное лицо, острая бородка, остроконечные, торчащие в разные стороны, огромные уши и, как заметил Гарри, очень длинные пальцы и ступни. Служащий банка открыл дверь и поклонился, когда Хагрид и Поттер входили внутрь банка.
Дорогу им преградила ещё одна дверь, на этот раз инкрустированная серебром. Над дверью Поттер прочитал угрожающее предупреждение:
«Если не за своим идёшь, живым отсюда не уйдёшь».
Два гоблина в такой же униформе, как и встретивший их у входа служащий, поклонились, когда Рубеус и Гарри прошли сквозь вторые двери и очутились в огромном холле.
Лесничий наклонился и шёпотом предупредил:
– Гарри, ты лучше помалкивай и держись поближе ко мне: гоблины не очень дружелюбные существа и очень не любят волшебников, теперь ты понимаешь, почему «Венефикус Бэнк» самое надёжное после Хогвартса место.
Гарри с любопытством огляделся вокруг. Стены холла и пол покрывали мраморные плиты. С потолка опускались гигантские хрустальные люстры. На высоких стульях, покрытых серебряными узорами, за длинными стойками, проходившими вдоль обеих стен, сидело несколько десятков гоблинов.
Гоблины что-то писали в в больших книгах, взвешивали золото на медных весах, с помощью луп изучали алмазы, рубины и другие драгоценные камни. За спинами гоблинов в стенах виднелось множество дверей, через них другие гоблины впускали и выпускали посетителей банка.
– Гарри, нам нужен главный гоблин банка, – Хагрид обвёл взглядом зал. – А – а – а, вижу, вижу, – и подтолкнул Поттера к самой высокой стойке.
– Доброе утро, – обратился Хагрид к главному гоблину. – Э – э – э, мистер Гарри Поттер желает снять немного денег.
Служащий банка приподнялся со своего стула, сверху взглянул на мальчика и с нотками угрозы спросил:
– Но – о, а чем мистер Поттер докажет что у него есть сейф с накоплениями?
Гарри стало не по себе от пронизывающего насквозь взгляда гоблина, ему даже захотелось стать маленьким-маленьким, чтобы никто его не видел.
– О – о – о, минутку. Он где-то у меня, – Хагрид начал рыться в своих бесчисленных карманах. – А – а – а, вот этим малышом, - лесничий держал в руках маленький золотой ключик. И ещё у меня к вам особое поручение, – Хагрид вплотную подошёл к стойке и извлек из потайного кармана запечатанный конверт. – Он-Сам передаёт вам послание.
Служащий банка взял письмо – на нём было написано: Самому Главному гоблину «Венефикус Бэнка».
Хагрид шёпотом сказал:
– Это То-Знаете-Что, из хранилища Его-Не-Знает-Никто.
Служащий внимательно прочитал письмо.
– Всё понятно, – сказал Главный гоблин. – Крюкохват! – к нему подошло такое же существо, как он. – Крюкохват, отведите, пожалуйста, клиентов к их сейфам.
Гоблин прошёл к ближайшей двери:
– Господа, пожалуйста, не отставайте.
Хагрид забрал письмо у Главного гоблина и вместе с Поттером поспешил за служащим банка.
Все трое прошли дверь и оказались в узком коридоре. При тусклом освещении от единственного горящего факела, Гарри увидел, что почти от самой двери в темноту уходят два тоненьких рельса.
Крюкохват позвонил в колокольчик, и к ним с лязгом и грохотом подкатила четырёхколёсная тележка. Гоблин сел на переднее сиденье. Когда Хагрид и Поттер расположились позади него, служащий банка произнёс:
– Хранилище 678.
Тележка тронулась с места. Вначале скорость была невысокой. В мерцающем свете редких факелов Гарри видел, что они двигались по очень извилистому коридору. Множество веток, идущих из боковых коридоров, сходились в одну. Когда они выехали на главную магистраль, скорость тележки значительно возросла. Вскоре дорога резко пошла вниз. Становилось заметно теплее, пока, наконец, не стало совсем жарко. Вскоре начали попадаться развилки железки, хотя их было немного: одна – две, – но затем тележка стала значительно чаще уходить то вправо, то влево. На стыках рельсов колёса нещадно грохотали. Гарри иногда казалось, что он вот-вот выпадет из тележки, но какая-то таинственная сила удерживала его на месте.
Когда тележка остановилась, Крюкохват взял кубической формы электрический фонарь и направился к правой стене коридора:
– Хранилище 678. Мистер Поттер, пожалуйста, ключ.
Хагрид передал ключик гоблину и забрал у него фонарь. Крюкохват подошёл к стене и попросил посветить ему фонарём. Рубеус направил яркий луч фонаря на то место, куда указал служащий банка – это была большая круглая металлическая дверь. Гоблин вставил в едва заметную замочную скважину ключ и повернул его несколько раз.
Толстая дверь хранилища со скрипом открылась. То, что Поттер увидел при свете фонаря, заставило его громко воскликнуть:
– Вот это да!
Первое, что бросалось в глаза – это три огромные кучи золотых монет и слитков. Рядом с ними высилось несколько колонн серебряных денег различных размеров. За всем этим богатством, прямо на пол, была насыпана большая гора маленьких медных монет.
– Это всё твоё, – лесничий подтолкнул мальчика в сторону хранилища. – Родители тебя без денег не оставили.
– Хагрид, а сколько тут? – Поттер всё ещё не мог отойти от того, что увидел.
– Гарри, я не знаю – нехорошо считать чужие деньги.
– Хагрид, наверное, узнай Дурсли о таком богатстве, я бы не увидел его.
– Ошибаешься, Гарри, ты видел, что было написано на дверях банка. Да и Дурсли не могут проникнуть в волшебный мир? Мой юный друг, нам надо торопиться.
Поттер начал складывать деньги в сумку.
– Золотой слиток – это либра, – Хагрид пояснял мальчику. – Вес либры равен 327,6 грамма, в ней десять ассов, асс – это каждый большой золотой в этой огромной куче, – Рубеус показал на аккуратно сложенную гору крупных золотых монет. – Один асс равен десяти солидам. Гора золотых меньше размером – это монеты номиналом от 1-ого до 5-ти солидов. В одном солиде сто тридцать пять серебряных монет – динариев. Как ты видишь, они отчеканены номиналами один, два, три, пять и десять динариев. Один динарий – это сто силикв, так называют медные монеты. Номиналов медных денег много, гораздо больше, чем серебряных.
– Хагрид, а как можно сравнить эти деньги с деньгами, которыми расплачиваются немаги.
– Гарри, очень просто – одна силиква примерно равна одному пенни, соответственно, один динарий равен одному фунту стерлингов. Цены в мире волшебников примерно такие же, как у немагов.
Поттер бросил в сумку пару ассов, три десятка монет достоинством от 1-го до 5-ти солидов, несколько горстей серебряных монет и столько же медных.
– Достаточно, Гарри, я думаю, тебе этого хватит на пару семестров, – Хагрид повесил сумку на плечо и обратился к гоблину. – А сейчас мне нужен сейф Его-Не-Знает-Никто.
Кода все вышли из хранилища 678, Крюкохват закрыл его, а ключ вернул Поттеру, тот, в свою очередь, со словами:
– Рубеус, я могу его нечаянно потерять, – передал ключ Хагриду.
После нескольких минут ещё одной бешеной гонки тележка остановилась перед хранилищем, на котором отсутствовал номер. Крюкохват объявил:
– Хранилище Его-Не-Знает-Никто.
– Что в этом сейфе, Рубеус? – поинтересовался Поттер.
– Гарри, мне запрещено о нём говорить. Это секретное задание Хогвартса.
В этот раз гоблин не просил ключ, а подошёл к дверце хранилища и провёл по ней указательным пальцем.
Гарри услышал странный жужжащий звук, и дверца сейфа самостоятельно открылась. Мальчик ожидал увидеть крупные бриллианты или что-то очень необычное, но в хранилище на подставке лежал только невзрачный пакетик, завёрнутый в тряпочку и перетянутый тоненьким шнурком.
Лесничий взял его и положил в один из своих секретных карманов:
– Гарри, будет замечательно, если ты сделаешь вид, что ничего не видел.
После ещё одной бешеной гонки на тележке Хагрид и Поттер покинули банк. Когда у Гарри в руках оказалась сумка, набитая деньгами, он не знал, что делать с таким богатством, неожиданно свалившегося на него. Хагрид видел, в каком замешательстве находится его юный друг:
– Сначала надо взять в аренду тележку, а также купить чемодан и котёл. Тележку и чемодан они нашли в магазине «Сэр Киплинг. Кожгалантерея». Великан положил чемодан в коляску и покатил её к магазину, на котором красовалась табличка с надписью «Котлы. Все размеры. Медь, бронза, олово, серебро, золото. Самопомешивающие и разборные».
Гарри хотел купить самый дорогой котёл, но Хагрид не разрешил:
– Нехорошо студенту первого курса выделяться перед другими студентами.
– А сейчас купим тебе форму и шляпу, – Хагрид указал на магазин с вывеской «Мадам Малкин. Одежда на все случаи жизни».
Далее они зашли за учебниками в магазин под названием «Флориш и Блоттс». Такое количество книг Гарри ни разу в жизни не видел, – они стояли на полках, занимая все пространство магазина от пола до потолка.
Затем они купили очень красивые и точные весы, а еще приобрели складной медный телескоп. После чего зашли в аптеку – им нужно было купить всякие ингредиенты для приготовления волшебных снадобий.
В магазине «Канцелярские товары» купили перья и чернила.
Постепенно тележка доверху наполнилась школьными принадлежностями, а список что ещё надо приобрести сократился до одного предмета.
– Мне нужна ещё волшебная палочка, – сказал Гарри, заглядывая в список.
– Палочка? – переспросил Хагрид, толкая перед собой тележку. – Значит, тебе нужно зайти к Олливандеру, – он указал на небольшое обшарпанное здание в пятидесяти шагах от них с надписью «Олливандер – производители волшебных палочек с 1382 года нашей эры».
– Самые лучшие палочки делаются у него. Гарри, ты зайди в магазин и подожди меня там, а мне надо сходить в одно место. Я скоро вернусь.
Поттер прошёл до магазина и зашёл внутрь. Над головой мелодично звякнул колокольчик. В помещении стоял полумрак, и было совершенно пусто. Гарри громко поздоровался: «Здравствуйте», – и подошёл к прилавку, на котором лежала книга учёта проданных волшебных палочек. Никто не появлялся и мальчик повторил: «Здравствуйте».
В глубине магазина послышался шум, и из-за набитых узкими коробочками стеллажей выехала стремянка со стоящим на ней очень пожилым мужчиной.
Голову старика покрывала густая шевелюра седых волос, из-под нависающих бровей на Гарри смотрели умные проницательные глаза.
– А я думал, когда же вы осчастливите меня своим посещением, мистер Поттер – вместо приветствия проговорил мистер Олливандер. – Кажется, ещё вчера ваши папа и мама покупали свои волшебные палочки. А сегодня уже вы, Гарри, пришли за своей первой палочкой.
Старик подошёл к стеллажу, который был заставлен узкими длинными коробочками и вытащил одну. В коробочке лежала палочка.
– Взмахните ею, пожалуйста, – мистер Олливандер подал палочку мальчику.
Поттер взмахнул, и… со стеллажей на пол посыпались различные предметы. Гарри, испуганный происходящим, положил палочку на прилавок.
Хозяин магазина ничему не удивился и спокойно сказал:
– Не она, возьмите-ка, вот, эту палочку, мистер Поттер.
Взмах следующей волшебной палочки повлёк за собой звон разбитой посуды.
– Определённо не то, – старик, похоже, даже радовался происходящему. Мистер Олливандер достал ещё одну палочку и подержал её в руке:
– Возможно, я нашёл то, что надо – сочетание остролиста и пера феникса.
Гарри взял протянутую ему палочку в руки. Вдруг его пальцы потеплели, вокруг него появилось небесно-голубое свечение, а в лицо ударил горячий ветер.
– Это очень любопытно, даже весьма любопытно, – старик уложил палочку обратно в коробку и передал её юному волшебнику.
– Простите, сэр, вы сказали, что это любопытно – почему? - поинтересовался мальчик.
– Мистер Поттер, я помню, кому какую волшебную палочку продал: вашему отцу Джеймсу – из красного дерева, длиной одиннадцать дюймов, а вашей маме, рыжеволосой красавице Лили, – из ивы, длиной десять с четвертью дюйма. Видите ли, сердцевина каждой палочки представляет собой мощную магическую сущность, ею могут быть сердечная жила дракона, рог василиска, шерсть единорога, перо феникса. Так случилось, что феникс, чьё перо пошло на вашу палочку, дал ещё одно, но только другое, которое пошло на изготовление её сестры из тиса. Любопытно то, что вы предназначены для этой палочки, а не её сестре, которая убила ваших родителей и оставила шрам на вашем лбу.
– А кто владел той палочкой? – поинтересовался Гарри.
– Его имя мы избегаем называть. Мистер Поттер, палочка сама выбирает волшебника и не всегда понятно, почему именно его. Ваша палочка была изготовлена намного раньше, чем её сестра, но ждала именно вас, мистер Поттер.
– Меня? – удивился Гарри.
– Да, именно вас, и мы, маги, ожидаем от вас великих дел. В конце концов, Тот-Кого-Нельзя-Называть был великим волшебником.
Слова старика о причастности Того-Кого-Нельзя-Называть к смерти его родителей, привели Поттера в замешательство. Он не понимал, как волшебники могут убивать друг друга – они же волшебники и могут всё. От тяжёлых мыслей его отвлёк стук в окно. За окном стоял Хагрид и показывал клетку с красивой полярной совой. Мальчик расплатился за волшебную палочку, попрощался с мистером Олливандером и вышел на улицу.
– С днём рождения, Гарри, это мой тебе подарок, – лесничий был очень рад своей выдумке. – А сейчас мы заглянем в кафе «В гостях у Алана» и устроим там праздничный обед.
– Рубеус, каким ветром тебя занесло ко мне? – воскликнул невысокий полноватый старичок, стоявший за стойкой.
– Алан, мы зашли отпраздновать одиннадцатый день рождения юного Поттера, – Хагрид похлопал по плечу стоявшего рядом с ним мальчика.
Слова лесничего произвели такой же эффект, как и в баре «Портал». Заскрипели отодвигаемые стулья, где-то раздался звон разбитой посуды, где-то с грохотом что-то упало. Гарри, которому так и не дали сесть, со всех сторон окружили клиенты кафе, ему пожимали руки, обнимали, одна девушка даже поцеловала, и каждый что-нибудь говорил юному волшебнику.
Спустя десять минут, когда ажиотаж спал и посетители разошлись по своим местам, Гарри, наконец-то, смог сесть за стол и приступить к обеду.
Хагрид купил двойную порцию шоколадного мороженого. Десерт был очень вкусным, но Поттер поглощал его без всякого удовольствия: голову не покидали тяжёлые мысли о Том-Кого-Нельзя-Называть.
– Ты, что такой понурый, Гарри? Ты, что-то совсем не рад праздничному обеду? – Хагрид обратил внимание на состояние юного мага.
– Кто, Хагрид, кто убил моих родителей, кто оставил мне шрам на лбу, почему он убил папу и маму, как его имя? – в голосе мальчика слышалась мольба.
– Видишь ли, мой мальчик, не все волшебники добрые. Встречаются и злые. Задолго до твоего рождения, даже до рождения твоих родителей один очень сильный волшебник перешёл на сторону тёмной магии. Его звали…М – м – м…его звали…, нет, не могу сказать.
– Тогда напиши его имя, – предложил Поттер.
– Это категорически нельзя делать. Звали его, э – э – э, Волан-де-Морт.
– Волан-де-Морт?
– Тихо, это были тёмные времена, Гарри, Волан-де-Морт добивался абсолютной власти в волшебном мире, поэтому он убил нашего короля.
– У волшебников был свой король? – удивился Гарри.
– Конечно, чем мы хуже немагов. Но сейчас в нашем мире царит безвластие, так как после смерти суверена, его жена вместе с детьми исчезла, и ходят слухи, что их спрятали от Пожирателей смерти, то ли в джунглях Амазонки, то ли в горах Восточной Сибири, что в России.
– Кто такие пожиратели смерти? – поинтересовался юный волшебник.
– Так маги называют сторонников Волан-де-Морта, и число их постоянно росло. Любой, кто сопротивлялся ему, в конце концов, погибал. Твои родители боролись с ним и трижды выходили победителями. Это сыграло роковую роль.
В начале 1980 года предсказательницей Сивилой Трелони было сделано пророчество о Волан-де-Морте и ребёнке, который родится на исходе июля от волшебников, трижды бросивших вызов Тёмному Лорду. Когда ты родился, твою семью спрятали от Волан-де-Морта, но нашёлся предатель, который выдал место, где твои родители прятались. Тот-Кого-Нельзя-Называть отыскал это место, убил твоих родителей, и пытался убить тебя, Гарри.
– Меня хотел убить Волан-де-Морт? – удивился Поттер.
– Ты представлял огромную опасность для Тёмного Лорда. Поэтому он стремился, во что бы то ни стало уничтожить тебя. У тебя на лбу необычный шрам, он похож на молнию, его оставляет очень злой волшебник, когда накладывает самое страшное заклятие на смерть. Тебе было чуть больше года, но ты остался жив. Гарри, ты единственный волшебник, которого не смог убить Тёмный Лорд. Что-то в тебе остановило его. Вот, Гарри, почему ты так знаменит, вот, почему каждый маг знает твоё имя, ты Гарри Поттер – Мальчик-Который-Выжил. О тебе написаны книги.
– Написаны книги? Как это красиво – Гарри Поттер знаменитость, но как же, я, тогда, такой знаменитый оказалась в семье Дурслей, у которых всё своё детство провёл в маленьком, грязном, пыльном, полном пауков и мышей чулане? Разве у меня нет других родственников? – мальчик отвернулся от Хагрида.
– Гарри, у твоего отца была родная сестра, её звали Клаудия. Она вышла замуж за Арчибальда Паппена. Который оказался вовсе и не Паппеном, а Гриффендором, прямым наследником дяди Годрика Гриффендора. У Арчибальда и Клаудии родилась девочка, она была такой хорошенькой, что её назвали Харитой – в честь греческой богини красоты и добра. Когда её увидела одна очень уважаемая в Волшебном мире предсказательница, она сделала странное пророчество о ней: эта девочка станет королевой Волшебного мира – она светится всеми цветами радуги, у неё родится брат, но не родной, он женится на принцессе.
– Красивое, но не понятное пророчество, что обозначает «она светится»? – спросил Поттер.
– Из-за скоропостижной смерти предсказательницы никто так и не узнал, что она имела ввиду, но пророчество стало приговором для наследников Гриффендора. Тёмный Лорд ни с кем не собирался делить власть, поэтому Арчибальд, Клаудия и Харита Гриффендоры были убиты.
– Хагрид, а что стало с Тем-Кого-Нельзя-Называть?
– Ну – у – у, говорят, что он погиб, только я этому не верю. Думаю, что он где-то забился в нору, и зализывает свои раны, – лесничий извлёк из кармана часы и глянул на время. – О – о – о, уже третий час после полудня. Мне надо спешить – профессор Дамблдор ждёт. Гарри, ты вернёшься к Дурслям или захочешь остаться здесь?
– У меня есть выбор, Хагрид?
– Конечно, Гарри, у каждого волшебника, независимо от возраста, есть выбор.
– Я бы очень хотел вернуться к Дурслям и превратить их в свиней.
– Мой юный друг, – Хагрид выделил голосом последнее слово. – Тёмный Лорд так же начинал с наказания немагов, чем это кончилось, ты знаешь.
– Хорошо, я останусь здесь, в Волшебном мире.
– Прекрасно! Напротив вокзала Кингс Кросс расположен пансионат, где ты пробудешь до самого отъезда в Хогвардс. Кстати, я всё забываю тебе сказать – ты очень похож на отца, а, вот, глаза матери.
Через двадцать минут Хагрид и Поттер стояли у пятиэтажного серого цвета здания. Над его входом висела едва читаемая табличка: «Прибежище магов – круглосуточно». У входа в униформе стоял швейцар.
- Тебе, Гарри, сюда, – Хагрид приободрил Поттера. – А меня ждёт Хогвартс. Счастливо оставаться. Билет на экспресс до Хогвартса лежит в какой-то книге.
Юный волшебник прошёл в услужливо открытую дверь, пересёк широкий, хорошо освещённый, холл и подошёл к стойке, на которой на подставке стояла табличка с надписью «Администратор – Свен Иглтон».
– Мальчик, что тебя привело к нам? – спросил мистер Иглтон.
– Я бы хотел пожить у вас до отъезда в Хогвартс, сэр.
– А чем тебя родители не устраивают? – администратор широко зевнул.
– Я сирота – начал злиться Поттер. – Меня воспитывали плохие немаги.
– Как тебя зовут, сирота?
– Гарри Джеймс Поттер, – не без гордости произнёс юный волшебник.
– А – а – о – о, – сон у мистера Иглтона, как рукой сняло, он высоко подпрыгнул, словно сидел на пружине. – Для нас большая честь, что такой великий волшебник, как вы, мистер Гарри Джеймс Поттер, решили остановиться у нас… Коридорный… Эдвард!
К администратору подбежал невысокий сухощавый юноша.
– Эдвард, пожалуйста, покажите нашему гостю, Гарри Поттеру, свободную комнату, – мистер Иглтон указал на стоявшего перед стойкой мальчика. – И перенесите туда его вещи.
У коридорного вытянулось лицо, когда услышал знаменитую в волшебном мире фамилию, он схватил тележку и покатил её к лифту. Через полчаса Гарри со всеми удобствами расположился в двухкомнатном номере.
Служащие пансионата, узнав, какой волшебник у них поселился, искали любой предлог, чтобы зайти в номер и взглянуть на мистера Поттера.
На следующий день Гарри вволю поспал и повалялся на мягкой постели, кровать была такая большая, что не поместилась бы в его чулане. Поттер быстро расправился с завтраком, который принесли ему в номер, и вышел на улицу.
Полуденное солнце стояло в зените, на небе ни облачка, и так же, как накануне, по улице прохаживалось много народу.
В первую очередь, Гарри решил заглянуть в магазин «Квиддич», у окон которого толпились дети. Поттер решил присоединиться к ним и встал рядом с мальчиком, который указывал на лежащую перед окном метлу и говорил:
– Смотрите, это же последняя модель – «Нимбус-1991», самая быстрая метла в мире.
Внезапно среди детей началась суматоха, мимо них в магазин вошёл мужчина в сопровождении юноши. Мужчина был высок ростом и крепкого телосложения.
Мальчик, стоявший рядом с Гарри, воскликнул:
– Это же капитан команды «Пушки Педдл» Джоуи Дженкинс.
Когда Джоуи Дженкинс и сопровождавший его юноша вышли из магазина, дети окружили их и стали просить у капитана «Пушки Педдл» автограф. Джоуи отнёсся к детям доброжелательно, и вскоре их просьба была удовлетворена. После чего дети и мистер Дженкинс вместе сфотографировались, и так получилось, что Гарри встал рядом с капитаном «Пушки Педдл.
Вечером уставший, но очень довольный, мальчик вернулся в пансионат. За день Поттер узнал много нового о мире магии, но это была лишь капля в море, поэтому за ужином он решил, что ему надо заняться самообразованием.
С этого дня Гарри редко выходил из своего номера, тем более что теперь ему было с кем поговорить – у него была сова. Гарри назвал её Букля. Особенно интересным оказался учебник «Истории магии». Целыми днями Гарри лежал на кровати и читал до поздней ночи. В учебнике «Магические отвары и зелья» он нашёл билет на поездку в экспрессе до Хогвартса, его смущал только номер платформы, с которой отправлялся экспресс – девять и три четверти.
Через неделю в газете «Око волшебника» Поттер увидел фотографию, над которой большими буквами было написано: «Знаменитый игрок в квиддич Джоуи Дженкинс среди подрастающей смены». Разглядывая фотографию, юный волшебник увидел, что шрам на его лбу хорошо виден.
Ещё через неделю в этой же газете появилась та же фотография, над которой очень крупными буквами было написано: «Легенда мира волшебников Гарри Поттер и игрок команды «Пушки Педдл» Джоуи Дженкинс в окружении фанатов». В статье, которая была напечатана ниже, сообщалось, что Гарри Поттера видели в нескольких магазинах и кафе «В гостях у Алана» в обществе лесничего Хогвартса Рубеуса Хагрида. Здесь же в газете объявляла о денежном вознаграждении в пять солидов тому магу, который сообщит что-нибудь о знаменитом юном волшебнике.
Гарри считал, что кто-нибудь из пансионата обязательно захочет получить вознаграждение и сообщит о нём, но служащие пансионата дорожили своей репутацией, поэтому никто не побеспокоил юного волшебника до самого отъезда в Хогвартс.
1 сентября Гарри проснулся около восьми часов утра, привёл себя в порядок и не спеша съел принесённый в номер завтрак, после чего попросил Эдварда забрать его вещи из камеры хранения и погрузить их на тележку.
В десять сорок Поттер тепло попрощался со всеми служащими пансионата и вышел на улицу. От дверей пансионата до платформы девять и три четверти было рукой подать. Гарри понадобилось всего десять минут, чтобы пересечь небольшую площадь и пройти через здание вокзала Кингс Кросс и оказаться на забитой людьми платформе, у которой стоял паровоз алого цвета. Надпись на табло гласила: «Хогвартс-экспресс. 11:00». Гарри поднял голову и увидел табличку: «Платформа номер девять и три четверти».
